Таинственный монах - Страница 60

Ермилов вздохнул, информации немного. Понять из всего этого встречались ли он с Костомаровым когда-то очень сложно. Но фамилия, казалась Игорю больно знакомой.

— Вот, что, Тимофеевич, — проговорил он, — позови Дорофея. И оставайся ночевать, а завтра поутру поедешь домой. Скоро все это, — игумен обвел рукой помещение, — исчезнет. Небось, в курсе, о чем сестра моя пишет?

— Да откуда мне безграмотный я.

— Ладно. Тайны тут никакой нет. В Рыбинске войска собирают, чтобы обитель нашу уничтожить. Извести под корень, а сокровища храмов отправить в Госхран.

Что такое Госхран, старику объяснять не было нужно. Он еще помнил, как в девятнадцатом, обитель была подвержена уничтожению в первый раз. Монахам тогда просто повезло, часть из них разбежалось, прихватив самое ценное. На месте Пустоши организовали школу для беспризорников. Только им доступ в центральные храмы монастыря был закрыт. И тот же иконостас уцелел. А вот кельи… Но это уже другой вопрос. Беспризорникам нужно было где-то жить. Гостиницу для паломников, отдали школьным работникам, а детишкам кельи.

— Свят, — пробормотал Егор Тимофеевич. — Неужели, посмеют?

— Посмеют.

— Вы хотите, батюшка, оказать сопротивление? Спрятать ценности?

— Возможно, — кивнул Игорь, — но для начала я должен взглянуть на этого Костомарова. Очень бы хотелось верить, что он тот за кого себя выдает.

— Я бы хотел остаться с вами, — прошептал Егор Тимофеевич.

Когда за монахом закрылась дверь, и Ермилов с Костомаровым остались один на один, Игорь сообщил тому, что он в курсе на счет пострига. Заметил опытным взглядом, что тот вздрогнул. Да и понятно, не таким его представляли. Игорь прошелся от одной иконы к другой и вновь взглянул на Костомарова. А ведь он его узнал. Когда еще учился в академии, встречался с ним. Ошибки в этом не было, перед ним сидел на лавке ни кто иной, как Щукин Семен Федорович, тесть полковника Заварзина. Разница лишь в том, что сам-то путешественник из будущего с ним никогда еще не встречался. Это для Семена Федоровича произойдет через несколько лет, когда тот явится, чтобы рассказать студентам об первом путешествии во времени.

Ермилов вспомнил тот урок. Щукин рассказывал о монастыре, о монахах, о том, как был обычным наблюдателем, вполне возможно повлиявшим на историю. Игорь невольно улыбнулся тем игуменом, о котором говорил Семен Федорович, был он.

Пока путешественник что-то говорил о грехах, и нес разную чушь, которая произвела бы впечатление на того же Гермагена, но уж ни как не на Игоря. План созрел тут же. Это была одна из возможностей, сообщить о себе тому же Заварзину. Охотясь на ценности Пустоши, поможет полковнику наткнуться на вторую машину времени. Ермилов невольно улыбнулся. Осознав небольшую ошибочку в своих расчетах. Не такую важную, но принципиальную. Заварзин никогда не стал бы полковником спецотдела ФСБ, если бы, не найденный второй прибор. Игорь вдруг начал что-то говорить, казавшееся ему логичным и правильным. Что-то о церкви, советской власти, о Боге, о России. Когда он взглянул в глаза Щукина, то понял, что если тот сейчас не сдержится, то обязательно воскликнет по Станиславскому — "Не верю!".

Ермилов вдруг понял, что его понесло не туда. Он улыбнулся и сменил тему разговора. Игорь вдруг заявил, прямо в глаза Костомарова, что ему доложили, что тот агент ОГПУ. Тут же сообщил, что в эту ересь он просто не верит.

— Ваши глаза. — сказал Ермилов. — Они не такие, как у большевиков. В них я вижу скорее тоску, чем ненависть.

Игорь подошел к окну, смотрел на улицу, а затем оглянулся, прищурился и произнес:

— Я хочу вам предложить одно дело.

Он выложил информацию о предстоящей осаде монастыря. Ермилов прекрасно понимал, что ему вряд ли удастся удержать обитель. Ни у него, ни у Щукина способностей таких просто не было.

Ермилов опустился на обтянутый бархатом стул. Закрыл лицо руками. И через пять минут продолжил монолог. Говорил долго, Щукин попытался перебить, но Игорь и не дал ему этого сделать. Но как бы то не было, Ермилову удалось убедить Семена Федоровича. По крайней мере, Игорь так считал, хотя был уверен, что путешественник по любому согласился бы с его предложением. Тот лишь поставил одно условие. Щукин хотел посетить Мологу. Для чего это было нужно, Игорь прекрасно знал.

— Хорошо. Я дам вам такую возможность, — молвил он. — Дня вам хватит?

— Вполне.

Вечером Игорь пригласил к себе Егора Тимофеевича. Когда тот сел на лавку, преподнес ему чарку с вином. Несколько бутылочек осталось после ухода белогвардейцев и в скором времени они уже в монастыре больше никому не пригодятся, а оставлять чекистам не хотелось.

— Вот что, Егор Тимофеевич, — проговорил Ермилов, присаживаясь напротив. — Съездите-ка вы завтра в Мологу.

— А это зачем, батюшка?

— Да просто по делам, — игумен подмигнул, — заодно и Костомарова отвезете.

— Ну, разве только из-за этого, — крестьянин расхохотался.

— Не только. Вы, Егор Тимофеевич должны проследить за ним.

— Думаете чекист, батюшка?

— Боюсь, вы, Егор Тимофеевич, в людях не разбираетесь, — вздохнул Ермилов.

— Да уж куда нам.

— Но, не об этом. Я вас все равно ценю. Таких людей как вы поискать нужно. — Крестьянин улыбнулся, а монах продолжил: — На чекиста я вам признаюсь, он не тянет. — Игорь умолчал, что сам когда-то состоял в карательных органах, — вот только мне кажется, что Костомаров что-то недоговаривает.

— Думаете, батюшка, у него может быть тайна?

— Вполне возможно.

— Хорошо, я выполню вашу просьбу.

— Вот и ладно, а теперь ступайте.

Когда Егор Тимофеевич ушел, Игорь достал из потайной ниши в стене черную коробочку. Погладил ее и прошептал:

— Мне, наверное, не суждено будет оказаться в своем времени, а тебе это вполне удастся.

Он ее убрал на место и достал блокнот. Теперь он был уже почти полностью исписан. Игорь подумывал попросить Егора Тимофеевича привезти из Рыбинска какую-нибудь маленькую книжку, но история приняла совершенно иной оборот. До гибели монастыря остались считанные дни, и записи было можно уже не делать. Заварзин прекрасно знал, чем экспедиция отборных милицейских частей к стенам монастыря закончится.

Уже ночью в свою келью игумен вызвал монашка, в сопровождении которого по территории монастыря гулял Щукин.

— Ну, рассказывай, — приказал он, когда тот явился.

Пояснять, что именно рассказывать, пареньку не понадобилось. Он уселся на кровать Игоря и начал свое повествование. Ермилов, отойдя к окну, стоял и слушал. Пока монашек говорил, старался не перебивать. А сведения были самыми обычными. Путешественник интересовался, как устроена обитель. Спрашивал, что за постройки за территорией монастыря.

— Несколько минут простояли, разглядывая, как братья убирали в саду урожай яблок. — Рассказывал инок. — А затее, попросил, чтобы я оставил его одного.

— Ты выполнил его просьбу?

— Все сделал, как вы просили, батюшка.

— Молодец.

Игорь улыбнулся. Щукин уже обнаружил вход в подземелье. Сделал необходимые для себя ориентиры.

— Где он сейчас?

— У себя в келье.

На следующий день в окно храма Игорь наблюдал, как Щукин вместе с Егором Тимофеевичем ухали в Мологу. Лично прогулялся до подземного хода и убедился, что ориентиры оставленные Семеном Федоровичем действительно существуют.

— Значит, я не ошибся, — проговорил он, выходя из подземелья на двор монастыря, — и это действительно тесть Заварзина. Удивительно, как человеку, даже не служившему в армии удастся организовать оборону монастыря?

Вернулся в храм и занялся подготовкой сокровищ. Нужно было сложить их в ящики так, чтобы Щукин смог бы их беспрепятственно перетаскать в укромное место. Среди одного из ящиков Игорь предполагал спрятать свою машину времени и блокнот. Он точно знал, что наткнувшись на нее, Заварзин все поймет.

Вечером Ермилов видел, как вернулся Щукин. Игорь был убежден, что тому удалось раздобыть машину, на которой затем увезет сокровища в незатопляемый район. А уже утром прибыл Егор Тимофеевич. Проскользнул в келью игумена и поведал обо все, что видел в городе. Ермилов слушал его, убеждаясь, что все шло по плану.