Так держать, сталкер! - Страница 10

– Монотипы – это, несомненно, больные люди, – продолжила Ал-Алия. – И, как показывает практика, болезнь их не поддается лечению. Но если сравнить число убийц среди монотипов и среди тех, кого мы считаем нормальными людьми, то соотношение будет не в нашу пользу. Однако убийца-монотип весьма и весьма опасен.

– Какова природа этого заболевания? – натужно просипел Ре-Ранкар. – И как часто оно встречается?

– Полагаю, мэй Ре-Ранкар, мы сможем поговорить об этом позже. Сейчас мы должны думать о том, как поймать убийцу.

– Хорошо, тогда скажите, почему вы уверены в том, что наш убийца страдает монотипией?

– Как я уже сказала, мне приходилось принимать участие в расследовании трех подобных случаев. В первом случае жертвами убийцы стали двенадцать человек, – Ал-Алия указала пальцем на Ди-Дангла. – Это к вопросу о том, пойдет ли наш убийца на второй круг. Во втором случае маньяк убил восьмерых. В третьем нам удалось перехватить преступника после шестого убийства.

– Вы сказали «перехватить»?

– Именно так. Ни одного из трех убийц-монотипов не удалось взять живым.

– Ну, может, оно и к лучшему, – высказал свое мнение Ки-Клаймер.

– Если бы у нас в руках оказался хотя бы один живой убийца-монотип, – холодно и строго посмотрела на криминалиста Ал-Алия, – мы смогли бы лучше понять мотивы его поступков. А следовательно, у нас было бы больше шансов предотвратить подобные преступления в будущем.

– От того, что психов сажают в дурдом, их почему-то не становится меньше, – усмехнулся Ки-Клаймер. – Как раз наоборот, порой кажется, что весь город сходит с ума.

– Особенно когда ездишь общественным транспортом, – добавил Ре-Ранкар. И, обращаясь к Ал-Алии: – Все же я так и не понял, почему вы причислили нашего убийцу к монотипам?

– Вы не дали мне договорить. Как я уже сказала, основная проблема монотипов заключается в том, что они не вписываются в социальные структуры общества. Из-за того, что монотип не может вычленить ни один из базовых типов своей личности, он, выражаясь образно, постоянно находится в состоянии пистолета со взведенным курком. И выстрела можно ожидать в любой момент. Это вовсе не означает, что он тут же бросится убивать всех направо и налево. Однако поведение любого монотипа абсолютно непредсказуемо. Причем даже он сам далеко не всегда знает, что сделает в следующую минуту, как отреагирует на то или иное стороннее действие.

– Значит, все монотипы представляют собой потенциальную угрозу для общества, – сделал вполне закономерный, как ему казалось, вывод Зу-Зандер.

– В общем, да, – не сразу, помедлив секунду-другую, как будто с неохотой даже, согласилась с таким выводом Ал-Алия. – Именно поэтому все они подлежат изоляции. Но не в сумасшедших домах и не в тюрьмах, а в специальных приютах…

– Которые представляют собой нечто среднее между первым и вторым. – Ре-Ранкар оглушительно чихнул.

– Что вы сказали?

– Неважно, – зажав нос пальцами, просипел Ре-Ранкар. И махнул рукой: – Продолжайте.

– Как показывают исследования, в которых я принимаю участие, коэффициент интеллекта больных, страдающих монотипией, поразительно высок. Эти люди прекрасно понимают суть своей проблемы, но при этом видят причину ее не в своем недуге, а в обществе, которое преследует их и подвергает гонениям. Они уверены, что монотипия – это не болезнь, а новая ступень в эволюции человека – объединив в себе множество самых разнообразных типов личности, человек только выигрывает от этого. По мнению монотипов, так называемая многогранность не только делает их психику более стабильной, но так же позволяет им более быстро и правильно реагировать на любые воздействия внешней среды. Кое-кто поговаривает даже о развитии у монотипов неких экстраординарных способностей, невозможных у нормальных людей. Одним словом, все они являются приверженцами идеи о собственном превосходстве над поливариантами, к каковым относимся и мы с вами. Государство же, по их мнению, изолирует их, а случается, что идет и на физическое уничтожение особо опасных, сиречь наделенных некими уникальными способностями, монотипов, только ради того, чтобы удержать власть в собственных слабеющих руках; тем самым лишая общество возможности спокойно и безболезненно совершить переход к новой форме общественных взаимоотношений.

– То есть монотипы готовятся к захвату власти? – решил уточнить, правильно ли он понял, Ди-Дангл.

Он, как и все, слышал о монотипах, но полагал, что это всего лишь психически больные люди, нуждающиеся в строгой изоляции. И не более того. А тут, оказывается, заговор с целью государственного переворота зреет. И никто об этом ничего не знает! Спрашивается – почему? Если держать людей в неведении, кто тогда в нужный момент предпримет решительные меры?

– Насколько нам известно, пока монотипы не предпринимают никаких активных действий в этом направлении, – ободряюще улыбнулась стражу Ал-Алия. – Однако отдельные представители монотипов становятся буквально одержимыми идеей своего биологического превосходства. Серийные убийцы, с которыми мне пришлось иметь дело, и тот, которого мы сейчас ищем, как раз из их числа…

Ал-Алия хотела продолжить, но Ре-Ранкар вдруг громко и хрипло закашлял. Скрежещущая боль в горле и груди заставила старшего дознавателя согнуться так, что он едва лбом в стол не уперся.

– Простите… – Он вытер губы смятым в кулаке платком и, не глядя на Ал-Алию, еще раз повторил: – Простите.

Женщина посмотрела на встроенные в вариатор часы.

– Врач должен прибыть с минуты на минуту.

– Признаться, теперь и я жду его с нетерпением, – вяло улыбнулся Ре-Ранкар.

– Я продолжу. – Ал-Алия положила руки на спинку стула. – Так вот, совершая свои ритуальные убийства, эти фанатики-монотипы пытаются тем самым обратить внимание общественности на существующую, как они полагают, проблему.

Логика их действий примерно следующая. Вы не даете нам возможности высказывать свое мнение в прессе или на телевидении, мы не можем говорить с людьми с общественных трибун, мы фактически лишены права голоса. Таким образом, нарушено одно из основополагающих прав свободного человека – право открыто высказывать свое мнение по любому вопросу. Ну а раз так, значит, мы имеем право прибегать к иным методам воздействия на общественное мнение. Пускай за нас начнут говорить журналисты, рассказывающие о наших деяниях, совершаемых во имя великой цели…

– Откуда вам это известно? – снова перебил женщину Ре-Ранкар.

– Что именно? – посмотрела на него Ал-Алия.

– Откуда вам известно, какими соображениями руководствовались убийцы-монотипы, если ни одного из них вам не удалось взять живым?

– Я беседовала с теми, кто хорошо их знал, с кем они делились своими мыслями и идеями.

– Надеюсь, они получили по заслугам?

– Кто?

– Те, кто знали о готовящихся преступлениях, но не сообщили об этом стражам порядка.

Ре-Ранкару показалось, или Ал-Алия действительно на какой-то момент оказалась в замешательстве? Не знала, что ответить? Или подбирала нужные слова? А может быть, она произносила заранее подготовленную речь и неожиданный вопрос пусть не поставил ее в тупик, но на какой-то миг выбил из колеи?

– Полагаю, что да. Если вам нужен точный ответ, мэй Ре-Ранкар, вы можете обратиться в Службу исполнения наказаний. Я же разговаривала с этими людьми только в ходе следствия.

– Я просто так спросил, – вяло махнул кончиками пальцев Ре-Ранкар.

– Серийники-монотипы всегда тщательно планируют свои преступления, – продолжила Ал-Алия. – Да вы и сами это видите: проникновение в дом жертвы без взлома, никаких следов или отпечатков пальцев, все ценности в домах остаются нетронутыми; только символическое изображение вариатора на стене. С такой же тщательностью они подходят и к выбору своих жертв.

– Да, вот это очень интересно, – поднял указательный палец Фу-Фламер. – Нам никак не удается установить какую-либо связь между жертвами.

– Потому что вы не там ищите, – ласково, с пониманием улыбнулась Ал-Алия. – Для того чтобы уловить эту связь, нужно мыслить как монотип. Кто был убит первым?