Тайная свобода - Страница 4
Изменить размер шрифта:
Декабрь. 1922.
«Всё то же солнце… Почему же свет…»
Всё то же солнце… Почему же свет
Таинственный волшебнее и тише?
И кажется, что сотни тысяч лет
Стоит дымок над этой тёмной крышей.
Что краски умирающей листвы
Не знали яркости живой и свежей, —
И на ковре зачахнувшей травы
Как будто пятна жёлтые всё те же…
1922.
ВОСПОМИНАНИЕ
Венеция почила в тихом сне,
И тихий лепет струн-как шёпот сонный,
И лунный свет подобен пелене,
Раскинутой над ночью благовонной…
Таинственная! Ты-со мной вдвоём —
Нам суждено изведать страх забвенья.
И кажется, что вот сейчас умрём
От нежного, как сон, прикосновенья…
«Тишина твоей вечерни…»
Тишина твоей вечерни;
Полумрак твоих икон;
И горбатенький причетник:
Всё как давний дивный сон.
Научилась ты молиться —
И молитвою дышать; И тебе
Младенец снится
И Его святая Мать.
Только слышишь ли?
Иная Нынче Пасха на Руси…
И, крестами осеняясь.
Сердце кровью ороси.
Умирая, в миг последний
Ты услышишь на рассвете
Не смиренный звон обедни
Двух былых тысячелетий,
А великий грозный гул…
Это-острова Патмоса,
Это-Ангела-Колосса
Страшный вопль и рёв, и гул…
29 октября 1931.
«Нет, не кристалл холодных размышлений…»
Нет, не кристалл холодных размышлений,
Не нравственных высот святая даль;
К Тебе влекут блаженство и печаль —
Чудесный сон земных моих видений.
Я распахнул окно. И наслаждений
Волна вдруг хлынула-и не она ль
Омыла сердце: «Ничего не жаль!» —
Вот странный шёпот тайных откровений.
Мне ничего не жаль-и всё люблю, —
Лазурь, и тишину, и солнца песни,
И горький запах тленья-всё чудесней
От мига к мигу… Жажду утолю
Земным вином небесной благодати.
Блаженной мукою земных распятий.
Мураново. 6 августа 1932 г.
«Девушка! Ты жрица иль ребёнок?..»
Людмиле Лебедевой
Девушка! Ты жрица иль ребёнок?
Танец твой так странен и так тонок.
Без движения, как сон, легки…
В чём же тайна пламенной тоски?
Детских уст невнятен робкий лепет,
А крылатых ног волшебен трепет,
И как лилия-твоя ладонь!
И в очах-испуг, любовь, огонь…
Почему ж боишься бога-змея.
Прямо на него взглянуть не смея?
Знай, дитя, он в страсти изнемог:
Смертный он теперь, как ты-не бог!
Ноябрь 1924.
«Таракан в углу шуршит…»
Таракан в углу шуршит.
Где-то ветер мрачно воет,
И душа как будто ноет.
Сердцу больно. Грудь болит.
Ставень глухо стук да стук.
Сухо в горле. Сон волшебный!
Что ж ты силою целебной
Не спасёшь меня от мук?
Вдруг часов старинных хрип…
Ктo-го хлопнул дверью где-то.
Дрогнула полоска света.
Половицы тонкий скрип…
Боли нет! Дышать легко!
Сердце будто в клетке птица.
«Ты со мной иль это снится?
Что ж ты медлишь? Ах, какой…»
Май 1926.
«Раскрыта книга… Кот клубком…»
Раскрыта книга… Кот клубком…
И тишина волшбою дрёмной
Как шалью душною и тёмной,
Покрыла опустевший дом.
Какая скука, грусть и лень!
И кажется, что неслучайно
Она ушла, что, верно, тайна
Нас разлучила в этот день.
Молчи, душа, и приневоль
Себя к обману жизни лживой,
К её гримасе некрасивой.
Храня ревниво в сердце боль.
1 декабря 1924.
«Тысячелетия в твоих глазах…»
Тысячелетия в твоих глазах,
Но ты всегда как нежная инфанта,
От башмачка до голубого банта.
Улыбчива иль в горестных слезах…
Для трона ты от века рождена,
И вся Испания тебе подвластна…
Но ты пленила сердце горбуна.
Его мечта, как роза сладострастна, —
Вот он идёт по залам, как во сне,
Тебя он ищет, но найдёт иное!
Безумно сердце в дивном Антиное,
Но не трезвей оно и в горбуне.
И я, как он, – таинственный урод.
И в зеркале мне страшно отраженье.
И сердце слабое в изнеможенье
Последнюю мне песенку поёт…
1 марта 925.
4 НОЯБРЯ 1923
О жизнь! Как в глубине её
Всё старое как будто ново!
Дитя! В признании твоём
Неувядаемое слово…
Да, год прошёл, как будто час
Единого-во сне-волненья:
Созвездия благословили нас
На таинство преображенья.