Тайны Евразии - Страница 4
Выходя несколько за географические рамки нашей книги, но не отступая от ее внутренней логики, можно привести еще один показательный пример. Составной частью нынешней Югры является полуостров Ямал. По его имени прилегающая обширная территория в административных границах Ямало-Ненецкого автономного округа – от Полярного Урала и практически до устья Енисея – также именуется Ямалом. Переводится этот топоним просто: от ненецких слов я – «земля» и мал – «конец»; я + мал = ямал («конец земли»).
Все, казалось бы, ясно, все прозрачно – о чем тут еще спорить. Однако спорить о чем как раз-таки и есть! Ненцы (по-старому – самоеды) появились на Крайнем Севере в первые века новой эры. По наиболее распространенной гипотезе пришли они из Южной Сибири (Алтае-Саянское нагорье), хотя есть и другие версии. То, что современные ненцы не слишком похожи на южносибирских аборигенов, не столь уж и важно: эскимосы совсем не похожи на полинезийцев, хотя доказано, что приплыли (точнее, прилетели, согласно эскимосским преданиям, на «железных птицах») в места своего нынешнего обитания именно из Океании где-то в середине 1-го тысячелетия новой эры.
Однако что было на Ямале до появлении здесь ненцев? Не пустовали же сии обширнейшие земли, по территории превышающие площадь современной Британии! По всему побережью Ямала археологи, вскрывая культурный слой, находят следы пребывания человека, датируемые по нижней хронологической планке третьим тысячелетием до новой эры. Летом 2001 года на реке Полуй, в 40 километрах от Салехарда, археологи обнаружили татуированную мумию, которую не смогли отнести ни к какой антропологической расе[6], а о времени ее происхождения вообще не могли сказать ничего внятного. Следовательно, ямальские ненцы пришли не на пустое место. Сами они говорят о том, что арктическое побережье было заселено низкорослым народом сихиртья (сиртья), который переселился под землю (ненецкий вариант широко распространенной легенды о «подземной чуди»).
Но нас интересует совсем другое. Не приходится сомневаться, что, появившись на Ямале, ненцы застали здесь уже до них и без них существовавшие названия. Это относится и к реке Оби, устье которой образует обширнейшее Обское море, омывающее полуостров Ямал с востока, и к территории в целом. Название сие вполне могло быть гиперборейским, с учетом того, что Обская губа испокон веков выступала западно-сибирским связующим звеном между Гипербореей и остальным миром. Известный астроном и политический деятель XVIII века Жан Сильвен Байи (Бальи) (1736–1793) вообще считал и доказывал, что Обская губа – это то, что в античные времена считали Геракловыми столбами.
Байи принадлежат два трактата – «Письма к Вольтеру о происхождении наук, особенно у народов Азии» (1776 г.) и продолжившие их «Письма о платоновой Атлантиде и о древней истории Азии…» (1779 г.), где французский астроном (кстати, член трех академий, что в истории науки является исключительно редким случаем) впервые четко и недвусмысленно сформулировал полярную концепцию происхождения мировой культуры и цивилизации. Отсюда уже вытекали доказательства полярного местонахождения Атлантиды (в сопряжении с Гипербореей), этногенетической общности древних народов, их культур и моногенеза всех языков мира. Байи в общем-то правильно представлял и причины гибели обеих великих океанических суш, обусловленные глобальным космопланетарным катаклизмом, повлекшим за собой Всемирный потоп и катастрофическое похолодание в полярных и приполярных широтах. Следствием этих судьбоносных для истории Земли событий явились массовые миграции древних народов с Севера на Юг. К несомненным заслугам французского астронома и мыслителя-просветителя относится также непреклонное стремление везде и всюду отыскать материальные корни мифов и разнообразных мифологических персонажей, а также соответствующих им исторических реалий.
В своих научных изысканиях и выводах Байи не был оригинален. На арктическое расположение Атлантиды – Гипербореи, где царил золотой век, указывали уже античные авторы. Здесь некогда обитали титаны и горгоны, родились многие будущие Олимпийские боги (отчего получали эпитет Гиперборейских), происходили величайшие битвы эллинской предыстории – Титаномахия и Гигантомахия. Здесь же, на берегу Ледовитого океана (или Кронидского моря, как оно именовалось в незапамятные времена), располагался таинственный сад Гесперид, их опекун и родной дядя Атлант держал на своих плечах небо, а Зевс приковал к скале непокорного Прометея и здесь же его освободил Геракл, за что, как сообщает Пиндар, и получил прозвище Гиперборейского (а затем сюда же придет и Персей, чтобы сразиться с горгоной Медузой, и потому получит точно такое же прозвище). Байи проанализировал данный вопрос особенно подробно – с привлечением многих первоисточников античных авторов – Диодора Сицилийского, Аполлодора, Плутарха и др., которых ученый-эрудит читал в подлиннике.
В последующие два века судьба концепции Байи оказалась драматичной. Поначалу для европейских просветителей тема Северной прародины была достаточно актуальна и широко обсуждалась в среде ученых и среди широкой публики. В России, к примеру, по данной проблеме высказывался известный писатель Василий Васильевич Капнист (1758–1823), опубликовавший в 1815 году в журнале «Чтение в Беседе любителей русского слова» изящное эссе под названием «Краткое изыскание о гипербореанах», где пришел к смелому выводу, что русский народ является наследником древней Гипербореи, а последняя неотделима от Атлантиды (при этом Капнист ссылался и на Байи).
Эстафету у Байи принял американский ученый XIX века Уильям Ф. Уоррен (к сожалению, в современных американских энциклопедиях (и тем более российских), доступных российскому читателю, о нем ничего не сообщается). Его книга «Найденный рай на Северном полюсе» выдержала при жизни автора и до конца XIX века десять изданий. Одиннадцатое вышло спустя столетие уже в переводе на русский язык. Уоррен был всесторонне образованным ученым, одинаково свободно ориентировавшимся как в новейших достижениях естествознания (геологии и астрономии, физической географии и климатологии, антропологии и эволюционном учении), так и в древнейшей мифологии практически всех народов мира. На основе анализа обширнейшего материала он пришел к выводу, что все архаичные сказания о земном рае (Эдеме) являются смутными воспоминаниями о некогда существовавшем благодатном крае, где царил золотой век, и эта территория, где обитали прапредки современного человечества, не могла находиться нигде, кроме Крайнего Севера. Основные выводы Уоррена таковы:
«1. Поиски учеными-космологами района, где впервые на нашей планете появились физические условия, подходящие для жизни в Эдеме, привели к тому месту, где мы локализовали колыбель человечества.
2. В противоречие всем обычным представлениям мы нашли, что это место – лучшее на Земле не только из-за великолепия местных ночей, но и из-за преобладания дневного света.
3. По геологическим данным мы обнаружили свидетельства того, что мощный катаклизм разрушил допотопный мир и постепенно вытеснил его обитателей в области более низких широт.
4. Мы нашли научно обоснованные доказательства того, что к моменту появления человека климат в районе Северного полюса соответствовал всему, что только могли описать поэтические легенды об Эдеме.
5. Из данных палеоботаники мы узнали, что это место было и колыбелью всех форм растительности на планете.
б. По данным палеозоологии мы пришли к заключению, что здесь зародились и отсюда, из этого центра, распространились все животные доисторического Мира.
7. И наконец, мы увидели, что в последнее время мысли этнографов и антропологов медленно, но верно обращаются к арктическому Эдему как единственному центру, исход людей из которого может быть разумно объяснен»[7].