Тайная каста Ассенизаторов (СИ) - Страница 92

на всадников, приближающихся со стороны дубовой рощи, и прерывает тем самым мои

размышления.

- Кто такие?- интересуюсь я.

- Немцы.

- Немцы?- невероятно удивляюсь я.- А, что, есть и французы и англичане?

- Я не понимаю, о чём ты говоришь,- Спас гладит бороду, с прищуром смотрит на меня.

Внезапно я догадываюсь, он читает мои мысли. Хотел было возмутиться, но понимаю, у

него нет злого умысла, просто хочет понять меня.

Спас улыбается, долго смотрит на всадников:- Нет, это не совсем то, о чём ты

думаешь. Они нашей крови, говорят на одном языке, но живут не на наших землях –

иноземЦЫ, не мы - немЦЫ.

Всадники ровняются с нами, сдерживают лошадей, почтительно здороваются, но

словно не замечают Вышеня и Тарха. Крайне удивляюсь, а Спас ухмыляется в бороду:- У

них пропал дар их видеть, отходят они от наших предков, ищут для себя других богов,-

говорит он без всякой злости, но с досадой.

- Мы правильно едем, это дорога к вашему Капищу Рода?- звучно, с наглецой в голосе, спрашивает краснощёкий молодец, с дерзко торчащей курчавой бородой. Его глаза

бесцеремонно ощупали наши лица, губы скривились, ему не понравились выбритые щёки.

- Всё верно, добрый молодец, скачите мимо этих дубов, да поторопитесь, Огненный обряд

скоро будет,- одарила его высокомерным взглядом прекрасная Йогиня.

- Слава Великому Сварогу, мы не сбились с пути! А что, Баба Яга уже там?- продолжает

краснощёкий молодец, в его взгляде проскользнула едва заметная тень страха, в то ж

время он с восхищением смотрит на Йогиню, явно не связывает её с той Бабой Ягой,

которую, вероятно, нарисовал в своём воображении.

- Нет,- поджимает губы Йогиня,- но она будет раньше вас.

- Да, конечно,- соглашаясь, хохотнул краснощёкий,- мы знаем, она умеет летать на метле.

- С чего ты взял?- губы у неё задрожали. Она с тоской посмотрела на молчаливого

Вышеня, его предсказания начинают сбываться и достаточно стремительно.

- А ещё говорят, она детей жрёт,- окончательно добивает её краснощёкий мужчина.

- Шли бы вы своей дорогой,- с горечью говорит Спас,- не обращай на них внимания.

Матушка.

- А ещё говорят, у неё одна нога костяная,- он всё ещё не унимается.

- Это спорный вопрос,- оглядывает свои безукоризненные ножки Йогиня и улыбается, её

это уже начинает забавлять.

- А что с вами делают эти,- бесцеремонно указывает он на нас,- вроде как мужи, а без

бород? Ну и сброд!- внезапно рассмеялся он, хлестнул плёткой лошадь и, весело скаля

зубы, рванул вперёд, следом поспешили всадники, приминая густую траву. Я даже не

успел возмутиться.

Спас с недоумением пожал плечами:- Что с них возьмешь, одним словом - немцы.

Вышень хмурится, пространство ходит перед ним волнами, Тарх с беспокойством

поглядывает на своего грозного прадеда, но тот, разглаживает ладонью пространство:-

«Безбородым мужам», следует поторопиться, Реальность меняется, но Огненный обряд

отменять нельзя и вам стоит на него посмотреть,- громыхнул его голос и ветер пронёсся

над дубами, сорвав ветки и листья. Вдали встали на дыбы и заржали лошади, всадники

осаживают их, стегают плетьми и вскоре они теряются среди деревьев.

Вышень изгибает пространство и нас словно накрывают горы. Весь народ лесного

Скита мгновенно переместился к горному Капищу Рода. С любопытством оглядываюсь,

над нами нависает гора, в ней высечен зал и виднеется углубление, весьма напоминающее

печь.

- Пещь Ра,- с трепетом говорит Спас,- в своё время я прошёл сквозь неё. Каждый будущий

жрец проходит очищение Огнём.

- Действительно детей кладут в печь?- пугается Катя. Она смотрит на притихших детей, пытается найти в их лицах страх, но дети серьёзны и сосредоточенны, вероятно, их

задолго подготовили к этому обряду.

- Именно так и произойдёт,- соглашается Спас.

- И зажгут огонь?- Катя с растерянностью смотрит на Йогиню. Богиня, на немой вопрос

Спаса, кивает головой.

- Матушка-Йогиня разрешает вам рассказать про Огненный обряд, для всех прочих это

тайна. Видите в Пещи Ра два углубления, одно чистое, другое в золе?

- Да. А как такое может быть?- у Кати от любопытства глаза полыхнули изумрудным

огнём и искорки сорвались из ноздрей, как звёздочки от бенгальского огня, рядом

стоящие дети в восторге захлопали в ладоши. Катя прижала к себе маленькую девочку,

так же рыженькую, с веснушками на лице, со вниманием смотрит на седовласого старца.

Спас улыбнулся:- Всё очень просто, на чистое углубление ложатся дети, другое

заполняют сухим хворостом, зажигают, закрывают дверцу, а в это время, сверху

выдвигается каменная заслонка и становится между детьми и огнём, оберегая их от жара.

Когда всё прогорает, с другой стороны горы, жрецы выводят из Пещи Ра детей. Теперь

они посвящены и готовы принимать знания, чтоб стать жрецами.

- М-да, дыма без огня не бывает,- прищуривает глаза Эдик,- вот вам и мифы о злой Бабе

Яге. А оказывается всё с точностью наоборот. А почему бы не рассказать всем об обряде?

- Тогда это будет не обряд,- грустно улыбается Йогиня,- не будет Таинства, пропадёт

смысл.

- Жесть,- передёргивает плечами Костя Сталкер.

Тем временем жрецы лесного Скита принялись заготавливать хворост, женщины

усадили малышей на цветущей поляне, между ними садятся Вышень и Тарх, трогательно

звучат флейты и разносится торжественное пение.

Пещь Ра заполняют сухими ветками, и словно свет включается в Капище Рода, а

воздух наполняется запахом цветов и душистого мёда. В этот момент, подъезжают

всадники, лошади в мыле, люди тяжело дышат, вероятно, изрядно торопились. Замечают

нас, сидящих у разлапистого орешника, Йогиню, стоящую в окружении женщин-жриц, от

удивления глаза становятся квадратными, спешились, отдают поводья подбежавшим

крепким хлопчикам, озираясь по сторонам, подходят к нам.

- Не иначе волшебство?- спрашивает меня краснощёкий, растеряно теребя курчавую

бороду.

- Можно сказать и так,- уклончиво говорю я.

- А эта красавица … и есть Баба Яга?- в замешательстве говорит он.

- Матушка Йогиня,- недоброжелательно отвечает Катя, презрительно сощурив глаза,

пытаясь взглядом испепелить мужчину, во взгляде которого появляется отвращение, когда

замечает в Пещи Ра заготовленный хворост.

- Обликом прекрасная, душой черна,- напарник краснощёкого, широкоплечий мужчина, с

булавой на поясе, презрительно сплёвывает под ноги.

- Преждевременно не суди то, о чём не имеешь представление,- словно очнулся всегда

молчаливый Осман, по его телу прокатились бугры мышц, лицо каменеет.

Широкоплечий мужчина оценивающе глянул на него и благоразумно посчитал не

продолжать диалог.

- Я так понимаю, вы тоже гости?- краснощёкий добродушно улыбается, но в глубине глаз

таится настороженность.

- Пожалуй … да,- задумался я.

- Вы не возражаете, если мы расположимся рядом,- улыбнулся он, но в его взоре чётко

улавливаю стальной блеск, словно от хорошо заточенной булатной сабли.

- Как хотите, места много,- пожимаю плечами я, что-то мне не нравятся они. Вот и

располагаются так, чтоб мы были как бы в окружении, луки сняли, колчаны со стрелами

положили у ног. Мужчин пять человек и все, как один, крепкие как молодые дубы, лица

обветренные, кое-кто имеет шрамы - характерные следы от боевых схваток, непростые

они люди, такие, ради простого любопытства не станут проделывать столь неблизкий

путь.

Йогиня взмахивает руками, вздрогнули скалы, покатились мелкие камушки и

внезапно с шипением вырываются светлые потоки воды и, водопадом проливаются на

землю.

- Колдовство,- цедит сквозь зубы один из окружения краснощёкого, поддевает стрелу,

кладёт рядом с луком. Теперь я не сомневаюсь, замыслили они недоброе дело, тихонько