Тайны средневековых рыцарей - Страница 30

Участие в Крестовом походе снова было отложено. Правда, дав клятву, Филипп II, в отличие от рыцарственного Ричарда, не очень-то стремился на Восток, радуясь каждой новой отсрочке: дела французского королевства интересовали его гораздо больше, чем призрачный успех в Палестине. Но теперь Ричарду вместе с Филиппом II пришлось начать войну со старым Генрихом и месяцами преследовать английского короля по городам и замкам в его французских владениях.

Союзники то настигали Генриха II, то отставали от него. В одном из городов, который Генрих только что оставил, Филипп и Ричард «съели обед старого короля». Один за другим города подчинялись Ричарду и Филиппу, и наконец Генрих запросил мира, обещая всяческие уступки при условии неприкосновенности его «жизни, чести и короны». От него требовали сдачи на милость победителей без каких-либо условий. Генрих II вынужден был пойти на это.

Окончание войны получилось точь-в-точь как финал шекспировской трагедии. В назначенный для встречи день и час Генрих II не появился на условленном месте, так как почувствовал приступ смертельного недуга. «Ричард, — как сообщается в хронике, — не жалел его, не верил ему, говорил, что болезнь его притворная». Когда свидание все-таки состоялось, Генрих в самом деле был настолько болен, слаб и подавлен, что принял все продиктованные ему условия, в том числе и признание Ричарда его наследником в Англии, Нормандии и Анжу. Договаривавшиеся стороны клялись не мстить своим вассалам, «которые изменили и поддержали противника». Когда Генрих II дал такую клятву и потребовал от победителей список приближенных, изменивших ему, на первом месте он нашел имя своего любимца, младшего сына Иоанна…

Это окончательно сломило короля Генриха II. Последней его волей было, чтобы его перевезли в Шинон, замок на берегу одного из притоков Луары. Здесь 6 июля 1189 года он умер, покинутый всеми, кроме самых преданных друзей. Комната, где лежал король, проведший на престоле тридцать пять лет, была немедленно разграблена его слугами — исчезли все королевские одежды. Когда гроб с телом переносили в женскую обитель в Фонтенвро мимо толпы нищих, ждущих, по обычаю, милостыни, им не досталось ничего, потому что королевская казна была абсолютно пуста.

«В его повадке не было признаков ни скорби, ни веселья. Никто бы не мог сказать, радость была в нем или печаль, смущение или гнев. Он стоял задумчивый, ничего не говоря…» — так свидетельствует хроника о состоянии Ричарда.

Генриха II с королевскими почестями погребли в Фонтенвро. А когда десять лет спустя пришел смертный час самого Ричарда, он велел похоронить себя у отцовской могилы, в его ногах…

Ну, а пока Ричард — король Англии и властелин обширных земель на континенте. На протяжении всего своего царствования Ричард вел явную и негласную борьбу из-за этих земель с Филиппом II. Но прежде всего, выполняя клятву, он готовился к отправке вместе с французским королем в Крестовый поход.

Переправившись через Ла-Манш, 3 сентября 1189 года Ричард I короновался в Лондоне. Здесь надолго осталась память о шумных пирах в честь этого события и о милостях, которыми новый король осыпал своих приближенных, в первую очередь — старых слуг своего отца. «Безземельного» брата Иоанна он одарил деньгами, землями и правами, которые давали тому почти королевскую власть на время отсутствия Ричарда.

Первой и единственной заботой нового короля стала подготовка к выступлению против неверных. На оснащение войска он не пожалел королевской казны, что оставалась в Лондоне, начал продавать замки, города, должности. Чтобы получить побольше денег, он заточил в темницу всех союзников своего отца Генриха II, воевавших против него, а потом освободил их за хороший выкуп. Даже ко многому привычных современников неприятно поразила королевская шутка: «Я продал бы Лондон, если б нашелся покупатель».

В полной мере Ричард использовал и предписания буллы папы римского, повелевавшей тем, кто лично не участвует в Крестовом походе, оказывать королю материальную помощь. Однако часто Ричард толковал ее по-своему: даже тех, кто хотел отправиться с ним на Восток, он не брал, а взимал денежную мзду. Прежде всего это относилось к самым богатым баронам; те, с кого нечего было взять, присоединялись к его войску.

Несмотря на то что Ричард I стал английским королем, в его армию входили преимущественно рыцари из подвластных Англии французских земель. Так что по происхождению, языку, культуре его крестоносное войско было сродни тому, которое предстояло возглавить Филиппу II.

На суда грузилось то, что Ричард счел необходимым в дальнем походе; они были доверху заполнены «золотом и серебром, утварью и оружием, одеждой и тканями, мукой, зерном и сухарями, вином, сиропом, копченым мясом, перцем, тмином, пряностями и воском». Кораблям предстояло, обогнув Испанию, идти в Марсель.

Само же рыцарское войско направлялось туда сушей по территории Франции. Июньским днем 1190 года «с крестом впереди, с тысячами вооруженных людей выступили светлейший король Англии и французский король, — сообщает современник. — Движутся они на Восток и ведут за собою весь Запад. Различное по языку, культуре, обычаю войско полно пламенной ревности. О, если бы суждено было ему вернуться с победой!..»

Когда войско продвигалось вдоль реки Роны, к нему присоединялись новые воины и простые паломники. Общее число этих людей достигало уже сотни тысяч; Филипп II и Ричард I решили разделиться, чтобы грузить воинов и паломников на корабли в разных гаванях. Французский король двинулся через Альпы в Геную, а Ричард — в Марсель. Впервые в жизни Ричард I отправился в плавание по водам Средиземного моря.

В Мессине, на острове Сицилия, Ричарда I ждал, как они условились, Филипп II. Неподалеку от города стоял его английский флот, потрепанный бурями у испанских берегов, но в целом благополучно преодолевший все невзгоды. По тем временам он был просто огромным и насчитывал сто грузовых судов и четырнадцать легких кораблей, послушных на ходу, с прекрасными шкиперами и отлично обученными командами. Ничего подобного не было в распоряжении Филиппа II, и в душе его осталась досада на союзника.

Там же, на Сицилии, появился повод и для серьезных разногласий между двумя королями. Крестоносцы предполагали переждать -на острове период осенних бурь. На холме, поросшем виноградом, неподалеку от стен Мессины Ричард I разбил укрепленный лагерь. Скоро у крестоносцев начались трения с местным населением. Англо-нормандско-анжуйско-аквитанское население лагеря вело себя вызывающе. Множество мелких недоразумений, злых насмешек и других выходок с той и другой стороны сменились вооруженными столкновениями.

Случайные схватки привели к тому, что жители Мессины заперли городские ворота и приготовились оборонять город, а крестоносцы намеревались напасть. Ричард I пытался унять своих людей. Вместе с французским королем, священниками, самыми видными баронами соединенного войска, а также знатными жителями Мессины он совещался, как уладить конфликт, однако в разгар совещаний пришли вести, что мессинцы сами напали на лагерь Ричарда I.

Филипп II, до этого ладивший с местными жителями и удерживавший Ричарда I от гневных вспышек, одобрил его дальнейшие действия. Король-рыцарь, возможно, был даже рад случаю провести своеобразные учения по штурму города. Он подвел вплотную к городским стенам, выходившим на море, свои корабли, а с суши пошел на приступ. Взять город было делом нескольких часов, победа принесла крестоносцам помимо морального удовлетворения и богатую добычу.

После этого отношения двух предводителей крестоносцев обострились. Войско Филиппа II не принимало участия в штурме, но по предварительной договоренности добычу следовало поделить пополам. Однако после взятия Мессины это условие показалось Ричарду I несправедливым. Конфликт удалось уладить не сразу.