Таинство детства. Беседы известного духовника с родителями - Страница 7

Детская молитва порой кажется очень забавной. В беседе с детьми воскресной школы я спросил девочку из Москвы: «О чем ты вечером разговариваешь с Богом?»

Она сказала: «Я молюсь, чтобы Бог взял мою душу».

Так она трансформировала взрослую молитву из молитвослова «В руки Твои, Господи, предаю дух мой»[12]. Я спрашиваю: «А о чем ты утром молишься?» – «Я прошу, чтобы Бог возвратил мне ее обратно».

Ребенок очень буквален в своем понимании мира, отношений с людьми, с Богом. У него нет символического образа мышления, это ему недоступно, но в этой молитве есть правда, несмотря на немножко комическую форму выражения. Почему девочка так говорит: отдаю, потом – прошу? Это связано с реальным опытом ребенка. Все дети что-то иногда теряют – игрушку, еще что-то. Они хотят, чтобы это возвратилось. Даже если он отдает игрушку какому-то товарищу поиграть, то помнит об этом, а потом просит ее обратно. Так и с этой молитвой, когда «предаю дух свой», – она просит его обратно, чтобы ей иметь его.

Это показывает, какие искренние отношения у ребенка с Богом. Что он чувствует, то и говорит, ничего не придумывает.

О. В. Истинная молитва ребенка может родиться, когда есть хорошая семейная обстановка: ребенок видит молящихся отца, мать, предстоящих пред Богом, он особо чувствует какую-то защиту. И он сам, и все вместе могут ощутить эту защищенность, огражденность. Если у ребенка были страхи, какие-то беспокойства, то в совместной молитве они могут уйти, и ребенок обретает радость и покой.

Мы уже говорили, что молитвенный дух в ребенке нужно воспитывать не только с пеленочного возраста, но и тогда, когда он находится еще в утробе.

Когда он уже на руках матери, покой его иногда нарушается тем, что в пространство, которое его окружает, может проникнуть какая-то нечистота: от напряженного разговора родителей, ссоры детей, громкой музыки. Чистый дух ребенка не приемлет духа нечистого, он каким-то таинственным образом его чувствует и отвергает, начиная беспокоиться, кричать, потому что это его ранит и он беззащитен. Нужно большое внимание, чтобы чутко понять причину беспокойства и немедленно начать ее устранять, но только молитвой. Молитва очищает атмосферу в доме, ограждает ребенка.

Общая семейная молитва является хорошей школой для всех – и для малых, и для больших, потому что очень органично вводит в молитву церковную. Ребенок, научившийся молиться дома, с радостью идет в храм и узнает те молитвы, которые творились дома, а теперь воспеваются в храме. И ему хочется вместе со всеми служить в храме так же, как он участвует и в домашней молитве.

И в семейной молитве, и в храмовой рождается и укрепляется чувство предстояния пред Богом не одного, а всех вместе. Это – ценный опыт соборности, которая есть природа Церкви. Если мы этот опыт не накапливаем, то Церковь разрушаем. Общая молитва восстанавливает эту природу, которая, к сожалению, сейчас во многом утрачена, но ее нужно вновь обрести, ибо без сослужения всех нет Церкви. Когда за нас служат, а мы стоим как потребители – дети или взрослые, – мы лишь слушатели, а не участники молитвы.

И дома, и в церкви мы молимся о мире всего мира. Но когда эта молитва звучит дома, то она имеет более конкретный язык и направление, приближается к условиям конкретной семьи. Для детей в семье мир – это прежде всего тот домашний мир, знаемый ими в подробностях, в нем они развиваются и живут, и его нужды стараются в этой молитве представить Богу и разрешить. Им очень хочется, чтобы Господь подал помощь всем, о ком они молятся. Молитва становится более конкретной. Это относится и к молитве о живущих, и к молитве об усопших.

В совместной семейной молитве у ребенка рождается чувство собственной ценности: вместо униженности (как часто это бывает, когда к нему относятся снисходительно, а не как к личности) он обретает достоинство личности. Ему тоже дают возможность участвовать в прошении перед Богом. Когда он молится о здоровье мамы, папы, бабушки, он понимает, что тут он – на равных.

М. Г. Потому что у всех нас один Отец.

О. В. Да, и это рождает в нем чувство достоинства (ничего не имеющее общего с гордыней), которое оценивается как добродетель. Воспитать в каждом достоинство человека и достоинство христианина – это высокая духовная задача, и выше ее нет. Человек часто стремится соскользнуть на более низкий уровень. Есть поползновение жить ниже своего достоинства, ниже своего назначения. И особенно это проявляется в жизни детей в семье. Ведь дети часто бывают унижены по нерадению родителей, по их духовной невоспитанности, незрелости.

Чтобы взрастить в ребенке достоинство, нужно внимание к каждому его действию – и внутреннему, и внешнему. На домашней молитве должна царить особая атмосфера. Когда идут частные прошения о нуждах семьи, важно, чтобы те, кто хочет подать свой голос первым, уступили самому маленькому. Пусть он что-то пролепечет, но этот детский лепет пред Господом очень важен. Задача родителей – этот лепет превратить в голос. Это и будет по Евангелию: пустите детей приходить ко Мне и не препятствуйте им (Мк. 10: 14) – то есть не опережайте их, начните с них. Это воспитывает у них чувство собственной ценности. Они начинают понимать, что перед Богом мы все – предстоящие. Все равны: и дети, и взрослые. Дети чувствуют в этом свою свободу. Семейная молитва должна не препятствовать рождению таких чувств, а, наоборот, пробуждать их у ребенка.

Но это – творчество. Это зависит от духовной чуткости молящихся и от их сердечного внимания друг к другу. Семейная молитва должна твориться в духе свободы и любви, а любовь, мы знаем, не ищет своего и первых мест. И если это рождается, слава Богу!

Нужно бояться того, чтобы семейная молитва не переродилась в обязательное молитвенное правило, когда дети стоят как маленькие солдатики, принужденные старшими.

Митрополит Сурожский Антоний в своих размышлениях о молитве приводит рассказ, как мальчик с мамой молились вместе. Вернее, они физически были вместе, но молилась только мама – она молилась по молитвослову, а мальчик стоял рядом, изнемогая от усталости. Он переминался с ноги на ногу и все время одергивал маму, призывая окончить молитву, которая его утомила физически. Эта молитва не питала его душу. Он не понимал слов, произносимых матерью. И наконец мама сказала, что молитва окончена. Тогда мальчик говорит ей: «Мама, мы теперь отмолитвословились, нельзя ли нам помолиться Богу? Господи, я очень Тебя люблю!» – сказал он Богу, и больше ничего.

Почему он так сказал? Может быть, в глубине он испытал какую-то радость, что-то пришло очень светлое, хорошее, что пронзило его душу, и он решил сказать Богу, что он Его любит. Это очень важно – увидеть в детской молитве, что ребенок иногда более взрослого знает границы молитвы не умом, а сердцем, всем своим существом.

Очень важно, чтобы в общении между членами семьи не угасал Дух любви и свободы, чтобы в свободе и любви они предстояли пред Богом. Тогда не будет перерождения молитвы в обязательное исполнение молитвенного правила, и не будет этих «маленьких солдатиков».

М. Г. Один брат говорил мне, что у них дома есть проблема: никто в семье не молится своими словами. Они обычно поют песнопения или читают что-то из Евангелия. Даже взрослые очень редко молятся своими словами, а дети вообще не имеют этого опыта. И он сказал, что не знает, как подготовить детей к молитве своими словами.

О. В. Это надо постараться увидеть – что произошло в семье за день, из этого может родиться молитва. Например, кто-то посетил семью, это было радостно. К этому детей можно подвести: не просто приходил сосед, но если общение было духовное, то можно сказать, что в это время в доме присутствовал Сам Господь.

А иначе, если молитвы только заученные, они получаются как заклинание. С Богом нельзя разговаривать только чужими словами. Чтобы войти в них, нужно иметь высокое духовное состояние. Если его нет, то лучше просто сказать: «Слава Богу!» Но сказать искренне, и это будет лучшей молитвой. Для Него должны найтись у нас и свои слова.