Тайный заговор - Страница 25

Около девяти в зале появился Агостинос, одетый, как всегда, в темно-синий костюм и красный галстук. Прежде чем он успел занять место, к нему подошел Бродка и пригласил за свой столик.

Шлегельмильх был очень удивлен и не скрывал своей настороженности.

– Как ты вообще сюда попал? – спросил он.

Бродка пристально посмотрел на бывшего сокамерника и улыбнулся.

– Я знаю о тебе больше, чем ты думаешь, – заявил он. – Но мы можем договориться. Присаживайся, нам необходимо кое-что обсудить.

Он подвел Шлегельмильха к столику и представил ему Жюльетт как свою спутницу жизни, что вызвало у Агостиноса еще большее недоверие. Однако он все же сел, заказал красного вина и спокойно произнес:

– Слушаю.

– Для начала скажи, где Титус, – сказал Бродка.

Шлегельмильх уставился на него со смешанным чувством удивления и гнева. Жюльетт испугалась, что этот тип, решив, что они пытаются одурачить его, бросится на Бродку, обещавшего сделку. Однако Шлегельмильх лишь молча пригубил вино и только потом встал, собираясь уйти. Но Бродка решительно усадил его обратно.

– Где Титус? – повторил он и добавил: – Если ты не ответишь на мой вопрос, из нашей сделки ничего не получится.

– Да что ты заладил про сделку? – не сдержавшись, вспылил Агостинос.

– Ну как же, – сказал Бродка, – ты продаешь мне свою тайну, а я продаю тебе свое молчание.

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь, Бродка. Если ты не хочешь выражаться яснее, то разговор окончен. У меня есть дела поважнее.

Бродка украдкой огляделся, затем придвинулся поближе к Шлегельмильху и негромко произнес:

– Наверняка очень выгодно провозить людей из России, Украины, Ирана, Пакистана, Албании и бог знает откуда еще на золотой Запад. Думаю, будет очень жаль, если тебе придется оставить столь доходное занятие.

Агостинос Шлегельмильх не проронил ни слова. Он взял свой бокал и сделал большой глоток. По его лицу было видно, что он растерял всю свою уверенность. Проведя тыльной стороной ладони по губам, Агостинос наконец сказал:

– Уважаю, Бродка. Я от тебя такого не ожидал. Правда, не ожидал. Бродка воспользовался случаем и стал давить сильнее.

– Кстати, устранять меня или Жюльетт – или нас обоих – было бы бессмысленно. Я оставил у адвоката запечатанный конверт, который откроют только в случае моей кончины. В этом письме – все подробности о наших взаимоотношениях.

Конечно, это было неправдой, но звучало достаточно убедительно. Шлегельмильх отпустил узел галстука и недоверчиво покачал головой.

– Кажется, я действительно недооценил тебя, Бродка. – Агостинос криво улыбнулся и добавил: – Ну хорошо. Что тебе нужно от Титуса?

– Немного информации, ничего больше. Титус кое-что рассказал мне, и я подозреваю, что он знает о структуре организации, которая преследует меня. Можешь считать, что ты тут вообще ни при чем. От тебя требуется только связать меня с Титусом. Он должен встретиться со мной.

– А если он не захочет?

Бродка пожал плечами.

– Ты имеешь на Титуса очень большое влияние. Поэтому позаботься о том, чтобы он захотел. Это уже в твоих интересах…

Агостинос скривился, будто от всей этой истории у него разболелась голова. Наконец он ответил:

– Ладно, так и быть, я попытаюсь. Но не думай, что я стану каким-то образом помогать тебе в дальнейшем. Эти люди, с которыми ты имеешь дело, очень опасны, Бродка. Они скрываются под маской набожности и любви к ближнему, но на самом деле там правит балом сатана. Это дьяволы, самые настоящие дьяволы.

Слова Шлегельмильха привели Жюльетт в ужас. Она почувствовала, как ее тело покрылось гусиной кожей. Если до сих пор она считала страх Бродки преувеличенным и наигранным, то теперь нисколько не сомневалась: он в опасности.

Бродка же слышал эти слова не впервые, а потому они мало тронули его. У него был план – докопаться до сути дела, – и никто не мог ему в этом помешать. Но помощь Титуса была необходима.

– Завтра утром жду звонка Титуса в «Гранд-отеле», – сказал Бродка. – В этом случае мы встретимся в течение дня. Где и когда – это я оставляю на его усмотрение.

Шлегельмильх кивнул.

– Итак, договорились. Я сделаю все, что смогу.

Когда они возвращались в отель на такси, Жюльетт была необычайно молчалива. Но ей понравилось, как Бродка взялся за это дело, особенно пришлась по душе идея о письме, якобы оставленном у адвоката. И даже признание Бродки, что эту историю он придумал, дабы Шлегельмильху не полезли в голову глупые мысли, не могло заставить не восхищаться им.

На следующее утро, в начале восьмого, когда Бродка и Жюльетт еще спали, зазвонил телефон. Заспанный Бродка дотянулся до трубки и пробормотал:

– Алло?

Человек на другом конце провода не представился, но Бродка сразу понял, что это Титус.

– Через три часа, ровно в десять, в соборе Святого Стефана, последний ряд.

И прежде чем Бродка успел ответить, в трубке послышались гудки.

Хотя на Кертнерштрассе и Штефанплац дул теплый ветер, внутри огромной церкви было настолько холодно, что дыхание конденсировалось белыми облачками. Жюльетт подняла воротник пальто.

В соборе было не так людно, как в обеденное время, когда здесь расхаживали многочисленные туристы и просто любопытные. И только один экскурсовод, работавший с группой японских пенсионеров, пытался рассказать о красоте пятисотлетнего строения на английском языке с сильным венским акцентом.

Титус уже ждал. Он сидел в последнем ряду и задумчиво смотрел в потолок. Бродка едва не прошел мимо него, потому что на Титусе был светлый парик из длинных, зачесанных назад волос. Бродка и Жюльетт сели на скамью справа и слева от Титуса. От него пахло спиртным. Титус поздоровался и сказал, обращаясь к Бродке:

– Прости за этот маскарад, но без парика я не решаюсь выходить на улицу. По крайней мере, в нем меня не узнают. – После небольшой паузы он напрямик спросил: – Что ты хотел?

Бродка закашлялся. Он не знал, с чего начать. Но затем, осторожно оглядевшись по сторонам и не увидев никого, кто мог бы подслушать их разговор, приглушенным голосом произнес:

– Титус, ты единственный, кто может мне помочь. И тебе Не нужно бояться, что я когда-либо хоть словом обмолвлюсь о том, от кого у меня эта информация.

– Агостинос говорил, что ты на него давил.

– У меня не было иного выхода. Только таким образом я мог добраться до тебя. Поверь, я никогда бы не выдал Агостиноса. Честное слово.

– А кто она? – Титус кивнул в сторону Жюльетт.

– Моя спутница жизни. То, что я обещаю, касается и ее.

Жюльетт протянула Титусу руку.

– Мы раньше нигде не встречались?

Тот смотрел на нее как на посылку, которую не хотят принимать.

– Насколько я помню, нет. – Так и не подав руки, что для такого человека, как Титус, даже не считалось неучтивым, он обернулся к Бродке: – Речь идет о той старой истории?

– Если тебе угодно так называть то, что произошло со мной, – кивнув ему, сказал Бродка. – Вот только я тем временем обнаружил новые следы, и все они ведут в одном направлении…

– Могу себе представить, – с мрачным видом пробормотал Титус. – Следы заканчиваются у стен Ватикана.

– Так оно и есть. Знаю, это звучит странно, потому что ни я, ни моя мать не имели к Церкви никакого отношения. Что все это значит, Титус? Ты же служил священником в Ватикане, если я тебя правильно тогда понял, и должен знать, что там происходит. Тебе и самому довелось многое пережить, ведь так?

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.