Тайны из маминой шкатулки - Страница 23

― При чем здесь Индия? Она уже две недели дома, учится в университете. Она была так счастлива и здорова и собиралась приехать ко мне.

― Натали подхватила там какую-то инфекцию. Она госпитализирована, и врачи крайне обеспокоены. Боюсь, все очень серьезно, ее жизнь в опасности.

Лили почувствовала слабость.

― Боже мой! — пробормотала она.

― Вот так, Лили. Остается только надеяться на чудо.

― Я приеду.

― Зачем? Ты ничем не сможешь помочь.

― Она моя сестра, я хочу быть с ней, и ты не отговоришь меня, даже не пытайся.

― Хорошо, я встречу тебя в аэропорту.

Они ехали по сельской местности. Осень, дороги размыты, но сегодня погода стояла великолепная. Красные листья на фоне голубого неба, хризантемы и пурпурные астры у коттеджей, алые герани на клумбах мелькали за окном — идиллия.

Ах, Натали, Натали! Лили казалось, что все это дурной сон, она проснется и избавится от всех беспокойств. Натали будет здоровой и веселой.

Увидев Себастьяна в аэропорту, она расплакалась. Он взял ее за руку, и они молча дошли до машины.

— Как она? — спросила Лили. — Есть какие-то изменения?

― Нет. Врачи делают все, что могут.

Лили зарыдала.

― Как это произошло?

— Она подхватила инфекцию в Бомбее. Принимала антибиотики и, казалось, выздоровела, но через некоторое время начались осложнения.

Он закрыл глаза. Лили никогда не видела его таким печальным. Она прикоснулась к его руке.

— Я рад, что ты здесь, — прошептал он. — Ты нужна Хьюго. И мне.

Почему должна была произойти трагедия, чтобы мы начали доверять друг другу? Почему мы не могли этого сделать раньше?

— Тяжелое заболевание, выживает один из тысячи. У Натали повышено давление, проблемы с почками, сердечная недостаточность. Ей нужен будет трансплантат. Если не найдется подходящий донор…

Он замолчал.

― Себастьян?..

― Я не хочу потерять свою сестру, я не могу, Лили.

Я хочу утешить тебя, помочь тебе, и Хьюго, и Синти, и Натали. О боже, что мне делать?

Они приехали в Стентонбридж около восьми часов. Над рекой был туман, из труб шел дым — милые старые домики, в воздухе ощущалось дыхание осени.

― В доме только Кэти и экономка, мама с Хьюго в госпитале, я поеду туда.

― Я с тобой, хочу видеть Натали.

― Я не был там весь день, Лили, и не могу ждать, когда ты распакуешься.

― Едем прямо в госпиталь.

― Хорошо, но ты должна быть готова к тому, что увидишь: Натали очень изменилась, она сейчас другая.

Они вошли в госпиталь, их остановила медсестра.

― Состояние вашей сестры ухудшилось, мистер Кэйн, — тихо сказала она. — Врачи беседуют с родителями, они там, — она указала на комнату.

― Кто-нибудь есть у моей сестры?

― Нет.

― Я посижу с Натали, — предложила Лили. — Иди к родителям.

― Спасибо, я должен быть там.

Я тоже должна быть там. Но даже в этот момент ты не считаешь меня членом своей семьи, Себастьян.

Она подошла к кровати. Лицо у Натали осунулось, она выглядела такой истощенной, что Лили испугалась.

— Не бойтесь, — сказала медсестра, — она жива.

Лили была потрясена — она помнила веселую, беззаботную девочку, которая мечтала о путешествиях и приключениях.

― Она поправится?

― Мы надеемся, — ответила медсестра. — Поговорите с ней, пусть она поймет, что вы здесь и любите ее.

― Трансплантат — наша единственная надежда, — говорил главный врач.

Себастьян взглянул на мать, на Хьюго. На их лицах отражалось отчаяние.

― Вы уверены, что я не могу быть донором?

― Вы знаете ответ, мистер Кэйн. Мы делали тесты, вы видели результаты.

― А мы? — спросил Хьюго. — Ее мать и я?..

― Боюсь, что нет.

― Вы должны достать трансплантат, — потребовал Себастьян. — Где угодно — Европа, Азия, Австралия, Южная Америка, я заплачу любые деньги.

― Может, моя почка подойдет? — спросила Лили. — Проверьте.

― О, милая! — зарыдала Синти. — О, Лили, спасибо. Моя доченька, ты уже дала нам так много…

― Нет! — рявкнул Себастьян. — Ты не сделаешь этого, Лили!

― Почему? Натали — моя сестра тоже.

― Потому что…

Она с укоризной посмотрела на него.

― Есть много причин, — ответил он. Он не мог позволить Натали умереть, но мысль о том, что Лили… егоЛили… — Нет! — повторил он.

― Знаете, — проговорил один из врачей, — вам нужно поспать, такое решение нелегко принимается, ничего нельзя решить сегодня. Я предлагаю вам поехать домой и отдохнуть. Если вы не перемените решения до завтра, дайте нам знать, и мы вас протестируем.

― А если я подойду?

― Вы станете донором.

― Отвези Лили домой, — сказал Хьюго, когда врачи удалились, — я с твоей матерью останусь здесь.

― Ты слышал, что сказал доктор, — запротестовал Себастьян, — нам всем нужно отдохнуть.

― Наше место здесь, с нашим ребенком. Мне будет легче, если я буду знать, что ты заботишься о другой моей дочери.

― Ладно, — выговорил он, — пойдем, Лили, я отвезу тебя домой, тебе надо отдохнуть. Мы еще раз все как следует обсудим, может, ты еще передумаешь.

― Я не передумаю, Себастьян. Ты же знаешь, я никогда не меняю своих решений, я очень упрямая.

― Поговорим об этом дома.

— Ты едешь не по той дороге, — заметила Лили.

Это были первые слова, которые она произнесла с тех пор, как они уехали из больницы. Погруженные в свои мысли, они и не пытались завязать разговор.

― Я знаю, — ответил он.

― Куда мы едем?

― Ко мне.

Ей не хотелось ехать к нему, она знала: воспоминания не дадут ей покоя.

― Это не очень хорошая идея, Себастьян.

― Если позвонят из больницы среди ночи, от меня добраться будет быстрее, чем из дома.

Машина проехала сквозь небольшие ворота и покатила по узкой дороге. Себастьян остановил автомобиль у конюшни.

— Кроме того, — сказал он, заглушая мотор и поворачиваясь к ней, — нам надо поговорить.

― Разговоры ничего не изменят, лишь принесут еще больше проблем.

― Прекрасно, тогда я буду говорить, а ты будешь слушать. — Он вышел из автомобиля и помог ей. — Пойдем, Лили, сейчас мы не должны враждовать, нам надо держаться вместе.

У нее не было сил спорить. По правде говоря, она боялась остаться одна — слишком много было пережито за последние дни. Она смотрела, как Себастьян вытаскивает ее вещи из багажника, потом пошла за ним в дом.

Его квартира преобразилась. Пламя камина отбрасывало в комнату оранжевые блики, одно окно было открыто. Лили услышала журчание реки и вспомнила, как часто гуляла по берегу с Натали и Кэти. Воспоминания отозвались болью в душе.

Себастьян поставил сумки и подошел к шкафу. Она услышала звон бокалов, вспомнила, как он наливал ей коньяк.

― Вот, — произнес он, подходя, — выпей. Она подозрительно взглянула на бокал.

― Что это?

— Не бойся, это не яд, только виски. У меня не оказалось твоего любимого шерри. Выпей, Лили, тебе нужно выпить, чтобы прийти в себя.

— Сомневаюсь, что алкоголь поможет, — проговорила она.

Он ничего не ответил, вместо этого исчез за дверью, и через несколько минут Лили услышала, как он возится в кухне, откуда в комнату проник запах жареного бекона.

Ей казалось, что она хорошо знает Себастьяна Кэйна, но что этот циничный адвокат, а заодно и ее любовник умеет готовить… Это было совершенно неожиданно.

Себастьян резал помидоры и бросал их в кастрюльку.

― Я же просил тебя не выходить из комнаты, — сказал он, не поворачивая головы.

― Я только хотела посмотреть кухню. Не думала, что ты умеешь готовить.

На его лице появилась задорная улыбка.

― Ты еще многого обо мне не знаешь.

― Мы всегда удивляли друг друга… Ты не мог бы рассказать мне о трансплантации почки? С чем сталкиваются доноры?

Он убрал помидоры, порезал хлеб на ломтики и положил их в тостер.