Так сражались чекисты
(Сборник) - Страница 35

— Название точно не помню, — ответил Алексей.

В тот день шеф повез Самсонова в разведшколу. Он решил поднять настроение у своих подчиненных. Весь личный состав школы был выстроен во дворе. Пять десятков пар глаз с любопытством осматривали Самсонова, стоявшего перед строем.

— Этого человека, бывшего советского лейтенанта, я хочу поставить вам в пример, — сказал Зелигер. — Он пустил под откос воинский эшелон, принес из Сталинграда ценные сведения. И, как видите, вернулся живым и невредимым. Награждаю лейтенанта трехмесячным окладом и предоставляю 10 суток отпуска…

Почти весь следующий день Алексей писал донесение. Спать лег поздно. А утром его вызвали к начальнику школы.

— Шеф приносит вам свои извинения, — сказал начальник школы лейтенант Ганс Раунах. — Ваш отпуск откладывается ровно на неделю. За это время вы должны подготовить к отправке в советский тыл одну группу.

Самсонов в душе радовался тому, что его подключают к какому-то важному делу и он будет в курсе событий.

Начальник школы познакомил его с группой диверсантов. Ее командир, одетый в форму советского лейтенанта, назвал себя Шиповым. Остальные носили сержантские знаки различия.

— Вот с этими джентльменами вам предстоит ежедневно заниматься по 4 часа, — сказал Раунах. — Расскажите об условиях жизни в Сталинградской области, покажите на примерах, как действует советская комендантская служба…

В распоряжении Самсонова была неделя. Он подсчитал, что 23–24 февраля группа будет выброшена в Сталинградской области. Но где именно, с какой целью?

Он решил попробовать сблизиться с Шиповым. Но разговора с ним не получилось. Он подозрительно отнесся к Алексею. Зато радист Ступко оказался более покладистым. Не мудрствуя лукаво, он доверительно сообщил Самсонову, что группа идет искать какой-то штаб севернее Сталинграда.

Этого было достаточно. В тот же день Самсонов пошел в город. Обедал в ресторане, а когда возвращался, зашел на почту. Здесь в тайнике оставил донесение о группе Шипова и ее задании.

20 февраля вечером Алексея неожиданно вызвал Зелигер.

— Видите ли, Самсонов, отпуск вам придется отложить, — сказал он. — Потом вместо десяти дней получите месяц. А пока есть срочное дело.

— Какое?

— Мы подумали и решили, что вы лучше других наших сотрудников знаете Сталинградскую область. Почему бы вам самому не возглавить группу?

Алексей молчал. Уж не подвох ли?

— Согласен, — глухо произнес он.

— Вот и хорошо. Мы выбросим вас вот здесь, — шеф наклонился к карте, — в районе хутора Медведев. Будете работать под видом саперов. Ваша задача — точно установить, где находится фельдмаршал Паулюс. Распоряжения о дальнейших действиях получите по радио. Кого хотели бы взять с собой радистом?

Самсонов подумал и попросил:

— Можно Ступко?

— Вопрос решен, — вставая, сказал Зелигер. — В вашем распоряжении всего одни сутки. Завтра вылет.

Самсонов никак не мог понять, почему абвер так торопится. Наверное, кто-то давит на шефа, раз он меняет свои же планы.

В ночь на 22 февраля немецкий военный самолет в тылу советских войск выбросил двух парашютистов. Это были лейтенант Самсонов и радист сержант Ступко.

Парашюты зарыли в снегу, в небольшом овраге. Здесь же решили дождаться утра. По степи гулял ветер, мела поземка.

— К рассвету от наших следов ничего не останется, — заметил Самсонов.

Одеты они были в добротные полушубки, ватные брюки, валенки и шапки-ушанки. И все же оба продрогли, Алексей предложил выпить по глотку спирта.

— Только для сугрева, — пошутил он.

Они сидели на туго набитых вещмешках, прижавшись друг к другу. Обоим стало немного теплее. Под действием спирта Ступко разговорился. Он вспомнил о доме, о матери, говорил о себе. Но в его словах Алексей не уловил главного — сожаления о том, что изменил Родине. Лейтенант подумал, что надо бы докопаться, какое настроение у Ступко, но торопиться не стал.

Когда совсем стало светло, лейтенант достал карту, сориентировался, нашел удобную дорогу к хутору. Они закинули на плечи тяжелые вещмешки и двинулись в путь. Алексей держал в руках миноискатель, который должен был придать им вид занятых людей.

Возле самого хутора они встретили патруль. Два солдата с автоматами пристально их оглядывали. Казалось, не миновать беды. Лейтенант заметил, как у Ступко отвисла нижняя челюсть.

— Много мин нашли, саперы? — спросил старший патруля.

— Все наши, — весело ответил Алексей.

Солдаты прошли мимо. Самсонов быстрее зашагал, увлекая за собой оторопевшего радиста. На улицах хутора сновали солдаты. Здесь стояла какая-то часть.

Внимание Алексея привлекла маленькая, неказистая на вид избушка, стоявшая на отшибе. Они направились к ней. На пороге встретилась сгорбленная старая женщина.

— Здравствуй, мамаша, — приветливо сказал Алексей. — Можно у вас погреться?

— А мне-то что? Места не жалко.

В избе было жарко натоплено. Самсонов огляделся. В углу под образами стоял стол, возле него, вдоль стены — широкая лавка и две табуретки. Вот и вся обстановка. Справа стояла русская печь.

Хозяйка оказалась мрачной, неразговорчивой женщиной. Алексей попросил кипятку. Она молча поставила на стол закопченный чугунок, накрытый жестяной крышкой.

После завтрака Ступко сладко потянулся.

— Поспать бы часок, глаза слипаются.

— Ладно, ложись на лавку, — подумав, сказал Самсонов.

Он ломал голову над тем, как быстрее сообщить майору Устинову о своем прибытии. В части, расположенной в хуторе, есть штаб и, наверняка, уполномоченный особого отдела. Он должен помочь.

Пока Ступко спал, Алексей осмотрел все закоулки дома. Заглянул на чердак. Нужно было место, чтобы развернуть рацию. Но чердак для этой цели не годился. Потолок оказался слишком ветхим, только наступи — того и гляди провалится.

Прошло часа два. Алексей разбудил Ступко.

— Я пройдусь по хутору, посмотрю, какая тут обстановка, — сказал он радисту. — Ты без меня — ни шагу.

Самсонов без труда нашел штаб. Оттуда его проводили к дому, в котором находился оперативный уполномоченный особого отдела. Его встретил коренастый, широкоплечий старший лейтенант. У него было скуластое лицо с приплюснутым носом боксера. Гимнастерка туго облегала сильные плечи и руки.

— Мне нужна ваша помощь, товарищ старший лейтенант, — сказал Самсонов. — Позвоните, пожалуйста, в Сталинград, в особый отдел, и передайте майору Устинову, что «Сокол» прибыл с важным заданием и ждет его.

Поняв, кто такой лейтенант Симагин (в документах Самсонова стояла эта фамилия), старший лейтенант вызвал сержанта и предложил ему проводить гостя в другую половину дома. Лейтенант Самсонов разговаривал с сержантом, а сам «клевал» носом. В тепле его разморило, хотелось спать.

— А вы прилягте на лавку, — предложил сержант.

Алексей завернулся плотнее в полушубок и сразу уснул. Проснулся он оттого, что кто-то тряс его за плечо. Алексей поднял голову и увидел Устинова. Майор стоял и улыбался.

— Ну, с приездом, «Сокол»! — Они обнялись. Майор предложил поужинать. Самсонов ел и подробно рассказывал обо всем, что видел и слышал в разведцентре в Запорожье. По его мнению, майор Зелигер очень торопится. Он потребовал от Алексея в течение двух-трех дней узнать точно, где находится фельдмаршал.

— Что за человек, радист твой? — спросил майор.

— Парень, кажется, не плохой. Надо бы с ним как следует поработать.

Устинов подумал и сказал:

— Не трогай его. А вдруг лисой окажется? Как только поймет, кто ты, даст во время радиопередачи условный сигнал, и все пропало. Нет уж, пускай все идет так, как Зелигер хочет. А там посмотрим.

Алексей передал Устинову график радиосвязи и шифр.

— Вот за это спасибо, — сказал майор. — А теперь иди. А то радист как бы чего не заподозрил. Завтра увидимся.

На улице было уже темно. Самсонов с трудом нашел избенку. Она казалась вымершей. Алексей открыл дверь и посветил фонариком. Ступко был одет, за спиной виднелся вещмешок.