Тайное учение даосских воинов - Страница 48

Разговор продолжался, несмотря на то, что пальцы наших рук сплелись, действительно напоминая борющихся паучков. Когда Ли увеличивал скорость упражнения, ассоциация с паучками исчезала, и мне казалось, что наши пальцы превращались в бодрых, подвижных грызунов, сражающихся друг с другом, наскакивающих один на другого с тем, чтобы укусить, быстро отскочить в сторону и свернуться клубком.

Я в очередной раз пристал к Учителю с расспросами, пытаясь выведать у него, как называются наши упражнения на китайском языке. Он снова отказался дать мне китайские названия, терпеливо объяснив, что использование чужого языка вредит обучению.

– Ты должен понимать суть того, что ты делаешь, – сказал он. – Даже если ты будешь знать перевод китайского названия на твой язык, давление на тебя цветистого китайского варианта будет так велико, что ты предпочтешь пользоваться им, а не его русским эквивалентом, и это сотрет для тебя его внутреннюю значимость, которую можно постичь, только зная язык, на котором говоришь. Вспомни, например, великолепное название воздействия на пальцы «темной ночью выбираю веточку для свирели». Как оно образно! Это воздействие, позволяющее укрепить твой палец и вылечить некоторые недуги, и техника его исполнения уже дана в его названии. Такое движение должно быть осторожным и вместе с тем твердым, с сосредоточением внутренним взором на кончиках пальцев, поскольку ночь так темна, что ты не видишь ветку, а можешь только осязать ее. Кстати, ответь мне на вопрос, почему европейцы так любят иностранные слова?

– Наверное, потому, что они красиво звучат, кажутся оригинальными и создают впечатление эрудированности и ума того, кто их использует. Мне нравится употреблять китайские термины, и я хотел узнать у тебя несколько названий, чтобы блеснуть ими в разговоре с приятелями.

Ли улыбнулся.

– А ты знаешь китайский язык? – спросил он.

– Нет, не знаю.

– Так вот, когда ты в совершенстве изучишь китайский язык, и он станет для тебя таким же близким и понятным, как и русский, я дам тебе столько китайских терминов, сколько захочешь. Тогда для тебя не будет разницы в познании на этих языках.

– Это классический азиатский ход, – ответил я. – Ты всегда ругаешь европейцев, а сам остаешься коварным и хитрым азиатом.

– Азиаты не менее глупы, жадны, завистливы и злобны, чем европейцы, а иногда даже более, – заметил Учитель. – Но азиаты совсем не такие, как европейцы. Европейский менталитет более однообразен и упорядочен. Азиаты опасны, но лучшие из них так же хороши, как лучшие из европейцев. Когда я ругаю в тебе европейца, я критикую отрицательные черты твоей расы. Когда я говорю плохо про азиатов, я подразумеваю все худшее в моей расе. Все человечество, вне зависимости от цвета кожи, далеко от совершенства. Эта истина была давно постигнута Спокойными. Вот почему для нас не существует предпочтения одной расы или национальности, что так характерно для других кланов.

Для Спокойных главное – внутренняя направленность человека. Если он стремится к самосовершенствованию, если в основе его души лежит справедливость, восторженное и заинтересованное отношение к жизни, то такой человек вне зависимости от расы, крови или происхождения достоин того, чтобы стать лучше, чтобы с помощью древних знаний научиться жить эффективно и счастливо на этой планете.

Застигнутый врасплох таким неожиданным переходом Ли на серьезный и возвышенный тон, я отвлекся, пропустил момент захвата и, скрипя зубами от боли, рухнул на колени. Я вцепился свободной рукой в руку Ли, пытаясь освободить вывернутую кисть, и услышал монотонные слова Учителя:

– Сколько раз я тебе говорил, что изменение сути и тональности разговора не должно отвлекать тебя. Не следует уделять разговору больше четверти твоего внимания, иначе ты не сможешь хорошо выполнять упражнения.

Ли продолжал терзать мои пальцы. Я, глубоко дыша и изо всех сил стискивая зубы, как мог, пытался вывернуться.

– Чтобы больше такого не повторялось, – сказал Учитель. Он отпустил мою кисть и тут же воткнул свой большой палец в центр моей ладони. Я рефлекторно захватил его и снова оказался в ловушке.

– Ты должен контролировать свои безусловные реакции, – усмехнулся Ли. – Только воин, умеющий пользоваться безусловными реакциями своего противника и гасить свои, достоин победы.

Учитель отпустил меня, мы вновь сцепились пальцами, и он продолжил свои поучения.

– Ты прекрасно знаешь, что внешняя форма не имеет сути и продолжения внутри, она лишь скрывает свое наполнение. Она может оказаться содержательной, а может быть и пустой, как опрокинутый стакан. В любом случае ты не должен пускать пыль в глаза, когда это не нужно для дела. Ты и так привлекаешь слишком много внимания со стороны. Если же ты начнешь употреблять еще и новые китайские термины, это еще больше привлечет к тебе внимание тех, чей интерес нам очень нежелателен. Лучше скажи мне, в чем, по-твоему, состоит принцип обучения, и почему я порой даю тебе основные группы упражнений, не разбирая их детально.

– Это просто, – ответил я. – Это делается для формирования у ученика группы навыков различных действий, и только впоследствии Учитель дополняет навыки принципами использования движений в прикладных техниках. Только после освоения первичных навыков начинается более детальное обучение с разбором наиболее часто употребляемых вариантов. Тогда вместо названия навыков даются названия техник.

– Ты совершенно прав, – сказал Ли. – Я не раз подводил тебя к этому ответу, но сегодня я спросил тебя об этом, поскольку в скором времени нам предстоит детально разобраться в тех навыках, которые ты освоил. Тебе предстоит несколько учебных боев, значение которых трудно переоценить...

На первых этапах обучения Ли заставлял меня уделять много времени упражнениям с кругами. Использование круговых движений является основой рукопашного боя Шоу-Дао, но в этой книге я не буду говорить о боевой технике. Как я выяснил впоследствии, система кругов приобрела в Шоу-Дао универсальный смысл, распространяясь на управление энергией, выбор жизненного пути, общение с людьми и т. д.

Ли называл круги «путями, ведущими в бесконечность» и говорил, что каждый круг символизирует определенный выбор жизненного пути.

«Путь воина» – это круг или плоскость (что в данном случае одно и то же, поскольку плоскость – это круг бесконечного диаметра), проходящая вертикально через середину туловища человека перпендикулярно ему и уходящая в бесконечность как вперед, так и назад. Ассоциация этой плоскости с путем воина очевидна – она всегда направлена четко вперед, не отклоняясь в сторону, символизируя силу, целенаправленность и решительность.

Вторая плоскость, с которой работают начинающие, расположена под 45° к «пути воина». Под тем же углом, но по другую сторону от «пути воина» расположена третья, симметричная ей плоскость. Эти две плоскости можно легко запомнить как наклонные плоскости левой и правой руки.

Рука, поднимаемая снизу вверх по диагонали поперек тела, движется как раз по соответствующей ей плоскости. В Шоу-Дао плоскость левой руки называется «путь отшельника», а плоскость правой руки – «путь купца». В языке жестов левая рука считается символом мудрости и относится к знаку ян. Правая рука относится к инь и является олицетворением мирского, силы и хитрости. Левая рука движением ян отбрасывает все мирское, а движением инь собирает мудрость. Правая рука движением ян применяет силу и хитрость, с их помощью воздействуя на окружающий мир, а движением инь собирает богатство. Подобная символика плоскостей левой и правой руки и предопределила их названия.

Горизонтальная плоскость, находящаяся на уровне солнечного сплетения и проходящая через ту же линию, по которой пересеклись три предыдущие плоскости (линия пересечения всех этих плоскостей проходит через солнечное сплетение), называется плоскостью человека. Она, как и все остальные, распространяется вперед и назад, «пронизывая» тело исполнителя.