Тайные войны СССР. Советские военспецы в локальных конфликтах XX века - Страница 10

Благоприятные отношения, складывающиеся между Афганистаном и СССР, в том числе и в военной области, не могли не беспокоить западные страны, в первую очередь США и Великобританию, рассматривающие территорию страны как удобный плацдарм для возможных боевых действий против СССР. Дауду неоднократно давали понять, что если его просоветский курс будет изменен, то страна получит помощь от Запада и ближайших соседей. Иран, например, обещал вложить в афганскую экономику около двух миллиардов долларов[66]. Информация по этим предложениям, доходившая до Москвы, естественно, вызывала беспокойство советских руководителей. Якобы для урегулирования этих вопросов Дауд был приглашен в Москву. Афганский дипломат Самад Гаус в своей книге «Падение Афганистана», как человек, присутствовавший на последних переговорах афганского лидера с советским, пишет, что Брежнев тогда выразил беспокойство по поводу участия западных специалистов в ряде проектов в Афганистане и недовольство изменением курса внешней политики страны. Дауд якобы на это обиделся и покинул переговоры, даже не попрощавшись с Л. И. Брежневым[67].

27 апреля 1978 года в стране при поддержке армии был совершен новый государственный переворот, получивший название Апрельской (Саурской) революции. Место убитого президента Мухаммеда Дауда занял лидер Народно-демократической партии Афганистан (НДПА) Нур М. Тараки[68]. Первыми указами нового руководства страны была провозглашена Демократическая Республика Афганистан (ДРА), обнародована программа по преодолению отсталости и ликвидации феодальных пережитков, взят курс на сближение с социалистическими странами, в первую очередь с СССР. К этому времени в стране находились более 2 тыс. советских советников и специалистов (по западным источникам – 5000[69]), а число афганских офицеров, прошедших подготовку в военных училищах и академиях СССР, превысило 3 тыс. человек. Общая сумма кредитов (с 1954-го по 1978 г.) достигала 1,2 млрд долларов (по другим данным, 1,3 млрд дол). Для сравнения заметим, что американские субсидии к 1978 году не превышали 470 млн долларов[70].

Следует сказать, что на Западе, а в последние годы и в России в некоторых трудах по истории Афганистана кочует версия о том, что государственный переворот 1978 года (так же как и 1973 г.) явился якобы делом «руки Москвы». Или группы «просоветски настроенных офицеров при руководящем участии спецгруппы КГБ»[71]. Однако документов, подтверждающих эту версию, по сей день не обнаружено. Более того, косвенные данные и свидетельства участников и очевидцев событий, в том числе советских военных специалистов, находившихся в то время в Афганистане, позволяют рассматривать эту версию как возможную дезинформацию западных спецслужб[72].

В декабре 1978 г. между СССР и Демократической Республикой Афганистан (ДРА) был заключен Договор о дружбе, добрососедстве и сотрудничестве. Статья 4 этого Договора гласила: «Высокие Договаривающиеся Стороны, действуя в традициях дружбы и добрососедства, а также Устава ООН, будут консультироваться и с согласия обеих сторон принимать соответствующие меры в целях обеспечения безопасности, независимости и территориальной целостности обеих сторон»[73].

Опираясь на эту статью Договора, афганское руководство в 1979 году обратилось к Советскому Союзу с просьбой оказать помощь в защите завоеваний Апрельской революции и ввести в Афганистан советские войска. Это было связано с резким ухудшением обстановки в стране, расширением борьбы вооруженных формирований оппозиции и активизацией деятельности западных разведок.

В качестве лидеров исламской оппозиции в Афганистане в это время выдвинулись пуштун Гульбеддин Хекматьяр и таджик Бурхануддин Раббани. Правительство Пакистана предоставило обоим убежище, а также занялось подготовкой и организацией их сторонников на базах пакистанской Межведомственной разведки (ИСИ) в районе Пешавара под руководством пакистанских инструкторов. Впоследствии в пограничных районах Пакистана (особенно в Северо-Западной Пограничной провинции) начали создаваться специальные базы подготовки боевиков и вербовочные центры. В финансировании афганских исламистов приняла участие и Саудовская Аравия, правительство которой начало предоставлять им помощь еще в 1975 году[74]. Следует сказать, что вооруженная группировка Хекматьяра, «Хезб-и-Ислами», была создана при прямой поддержке пакистанской ИСИ еще в начале 1970-х годов в качестве «передового отряда афганского джихада». Позже сам Президент Пакистана Зия-уль-Хак признавался, что «именно Пакистан сделал Гульбеддина Хекматьяра афганским вождем»[75]. По некоторым сведениям, пакистанцам кандидатуру Хекматьяра предложила британская разведка, поскольку тот представлял собой наиболее непримиримый тип фундаменталиста[76]. Именно такие люди, по мнению английских спецлужб, могли дестабилизировать «кризисный полумесяц» Среднего Востока[77]. Все эти данные, к слову сказать, опровергают широко пропагандируемое утверждение, что главным виновником многолетней войны в Афганистане стал Советский Союз и что борьба афганской оппозиции возникла как реакция на ввод советских войск.

15 марта 1979 года в Герате не без участия заброшенных из Ирана моджахедов вспыхнул один из самых крупных антиправительственных мятежей, сопровождавшийся погромом государственных и партийных учреждений, убийством членов НДПА. Искрой, спровоцировавшей его, стал организованный «хизбаллахи» митинг протеста против обучения женщин грамоте (что противоречило идеям шиитского фундаментализма в духе Хомейни). К нему примкнула практически половина офицеров и солдат гарнизона 17-й пехотной афганской дивизии. Из 10 тысяч человек личного состава около 5 тысяч солдат (артиллерийский и один пехотный полк) поддержали восставших и снабдили их оружием со складов дивизии.

В ходе мятежа погибли несколько тысяч мирных жителей, а также трое советских советников – двое военных и один гражданский (всего в Герате находились 24 советских советника)[78]. Другие иностранные советники – из ГДР и ЧССР – не пострадали[79]. С большим трудом с применением авиации, танков и артиллерии восстание удалось подавить.

Однако мятеж, подстрекаемый инфильтраторами из Ирана, перекинулся на соседнюю с Гератской провинцию Бадгис. 23 марта 1979 года в результате ожесточенных боев с правительственными войсками мятежники захватили центр провинции, г. Кала-и-Нау, город Гормач, а 17–18 апреля – г. Кушки-Кохна. И лишь к концу месяца правительственным войскам удалось стабилизировать обстановку. В мае 1979 года вооруженные выступления вспыхнули в Гуре, Логаре, в июне – в Бадахштане, Лагмане, в июле же этого года – в Панджшире, Парване, Вардаке и Фарьябе, в сентябре 1979 года – в Газни и Заболе[80].

Все эти события не могли не вызывать беспокойства со стороны советского руководства. Тем не менее вопрос о прямой военной помощи в борьбе с оппозиционными формированиями оставался открытым. 20 марта 1979 года Председатель Совета Министров СССР А. Косыгин заявил прибывшему в Москву Н. Тараки следующее: «…Мы будем оказывать вам помощь всеми доступными средствами – поставлять вооружение, боеприпасы, направлять людей, которые будут вам полезны в организации руководства военными и хозяйственными делами страны… Ввод же наших войск на территорию Афганистана сразу же возбудит международную общественность, повлечет за собой резко отрицательные многоплановые последствия. Это, по существу, будет конфликт не только с капиталистическими странами, но и с собственным народом. Наши общие враги только и ждут того момента, чтобы на территории Афганистана появились советские войска. Это даст им предлог для ввода на афганскую территорию враждебных нам вооруженных формирований. Хочу еще раз подчеркнуть, что вопрос о вводе войск рассматривался нами со всех сторон, мы тщательно изучили все аспекты и пришли к выводу, что если ввести наши войска, то обстановка в вашей стране не только не улучшится, а наоборот, осложнится. Нам придется бороться не просто с внешним агрессором, а еще с какой-то частью вашего народа. А народ таких вещей не прощает…»[81]