Тайны четырехлесья - Страница 8

В молодости конечно дед бывал в больших городах и знал блага цивилизации, но к ним возвращаться не желал, ни за какие деньги. «Разве можно променять свежий воздух, кристально чистую воду из колодца или родника в лесу, запашистые ягоды и грибы, русскую печь и совершенно свободную жизнь, на шум большого города и ежедневный рабочий день в цеху, заполненный ядовитыми парами? – каждый раз спрашивал себя Федор, и сам себе отвечал – да ни за что на свете!».

В ловушки попало два зайца. Лисицы не было. «Это ничего, в следующий раз попадется. А зайцев нам хватит на неделю. Никуша супчик сварит и пирогов с мясом напечет» – радовался дед. Тут он приметил бугорки на снегу. Это были куропатки. Дед прицелился в ближнюю. Раздался выстрел. Стая куропаток взлетела и скрылась на деревьях. Одна осталась лежать. Дед побежал к ней. И вдруг он понял, что куда-то летит. Дед ударился о землю. Сначала он ничего не понимал. И некоторое время лежал неподвижно. Потом попробовал подняться, но не смог встать на ноги, сильная боль заставила его упасть на землю. Лежа на спине, дед огляделся. Наверху был узкий просвет, сквозь который виднелось холодное безмятежное небо. «Я в яме. Но кто ее выкопал? Это похоже на ловушку. Может, кто-то из деревни сделал такую ловушку на лося или оленя?». Осмотрев ногу, Федор понял, что сломал ее. Пришлось разобрать ружье. Приклад с одной стороны ноги, ствол с другой, стянул импровизированные шины ремнем и шарфом. Но на ногу встать было невозможно. Да и яма была очень глубокой – без посторонней помощи отсюда не выбраться. «Ничего, тот, кто выкопал ее, обязательно придет проверить» – успокаивал себя дед. Так прошел день. Мороз крепчал. Федор дрожал от холода. Послышался скрип снега. «Наконец-то!» – обрадовался дед. В просвете появилось незнакомое лицо.

– Ты кто? – спросил дед.

Незнакомец не ответил. Направил на него ружье и выстрелил. Дед потерял сознание. Очнулся он в уже известной нам лаборатории, в клетке, закованный в кожаные наручники. Мимо ходили лаборанты. Что-то варилось в стеклянных колбах и ретортах. Шумела вентиляция. Горел свет. «Опять я попал в цивилизацию! Она мне всегда только неприятности приносила» – с досадой думал он. На его крики и просьбы отпустить его, никто не обращал внимания. Все вели себя так, как будто его здесь не было, или он был каким-то бессознательным подопытным животным. Нога болела меньше. Федор заметил, что она в гипсе. Зато щипало и ныло плечо – в вене стоял катетер, через который ученые вливали в него сыворотку. Федор пытался до него дотянуться руками и зубами, но ничего не получалось. «Кто они, что от меня хотят?» – Федор решил сам ответить на свои вопросы, наблюдая и прислушиваясь к каждому разговору ученых.

Вот что он понял. Он был вторым испытуемым. Первый сидел в этой же лаборатории в другом конце комнаты, тоже в клетке. Это был Гоша из их деревни, пропавший год назад. Федор его еле узнал. Он был покрыт черным густым мехом с ног до головы, а его лицо, и раньше не очень приятное, сейчас выражало просто звериную злобу. «Неужели и я превращусь в такого?» – Федору стало не по себе. Он был крепким, здоровым мужчиной в самом расцвете лет. Служил в армии, даже на войне побывал, правда, не долго. Его трудно было испугать, он мог дать отпор любому силачу. Но сейчас он был напуган и не знал, как себя вести.

Еще он узнал, что профессор Айнхенкель, который здесь был главным, считал, что для чистоты эксперимента, ему нужен второй испытуемый экземпляр. И профессор был доволен вторым экземпляром. Осмотрев Федора, когда тот был еще без сознания, и, проведя лабораторные тесты и анализы, профессор сказал, что экземпляр – то, что надо.

Месяц за месяцем деду вливали сыворотку в наплечный катетер, снимали показания, проводили наблюдения и тесты. Внешность деда менялась так же, как и у Гоши. Он обрастал черной волчьей шерстью, поведение его становилось нестабильным, но не злобным в отличие от его соседа по камере. Профессор посчитал это отклонение какой-то генной аномалией и решил, что ему нужен еще экземпляр для выявления этой аномалии.

Федор очень скучал по Никуше и думал, как же она там одна без него живет. Ведь родителей у нее не было. Отец погиб на войне, а мать уехала на заработки в другую страну и не вернулась. Дед пытался разыскать ее, писал письма в соответствующие инстанции, но получал лишь стандартные отписки. У ее друга Ильи история была похожа. Его мать умерла при родах, а отец тоже уехал на заработки вместе с мамой Ники и не вернулся. Поэтому о Нике и Илье некому было заботиться. В деревне соседи конечно не оставят их голодными. Положенную им долю картошки отсыпят. Каждый год вся деревня собиралась весной и на краю поляны сажала картофель. Урожай всегда был богатым. Всем хватало пережить зиму. Мяса и грибов тоже было в избытке. А муку и крупу жители покупали у почтальона Василия. И все же дед не мог не переживать за внучку, увидит ли он ее?

Он не заметил, как свет погасили на ночной час, который длился с часу ночи до пяти утра и остался лишь дежурный свет. Его размышления прервал душераздирающий крик ученого. Федор бросился к прутьям решетки и увидел страшную картину. Гоша зубами рвал бездыханное тело ученого, который зашел в его клетку. Незадачливый ученый по обыкновению влил в испытуемого, ставшего уже монстром, дозу снотворного и зашел в его клетку, чтобы поправить датчики и немного прибраться. Но снотворное перестало действовать на изменившийся организм монстра, и тот, притворившись спящим, накинулся на ученого и убил его. Сняв с себя ремни и цепи с помощью ключей лаборанта, он набросился на других ученых, которые прибежали на крик. Затем он подошел к клетке Федора, подергал ее, желая расправиться и с ним. Но не догадался ее открыть. Видно мыслительный процесс был порядком нарушен под влиянием сыворотки. Недовольно прорычав что-то нечленораздельное, он отправился по коридорам подземной лаборатории в поисках другой жертвы. Он нашел и убил профессора Айнхенкеля в его кабинете, вышел на поверхность закопанного бункера и убил еще одного лаборанта-сторожа. Путь к свободе был открыт.

У деда Федора тоже был план к спасению. Но он не надеялся, что сможет его воплотить. Так как все ученые были с оружием, и любой выход из клетки мог стоить ему жизни. А из клетки у него был выход. Как-то раз к нему подошел лаборант, чтобы влить в него очередную дозу сыворотки. Федор выставил связанные руки за прутья решетки, показывая, что не может сопротивляться. И незаметно стянул ключ-карту, приколотую к краю кармана лабораторного халата. Карту он тут же засунул в щель между плитами и припудрил мусором и землей. Карту, конечно, искали всем лабораторным составом. Усыпляли монстров, заходили в клетки и обыскивали, но найти не смогли. И вот, настал этот момент. Федор ногтем подцепил карту из щели, открыл клеть и бросился вон из лаборатории.

Своим звериным чутьем он понял, куда направился монстр-Гоша и пошел в другую сторону, в поисках надежного укрытия. Он знал, что их рано или поздно начнут выслеживать, поэтому ему надо было найти надежное убежище, чтобы как-то пережить погоню и в тоже время быть недалеко от своей внучки. Он хотел видеть ее, хотя бы издали. Решив переночевать на высоком дубе, любимом дереве внученьки, он полез на него, чтобы устроиться на ночлег. Залез уже довольно высоко, но дерево все не заканчивалось. Ему стало интересно, где же верхушка. Поэтому, цепляясь когтями и проявляя необычайную для нормального человека ловкость (тут он порадовался, что у него появилась такая способность), дед добрался почти до верхушки дуба, как увидел довольно широкое дупло. Он посчитал находку большой удачей и полез в дупло.

Попал дед на маленькую площадку, от которой вниз вела винтовая деревянная лестница, вырезанная прямо в стволе дуба, а внизу едва виднелся свет. «Вот это убежище!» – обрадовался дед и поспешил спуститься вниз. Он почему-то не подумал, что внизу может кто-то жить, вернее не почувствовал запаха живых существ, поэтому не боялся встретить кого-то внизу. Так и было. Внизу его никто не встретил. Обойдя все комнаты, Федор отдохнул, помылся и перекусил. Он, как и его внучка был очень удивлен, почему фрукты на столах были свежими, а факелы-светляки никогда не гасли. Но сейчас ему надо было подумать о другом: как увидеть Нику, как ее не напугать, как защитить ее от злобного Гоши и как самому спрятаться и остаться в живых.