Так будет всегда - Страница 4

— Спасибо за пиво, — сказала она через плечо, подходя к двери.

Хотя ее действия и были неожиданны, он в одно мгновение оказался рядом с ней, взял ее за плечи и остановил. Он взглянул ей прямо в глаза.

— Почему так вдруг? — спросил он наконец.

— Мне просто надо домой. Я… Мне надо немного поработать, — вывернулась она.

Кевин понял, что она юлит.

— Если вы хотите уйти, Джессика, О'кей. Но не надо оправданий. Я задел вас за живое несколько минут назад, и вы просто не хотите больше об этом говорить. Вот в чем дело, не правда ли?

— Вы часом не психолог а? — спросила она, не скрывая растущего раздражения его способностью читать ее мысли, Она привыкла надевать защитную вуаль, чтобы спрятать от окружающих свои сомнения, и ей не нравилось, что кто-то мог так быстро ее сорвать.

— Даже близко нет. Я просто не люблю обижать людей, а вы, Джессика, обижены. Хуже всего, я не уверен даже, знаете ли вы сами — почему.

— А вы знаете? Вам не кажется это немного самоуверенным?

— Может быть, и так. Может быть, нет. Но я хотел бы помочь, если вы позволите.

— Спасибо за предложение, но я постараюсь со всем справиться сама.

— Вы думаете, так безопаснее? — поддел он.

— Знаете что, Кевин Лоуренс? Вы уникальны не только своим вкусом, но и совершенно необычной манерой поведения.

— Вы думаете, это своего рода манера? — спросил он скептически.

Встревоженная его обиженным видом, Джессика слегка кивнула.

— В таком случае у вас самый циничный ум, который я встречал. Хотел бы я встретиться с вашим мужем. Он, должно быть, хорошенько натерпелся с вами.

— Скажем, ему было безразлично, — допустила она, все явственнее ощущая близость Кевина и сильные руки, не сдвинувшиеся с ее плеча, только слегка массирующие его пальцами. — Мне в самом деле уже надо идти, — сказала она, задыхаясь.

— Буду рад снова вас видеть, — сказал Кевин, в упор посмотрев на нее с теплой настойчивостью, что снова заставило ее пульс забиться с невероятной скоростью.

— Сомневаюсь, — сказала она осторожно, задрожав, когда его лицо склонилось к ней. Она понимала, что ее предательское тело жаждет его поцелуя, в то время как разум восстает против этого недвусмысленного намека. Его мягкие, теплые губы коснулись ее всего лишь мимолетно, но в них был мучительный намек на страсть, которую они могут вызвать при более тесном прикосновении.

— Подумайте об этом, — сказал он спокойно. — Если вы передумаете, то знаете, где меня найти.

— Не передумаю, — сказала она твердо, быстро проскальзывая в дверь и захлопывая ее за собой. Пока она медленно шла к лифту, утопая босыми ногами в толстом ковре, ей хотелось, чтобы ее сердце было таким же уверенным, как ее с трудом выдавленные слова. У нее было чувство, что еще немного — и она не сможет противиться Кевину Лоуренсу, и эта мысль тем сильнее беспокоила ее, чем больше она об этом думала.

Спустя два дня Джессика, преодолевая сопротивление, стучалась в дверь Кевина. Она думала о нем не переставая с четверга, увлеченная его дерзостью и мужественной самоуверенностью, которая, уговаривала она себя, граничила с эгоманией. Она силилась не вспоминать его лица — и, если уж быть до конца честной с самой собой, его тела, — но, хотя она и гордилась своим умением контролировать себя, ей это никак не удавалось. Даже в пятницу, когда она ушла с головой в работу, перед ее мысленным взором то и дело всплывала неожиданная встреча.

Хотя близился полдень, когда она пришла к нему домой, Кевин, казалось, только что встал с постели. Его светло-пшеничные волосы были растрепаны, веки опухли ото сна. Но когда он ее увидел, неуклюже переминающуюся с ноги на ногу, его рот скривился в удовлетворенной усмешке.

— Я знал, что ты вернешься, — пробормотал он охрипшим ото сна голосом. Для обостренных чувств Джессики он звучал соблазняюще.

В ответ она выпалила:

— Не будь так самоуверен. Это не имеет ничего общего с тобой.

— Я знаю, — сказал он спокойно. — Ты забыла свои кроссовки.

— Вот именно.

— Нарочно? — спросил он хитро.

Она вспыхнула, что становилось уже привычным в обществе Кевина.

— Ты несносен! — сказала она осуждающе. — С какой стати?

— Я не знаю. Может быть, ты считаешь меня неотразимым, наконец, — ответил он весело, лениво улыбаясь, глядя на ее помрачневшее лицо. — Заходи. Я принесу твои туфли.

— Я могу подождать здесь.

— Испугалась? — спросил он с вызовом.

— Тебя? — спросила она как можно язвительнее. — Вряд ли. Ведь ты обещал, что с тобой я в безопасности.

— Это так, — согласился он мягко. — А с собой?

Их глаза встретились, и Джессика еще раз убедилась в точности его замечания. Она была в опасности, но Кевин был только катализатором. Настоящая опасность таилась внутри нее самой, в ее внезапно проснувшихся эмоциях, которые она так успешно спрятала после последовавшей за разводом болью.

Она была увлечена этим человеком необъяснимым образом. Совсем не внешность влекла ее. Хотя он был самым очаровательным созданием из всех, кого она встречала в последнее время, в ее рекламном деле встречалось довольно мало образцов такой идеальной мужественности. Здесь же играла роль не только чувственность, которую она заметила в его обращении с ней. Одна только эта комбинация могла опрокинуть любого, даже более защищенного эмоционально человека, чем она. Но она знала, здесь было еще что-то. Должно было быть.

Вдруг ее осенило, почему такой сравнительно тонкий выпад со стороны Кевина попал в ее обычно непроницаемую защиту: он не имел представления, кто она. Он знал только, что она разведена и оказалась в дорогой квартире, которую скорее всего оплачивает богатый бывший муж. Он не мог бы рассчитывать завоевать расположение Джессики Логан, рекламного магната, как однажды это помогло Тодду вскарабкаться в гору благодаря ее карьере модели.

Кевин в своем возрасте не мог даже помнить ее как модель. Она не показывалась перед камерой уже около пятнадцати лет. Он был еще подростком, когда она в последний раз появилась на обложке одного из ведущих журналов. Даже если он и видел ее тогда, память об этом померкла. Только те модели, которые превратились в актрис, остаются живыми в людской памяти после окончания карьеры.

Ее опьяняло чувство удовлетворения от осознания, что Кевина привлекает она сама, а не то, что она представляет. После предательства Тодда она не верила, что может быть нужна кому-нибудь просто как человек по имени Джессика Уоррен, а не как преуспевающая деловая женщина Джессика Логан. За последние годы было достаточно случаев усугубить травму, нанесенную Тоддом ее уверенности в себе, и усилить защитную реакцию против личных связей.

Из долгой задумчивости ее вывел голос Кевина, в котором звучал смех:

— Ты уже приняла решение?

Мгновенно смутившись, она посмотрела на него невидящим взглядом.

— О чем?

— О том, войти или стоять на лестничной клетке весь день.

— О'кей. Я войду. Но только на минутку. — Она осторожно вошла в квартиру.

Он, по всей видимости, понимал, что она колеблется, но мудро промолчал, а потом предложил:

— Почему бы тебе не позавтракать со мной?

— Позавтракать? — скептически спросила она. — Уже время обедать.

— Да? Я обычно встаю не так поздно, но сегодня я лег на рассвете. Наверное, я устал сильнее, чем думал.

— Должно быть, это была та еще ночь, — сказала Джессика, не в силах скрыть необъяснимую волну ревности под сарказмом в голосе.

— Это не то, что ты подумала, — оправдывался он, направляясь на кухню.

— А что я подумала?

— Что я где-то до утра занимался любовью, — сказал он спокойно, протягивая ей стакан с апельсиновым соком. От его слов Джессика чуть не поперхнулась.

— Ты всегда такой прямолинейный? Он пожал плечами.

— Это помогает все держать на своих местах. Попробуй сама, — проворчал он небрежно.

Поддаваясь на приманку, она сказала возбужденно: