Таинственные земли - Страница 19

– Завтра я вновь отправляюсь на охоту.

Было еще достаточно светло, чтобы заметить недовольство на лице Кэйд – вероятно, это выражение было бы заметно и в кромешной темноте.

– Сколько еще дам поедут с вами?

– Надеюсь, ни одной.

– Инос, ты поступаешь неразумно! Чрезвычайно неразумно! Даже в Империи даме не пристало выезжать на охоту без компаньонки. А здесь, в Зарке, законы еще более суровы…

– Все в порядке, тетушка. Теперь я одна из своих. – Инос начала подниматься.

– Я не шучу, Инос! Обычаи у каждого народа свои, и невозможно предугадать, какое впечатление ты производишь.

– Ты имеешь в виду, они не захотят больше приглашать меня на ужин?

– Они могут счесть тебя отъявленной распутницей!

А бывают ли неотьявленные распутницы? И разве можно навлечь на себя неприятности, отправляясь на охоту со свитой принцев?

– А что думает по этому поводу султанша?

Очко в пользу Иносолан. Кэйд поджала губы.

– Она нашла это забавным, – призналась тетушка. Разумеется, несмотря на титул и магическое искусство, Раша не заслуживала названия дамы, и, должно быть, это несоответствие тревожило Кэйд.

– Какую выгоду преследует Раша? Или же просто желает помочь бедной беззащитной женщине?

Вопрос вызвал еще один приступ предупредительного кашля.

– Уверена, отчасти это правда. Конечно, самое лучшее – если бы в конце концов возобладал рассудок. Краснегару не выстоять в войне против императора или танов. Четверка согласится помочь тебе взойти на престол. Таким образом, статус-кво был бы соблюден.

Итак, Инос оказалась пешкой в такой серьезной игре, о которой она и не задумывалась. Если в нее вмешаются волшебники, тогда может произойти все, что угодно. Краснегар будет стерт с лица земли, перенесен в Зарк или превращен в шоколадный пудинг.

Краснегар! Как она тосковала по Краснегару!

Допив остаток лимонада, Инос с трудом поднялась на ноги. Отмокая в ванне, ей следовало о многом поразмыслить.

– Ни одной живой души? – переспросил Тинал. – А ты в этом уверен?

– Нет, не уверен! – отозвался Рэп. – Я чувствую это – благодаря своим способностям. Насчет хижин я знаю точно. Но не могу выяснить, есть ли там люди. Во всяком случае, тропа пустынна. И потом, разве у нас есть выбор?

Близился вечер третьего бесконечного дня. Заливы с песчаными пляжами следовали один за другим – некоторые были пошире, другие поуже, но ни в один не впадали ручьи или реки. Странники довольствовались кокосовым молоком и несколькими жалкими каплями дождевой воды, сохранившейся на листьях после частых дождей, и тем не менее быстро слабели. Они оголодали, но прежде всего нуждались в питьевой воде – как можно быстрее и в огромных количествах. Им недоставало отдыха. Маленький Цыпленок негодовал на то, что эти джунгли оказались совсем непохожими на его родные леса. В тайге он смог бы выжить, а к выживанию в условиях джунглей и песчаных пляжей был приспособлен немногим лучше Рэпа.

От скудной и непривычной пищи всем троим нездоровилось. Тинал был близок к обмороку, он до крови стер ноги. Время от времени он разрешал Маленькому Цыпленку нести его, и тогда путники двигались быстрее, но сил недоставало даже крепышу-гоблину. Его мокасины истрепались от трения о песок, щиколотка распухла, и, очевидно, только истинно гоблинское презрение к боли заставляло его переставлять ноги.

Сапоги Рэпа были не слишком заметным преимуществом. Сначала он отрывал полосы от набедренной повязки, чтобы перевязывать волдыри на ступнях, но вскоре обнаруживая, что их становится все больше. Шагать по песку было еще хуже, чем бежать по снегу. На отмелях песок был тверже, но морская вода и песок через дыры в подметке попадали на израненные ноги, причиняя нестерпимые страдания.

По крайней мере, поворот на запад позволил путникам идти в тени пальм, но прилив загонял их на полосу берега, усеянную галькой и ракушками, где каждый шаг был пыткой и для импа, и для гоблина. Затем ясновидение Рэпа указало место, где идет дождь. Сочная зелень джунглей свидетельствовала о том, что дожди здесь бывают часто, и отсутствие рек казалось необъяснимым. Как-то, устало погружаясь в дремоту, Рэп вдруг понял: в глубине острова, вдоль берега, протекает река, которая и собирает всю дождевую воду. Если есть река, значит, есть и пресная вода. Но здесь пробраться к реке было невозможно – ее скрывала густая растительность.

А потом, когда Рэп заставил ясновидение продвинуться еще дальше, то обнаружил тропу – узкую полоску утоптанной красноватой почвы, вьющуюся среди деревьев. Она брала начало на берегу моря за следующей возвышенностью, а заканчивалась на берегу реки. Рядом с тропой оказались хижины.

– Расскажи, что там за хижины? – проворчал Маленький Цыпленок. Постепенно он все лучше овладевал импским языком.

– Просто хижины. – Голова Рэпа раскалывалась от напряжения. – Их восемь или девять. Выстроены полукругом. Рядом с ними – какие-то шесты. Хижины маленькие, крытые тростником…

– Это охотники за головами! – застонал Тинал. – Только они живут в такой глуши!

– Разве у нас есть выбор? – снова повторил Рэп.

Тинал метнул в него гневный взгляд, и его лисье личико сморщилось от боли.

– У тебя – нет, а у меня – есть.

– Ты же дал обещание.

– Тогда я забираю его обратно! Ты подверг меня опасности, мастер Рэп, и я зову Дарада! Ты просил, чтобы я предупредил тебя – так вот, я предупреждаю. – Удивительно было уже то, что этот уличный мальчишка выдержал так долго.

– Ладно! – ответил Рэп. – Ты хорошо поработал, сделал больше, чем я ожидал. Ты останешься здесь, а мы пойдем вперед, на разведку. Если там безопасно, мы вернемся за тобой.

Тинал оглядел берег. Прилив, достигший высшей точки, почти скрывал его из вида, волны бурлили у самых пальм. Здесь не было ни еды, ни воды, ни общества.

– Я иду с вами, – проворчал он. – Но предупреждаю: если чьей-нибудь голове и суждено украсить шест, то не моей.

– А люди? – прошептал Тинал, чуть не врезавшись в Рэпа при резкой остановке.

– В деревне нет ничего живого, кроме кур, – объяснил Рэп. – И в джунглях ничто не движется. – Он лгал лишь отчасти, но необходимость обманывать была ему ненавистна. – Посмотри вон за теми кустами.

Тинал лишь уставился в ту сторону, куда указал Рэп, а гоблин вышел вперед и раздвинул листья. Рэп уже знал, что в кустах лежит околевшая собака со стрелой в задней лапе. Должно быть, она уползла в чащу, предчувствуя смерть.

Сердито фыркнув, Маленький Цыпленок выдернул стрелу из кишащего червями трупа и вернулся на тропу. Тинал захныкал.

– Это же длинная стрела, – попытался успокоить его Рэп. – А местные жители низкорослые, верно?

Тинал пожал плечами, но Рэп был уверен в собственных словах: Андор рассказывал ему, что жители Феерии – чернокожие и ростом ниже гномов. А для длинных стрел требовались длинные руки. Наконечник стрелы оказался железным, острым и зазубренным.

– Похоже на стрелы легионеров, да?

– Не знаю, – ответил Тинал. – Дарад мог бы сказать точно.

– Далеко еще, Плоский Нос? – спросил Маленький Цыпленок.

Рэп распрямил плечи.

– За следующим поворотом. Идем. – И он возобновил мучительное и монотонное передвижение.

Некогда деревня состояла из дюжины хижин, спрятавшихся в тени по периметру поляны, но четыре из них были разрушены до основания – вероятно, сгорели. Шесты, которые привели Рэпа в замешательство издалека, оказались козлами для сушки сетей – жителю Краснегара следовало бы их узнать. Он мог также узнать и плетенные из прутьев уборные и курятники, пару лодок и колодец. Мысль о воде отозвалась болью в каждой клетке тела.