Там и Здесь. Мир Небулана - Страница 13

Сол кивнул.

– Похоже на то.

– Какой ужас. Надо ведь что-то делать.

– Угу, – согласился Соловей. – Мы уже делаем.

Пока я с непониманием хлопала ресницами, пытаясь осмыслить, что имел в в виду Сол, тот цапнул меня за локоть и потащил в кусты следом за Хромом. Моя попытка возмутиться была пресечена негромким требованием Соловья, который делает вид, что на ходу крайне увлечен разглядыванием светящихся красноватым гнилушек под ногами.

– Не кричи. Так надо.

Пришлось поджать губы и подчиниться, позволив притащить себя на поляну. Там Алекс каким-то чудом успел расчистить небольшой пятачок, развести неприметный костер и даже сложить вокруг него бревна, чтобы сидеть. Свет костра недалеко, но все же рассеял темноту леса.

Я вылупила глаза. В моем представлении действовать, когда за нами следят, следовало совершенно по-другому.

– Это что за пикник? – продолжая пялиться на костерок, поинтересовалась я.

– Ловля на живца, – отозвался Соловей.

Алекс все ещё молчал. Продолжая безмолвствовать, он пособирал веточки и сложил их рядом с костерком, потом сгрудил листья к одному из бревен, образовав что-то вроде спального места.

Меня ответ озаботил ещё больше, я уточнил:

– Живец – это мы?

Соловей развел руками.

– Ну а ты как хотела? В полях всякое бывает. Миха, вон, вообще в какую-то гадость влез. До сих пор в человека перекинуться не может. Так что готовыми надо быть ко всему.

– Хотелось бы хоть какой-то конкретики, – буркнула я и, перешагнув бревно, села на него лицом к костру.

Соловей сел рядом, но спиной к нему и заметил:

– Не правильно сидишь, Яра.

– Почему? – не поняла я.

Сол открыл рот, чтобы ответить, но проходивший мимо Алекс, который с хмурым видом собирает ветки, его перебил:

– Потому, что если нападет враг, твои глаза будут ослеплены светом костра. И ты не увидишь его приближения. А если сесть, как Сол, то и спине тепло, и дозор.

Мне осталось только в удивлении вытянуть лицо и молча развернуться спиной к огню.

Спине сразу стало тепло и приятно, а глаза действительно быстрее адаптировались к темноте леса и я даже стала различать едва заметное колыхание темной листвы. Большинству растений в Небулане я названий не знала, разве что по пути сюда встречались деревья, похожие на березы, только с голубоватыми стволами и темно-красными листьями. Наверняка и другие растения имеют какое-то сходство с нашими. Да и вообще, тот факт, что местная атмосфера подходит для дыхания человека, вызывает вопросы.

Пока Алекс неспешно собирал ветки по небольшому радиусу вокруг костра, я пригрелась и даже немного расслабилась. Сунув руки подмышки, я тихо поинтересовалась у Соловья:

– А Небулан всегда был… таким?

– Каким? – не понял Соловей.

Мне казалось, что говорю я очень тихо, но Алекс со своей гипертрофированной внимательностью услышал и ответил вместо Разбойника:

– Не всегда.

– А каким был? И что случилось? – заинтересовалась я.

Алекс перекинул охапку хвороста в кучу неподалеку от костра и принялся собирать новую.

– Около десяти тысяч лет назад, – начал он немного мрачно, продолжая внимательно собирать хворост, – Небулан населяли не только кровососы. Здесь обитали несколько человекоподобных рас.

Я не совсем поняла, что под этим подразумевается, но факт того, что Алекс добровольно со мной разговаривает, многого стоит. Поэтому подогрела разговор вопросом:

– Человекоподобных? Это что значит?

– То, – начал пояснять Алекс, переступив через бревно, за которым раскинулся целый валежник хвороста, который он принялся укладывать себе на левый локоть, – что небуланцами были некоторые эльфы, валькирии и асуры…

– Погоди, – прервала я Алекса, вспомнив уроки у учителя Ананды, – на медитациях нам рассказывали, что асы, или как там… асуры, ну… добрые.

Алекс то ли сделал вид, что не обратил внимания на то, что я его перебила, то ли действительно не заметил. Только поудобнее перехватил хворост и кивнул, продолжив в слабо освещенном мраке костра собирать ветки.

– Ананда наверняка вам говорил, что сила сама по себе не может быть доброй или злой, – напомнил он.

– Ну, что-то такое было, – согласилась я.

Слушать внезапно разговорчивого Алекса становилось все интереснее, я даже забыла, что вообще-то среди ночи нахожусь в очень опасном лесу Небулана.

Хром стал говорить дальше.

– Ну вот. Какие-то асуры использовали силу ради хороших дел, а другие пали жертвой алчности и власти. Соответственно, первых причислили, так сказать, к богам, а вторых – к демонам. Когда на Небулане началась гражданская война…

– Батюшки, – впечатлилась я и даже всплеснула руками. – И на Небулане такое было?

Алекс пожал плечами и ответил:

– Все антропоморфные расы в каком-то смысле люди. В общем, когда десять тысяч лет назад случилась война, асуры, которые не хотели жить в авторитарной автократии, бежали в другие миры. Те, кто остался, подмяли под себя неугодных, а с помощью артефакторики и низовой магии, которой у демонического начала, хоть половником ешь, провели ряд мутаций над собой.

– Хочешь сказать, небуланцы… То есть, получается, кровососы, пересоздали себя? – изумилась я упорству падших асуров.

– Так и есть, – согласился Хром. – Они переформировали свои тела, сделали их быстрыми, мощными, абсолютно устойчивыми к заболеваниям. Если раньше им нужен был кислород для жизни, то теперь они могут обходиться одним-двумя вдохами в сутки. Кровососы могут даже несколько часов выносить космический вакуум.

– Ого… – впечатлилась я.

Алекс снова кивнул и швырнул очередную порцию хвороста к костру.

– Но у всего есть своя цена, – сказал он. – Их кровяные тельца потеряли ряд транспортных функций. Поэтому теперь им приходится потреблять человеческую кровь, желательно свежую, чтобы через пищеварительный тракт обеспечивать необходимый транзит веществ.

– Очуметь, – честно призналась я с вытаращенными глазами.

Я уже знала, что небуланцы – не те вампиры, о которых мы привыкли смотреть в кино. По факту, они живые, а вовсе не восставшие из могил мертвецы. Но такие подробности деятельности их организмов мне не были известны. Зато теперь понятно, откуда у Фабина столько дури бегать по стенам и проявлять чудеса эквилибристики. А так же неудержимая жажда.

– Не удивительно, что Фабиан Варгас сошел с ума, возжелав испить моей крови, – вспомнив ситуацию на тусовке, сделала вывод я.

Лицо Алекса помрачнело, он отправил продолжительный взгляд куда-то в темноту леса и проговорил:

– Фабиан носферату.

– И что? – не поняла я.

Он пояснил:

– А то, Ярослава, что носферату прекрасно контролируют свою жажду. И если он сошел с ума, желая впиться в твою нежную шею, значит в тебе его привлекло нечто-куда большее, чем кровь.

На это я смогла только похлопать ресницами и спросить:

– И что же это?

Алекс не ответил, его соколиные брови сдвинулись, а вид стал сосредоточенным, а на всю его фигуру будто набежала суровая туча.

Я не выдержала.

– Алекс, ты можешь проявлять хоть немного доброжелательности?

– Я доброжелателен, – бросил он через плечо и, не оборачиваясь, направился в сторон темных деревьев, за которыми быстро скрылся.

Как реагировать на это «доброжелателен» я не придумала и еще какое-то время молча таращилась на темные стволы, за которыми исчез хром. Эмоций во мне Алекс вызвал бурю, и палитра их такова, что колеблется от яростной бури во тьме ночи, до солнечного дня на лазурном побережье. Чего он недоговаривает не известно, но очевидно – есть причина, по которой Хром такой… Хром. И я буду не я, если не выясню, в чем дело. Потому что, сдается мне, причина его агрессивного отношение ко мне кроется где-то там.

Соловей все это время сидел молча и слушал, обтачивая коротким ножом прямую палку в пару пальцев толщиной. Пока мы с Хромом разговаривали, заточить он её успел так остро, что палка превратилась в длинную и опасную пику.