Такая война (СИ) - Страница 1

Макс Роуд

ноябрь 2015

ТАКАЯ ВОЙНА

В эти августовские дни 1944 года в воздухе стояла непривычная тишина. Две огромные армии, непрерывно грызшие друг друга в течение многих недель, теперь остановились, чтобы перегруппироваться. Немцы медленно отступали из на запад, а русские, непрерывно терзавшие их всё новыми и новыми ударами, подводили свежие силы. Львовско-Сандомирская операция вот-вот должна была подойти к своей решающей фазе.

Черная ночь казалась спокойной и безмятежной, и экипаж танка Pz VI "Тигр» спал глубоким сном в чреве своей могучей машины. По данным разведки, в непосредственной близости не было русских частей, а значит, опасность невелика. Глубокая маскировка танка, абсолютно незаметного в стоге сена, также добавляла уверенности, и впервые за долгое время они отдыхали относительно спокойно. Командир, оберштурмфюрер Юрген Ройтер, исходя из маловероятности скорого появления противника и важности предстоящей задачи, на этот раз даже не выставил никого в караул. Усталый солдат — плохой солдат, а смерть... от судьбы не уйдёшь. Их батальон отступил, в то время как они остались в качестве заслона, а также для создания впечатления присутствия германских частей на данном плацдарме.

Экипаж далеко не в первый раз находился в подобной ситуации, успешно справляясь с самыми сложными задачами. Трое из них - сам Юрген, механик-водитель Марк Шафер и наводчик Франц Благник, были вместе с 1940 года. Их корпус тогда одним махом прошел всю Францию и Голландию, остановившись только в Дюнкерке. Начав войну на Pz III, они последовательно перешли на Pz IV, и теперь воевали на грозном «Тигре», числясь одним из лучших экипажей в своем батальоне. Только два раза, в самом начале 1942 года, а также летом 43-го, они были подбиты, но оба раза экипаж уцелел, несмотря на потерю машин. И вот теперь эти трое, а также заряжающий Йозеф Баум и стрелок-радист Гюнтер Хубервальд, должны были выполнить нелегкую задачу по мифической обороне дороги, проходящей возле опушки леса, близ которого они и стояли.

Прятаться было не надо, а наоборот, надо постараться навести как больше шума. Батальон узнает, что противник начал наступление и сможет лучше подготовиться. Камуфляж танка в стогу — лишь прикрытие, обеспечивающее на стоянке маскировку от самолётов или других неожиданностей. Если пойдут русские танки, то два-три выстрела ещё можно успеть произвести, но затем неподвижная цель стала бы для них лёгкой добычей. Успех танка в бою — манёвр, а манёвр - это чутьё командира, слаженная работа экипажа и мощь двигателя, дающего возможность быстрой смены позиции. Но это танки, а если по дороге пойдёт пехота или просто моторизованные части... что же, в бою даже против одного «Тигра» им не позавидуешь.

Ранним утром, Марк, проснувшийся первым, первым делом протёр запотевшее стекло своего смотрового прибора и посмотрел наружу: яркое утреннее солнце, уже поднявшееся в абсолютно безоблачном небе, залило своим светом природу, где сейчас ничто не напоминало о жестокой войне. Пустая дорога, лес, за которым приютилась маленькая деревенька, поля вокруг — всё это было видно хорошо и чётко. Движения, что было важнее всего, нигде не наблюдалось.

- Ребята, просыпаемся! - оторвав взгляд от эпископа, Марк не спеша потянулся. - Уже половина шестого!

- У тебя половина шестого? - глубоко зевнув, спросил Гюнтер, сидевший рядом на месте стрелка-радиста.

- Нет, - Марк сделал вид, что не обратил внимания на его шутку. - У всех!

- А у меня как раз нет! - сверху раздался голос Франца. - Не обобщай, друг - мои часы показывают на полдень!

Громкий зал хохота, раздавшегося со всех сторон, показал, что теперь весь экипаж проснулся. Вволю насмеявшись, командир протёр стекла вращающейся смотровой башенки и осмотрелся вокруг.

- Вокруг никого! - сказал он. - Только сзади на горизонте есть пыль.

- Там ведь наши? - спросил Франц.

Юрген кивнул:

- Да. Если до десяти ничего не изменится, то будем оттягиваться назад. Стоять здесь весь день не имеет смысла — это будет означать, что русские просто обошли нас с других сторон. Гюнтер, вызови штандартенфюрера!

Радист быстро связался со штабом, и Юрген, доложив обстановку, несколько минут выслушивал указания начальства, говоря лишь короткое «Есть!». Нет нужды говорить, что сейчас весь экипаж в волнении ждал результатов этих переговоров.

- Нам разрешили отход в девять часов, - наконец сказал командир, снимая наушники. - Батальон отходит дальше, но точной информации о русских нет. «Рама», которую послали на разведку, не вернулась.

- Ещё не вернулась, или её сбили? - уточнил Йозеф, сидевший рядом.

- Сбили.

- Это значит, что русские не так и далеко, командир.

Юрген усмехнулся:

- Само собой! Но когда они пойдут вперёд, никто не знает. Подождём, ребята. Ожидание противника — основная часть войны.

Он осторожно откинул крышку люка, медленно высунулся наружу, снова огляделся, внимательно прислушался, а затем, с удовольствием набрав полные лёгкие свежего воздуха, крикнул вниз:

- Выходим! У нас в машине такая вонища... Марк, я говорил тебе вчера, чтобы ты не жрал столько сырой капусты!

Все люки синхронно открылись и экипаж, спрыгнув с брони, тут же, не менее синхронно, принялся орошать траву мощными струями накопившейся за ночь жидкости, от которой поднимался лёгкой парок.

- Уф, хорошо! - проговорил Франц, подпрыгивая в надежде стряхнуть последние капли. - Птички поют вовсю, тепло — утро, как на Ривьере! У нас там воды сколько осталось? Мне надо не меньше литра, чтобы умыться. Руки-то вон какие грязные от масла. Вот дерьмо, а в темноте я этого и не заметил!

- Воды хватит, - ответил Марк, доставая серую канистру. - Подставляйте котелки!

Умывшись, принялись за еду. Набор был неплохой — хлеб, огурцы, варёные яйца и большие банки американской говяжьей тушёнки, целый грузовик которой их часть захватила несколько дней назад. Для приготовления кофе развели небольшой костерок.

- Удивительно тихое утро сегодня, - медленно проговорил Гюнтер, вытягиваясь на траве рядом с куском брезента, заменявшим им стол. - Говорят, что Виттман тоже радовался погоде перед последним боем.

- Сплюнь! - Йозеф поморщился. - Командир, ну что он такое говорит!

Юрген лишь пожал плечами:

- От смерти не уйдёшь, говори о ней или молчи. Кстати, сегодня ровно неделя, как он погиб. А что погода хорошая... так то была Франция, Нормандия. Мы здесь, между прочим, тоже не на севере, а к тому же сейчас лето. Так что, аналогии неуместны, господа. Ещё хочу напомнить, что мы здесь не по приказу, а потому, что кто-то должен был остаться. Мы лучшие, а это уже ответственность. Суждено умереть — умрём, если нет, то ещё повоюем. Но в любом случае, нашими действиями сотни парней будут спасены.

- Сколько у Виттмана было побед? - спросил Марк. - Сто тридцать?

- Сто тридцать восемь, - ответил Юрген. - Шройф, Кариус и Книспель тоже совсем рядом, кстати. Но у них есть теперь преимущество перед Михаэлем — они пока живы.

- Наша «тридцатка» тоже много значит, - вмешался в разговор Гюнтер. - И мы тоже пока живы, так что наши победы ещё впереди.

- Ключевое слово «пока», - отозвался Марк. - Мне оно не нравится.

- С этой машинкой у нас мало соперников, - Гюнтер кивнул на танк. - Двигатель «Майбах», пушка «Рейнметал», оптика «Цейсс», броня «Крупп», сборка «Хеншель». Как звучит, а!

Все согласно кивнули.

- А вот новые — дерьмо, - сказал Йозеф. - Позавчера их полтора десятка русские перестреляли, как куропаток.

- Да, их перетяжелили, - согласился командир. - Но также нельзя не учитывать, что парни на «Королевских Тиграх» попали в засаду. Я уверен, что эта машина после доводки себя ещё покажет.

- Но наш всё равно лучше! - убеждённо сказал Йозеф. - Это же зверь!

- Думаю, что ты прав. Новая броня с каждым месяцем становится всё хуже качеством, да и 68 тонн веса всё-таки многовато для того же самого двигателя. Так, друзья, допиваем кофе и снова в засаду. Молчим и слушаем обстановку. Ты что-то хочешь сказать, Марк?