Тайна Змея (СИ) - Страница 10

То ли нервы были на пределе, из-за внутреннего страха опять испытать боль сломанных крыльев.

То ли Люцифер и его компания выбесили её сегодня больше чем обычно.

То ли тёплое, душевное прозвище Фариа так злобно прозвучавшее в исполнении Геральда.

Но Вики не выдержала. Она вернулась к демону, пристально посмотрела в его глаза, стараясь сжечь его своими синими глазами, и отчетливо произнесла:

— Я запрещаю вам…

— Ты мне что? — бровь демона взлетела, а глаза вспыхнули синим пламенем, таким же как у неё.

— Я запрещаю вам называть меня «пташка». Это не ваше прозвище. И я запрещаю вам. А если вам так уж хочется назвать меня иначе, чем по имени, потрудитесь придумать своё — личное — прозвище для меня. И даже если вы назовете меня субантрой, я переживу. Но звать меня «пташкой» я вам запрещаю. Я не ваша «пташка».

И гордо вскинув подбородок, она развернулась и быстрым шагом наконец-таки покинула этот коридор.

Геральд ошалело смотрел ей в след. Но отчего-то все ругательства, которыми он мысленно обозвал наглую Уокер, так и остались не высказанными.

— Пташка, — передразнил он интонацию Непризнаной. — Кобра ты, королевская… Пташка…

И сплюнув на пол, он направился к Фенцио.

Комментарий к 5. Восемь высших Заранее прошу прощения за свое видение демонов ада, но я автор, я так вижу, а главное так их видит сюжет)))

Ну, жду варианты прозвища))) наша теплая компания должна справиться)))

====== 6. Равновесие боли ======

Всё-таки она отключилась.

Вики попыталась похлопать глазами, прогоняя пелену, и стараясь осознать где она. Потихоньку взгляд сфокусировался и она смогла увидеть мраморный пол, белые стены и чёрное пятно у изголовья кровати.

Взгляд скользнул чуть выше и наткнулся на мягкое оранжевое свечение.

— Фариа… — прохрипела она и попыталась приподняться.

— Ш-ш-ш-ш… лежи, — когтистая рука мягко опустилась на голову, слегка поглаживая иссиня-чёрные волосы.

— Как вы… — она запнулась. Во рту было сухо, и слова давались с трудом.

— Твоя чернокрылая подруга минут двадцать обтирала крыльями стеллажи, прежде чем рискнула подойти. Думал, так и не решится.

— Вы, Фариа, по-хорошему, к общению-то не очень располагаете, — Вики мягко улыбнулась.

— Я подожду, пока ты встанешь с этой кровати, а потом обязательно обсужу с тобой это утверждение, пигалица.

Вики тихонечко рассмеялась. И невольно поморщилась.

— Болит? — спросил Фариа, продолжая поглаживать её по голове.

— Болит, — Вики прикрыла глаза.

Мисселина обрисовала ей два варианта лечения. Первый — начать с мелких косточек, собирая их в одно целое. Второй — начать с плечевой и локтевой кости, не трогая лучевую. Вики выбрала второй вариант. Всё что она смогла прочесть о строении крыльев, говорило о том, что лишь три кости являются основными и отвечают за подвижность. И если они повреждены — крыло не работает. А потому, Вики сразу хотела узнать, смогут ли они восстановить то, на чём держится всё крыло. Она мечтала вернуться в небо. Не через четыре месяца, ни позже. Она хотела вернуться сейчас. Хотя бы попытаться это сделать.

Мисселина предупредила, что это будет больно, попыталась смягчить своё воздействие обезболивающим, но это не сильно и помогло. И, слушая, как с треском ломаются её кости, испытывая сильнейшую боль, она отключилась.

Фариа видел тёмную пелену, что пуховым одеялом устроилась на крыльях Вики, не собираясь уходить. Она слегка вибрировала, клубилась, словно пытаясь получше устроиться. Собираясь задержать здесь подольше.

— Потерпи, сейчас станет легче.

Фариа перенёс руку с головы на спину, замирая в сантиметре от её перебинтованных крыльев. Пелена всколыхнулась, сверкнула статическим разрядом, и недовольно и нехотя поползла под мантию. Вики с удивлением наблюдала, как тёмное облако скрывается под крыльями Фариа, слегка играя его перьями и заставляя их шелестеть.

— Так вот в чём ваша сила. Боль. Вы управляете болью. Мне всегда было интересно, в чём ваш дар, но я всегда не решалась спросить.

— Мой дар — боль душевная. Ну, а управление физической болью — приятный бонус. Полегчало?

— Спасибо, Фариа!

— Спи, Пташка. Отдыхай.

И Вики послушно провалилась в сон.

Старый демон медленно шёл по коридору, погружённый в свои мысли. Он понимал стремление Вики вернуться в небо. Уважал её выбор. Хотя лучше всего было бы подождать. Но видя как она старается стать лучше, подняться выше, чем она была, он не мог не помочь ей в том, что было подвластно ему.

Мимо сновали разнокрылые ученики. Навстречу ему шёл Ангел, опираясь на посох. Они поравнялись, машинально кивнули друг другу и продолжили каждый свой путь. Однако, сделав два шага, Ангел остановился, и резко развернулся к Демону.

— Фариа?

Старый демон остановился, повернулся на голос и отыскал взглядом его источник.

— Фе-е-енцио…

— Давно вы не выбирались к нам из своих подземелий.

— У меня тут было личное дело, уже ухожу.

— И какое именно дело, не поделитесь?

— Нет.

— А оно никак не связано с Уокер? — Фенцио давно раздирало любопытство, и упустить такой шанс узнать поподробнее он не мог.

— А во фразе «личное дело» вас ничего не смутило? — ответил вопросом на вопрос Фариа.

Фенцио поморщился.

— Просто, если вы так переживаете, что решили нанести личный визит, то смею вас заверить, Мисселина прекрасный врач.

— Ну да, ну да, Мать Тереза белокрылая.

— Что?

— Ничего. Всего доброго, Фенцио, — и демон продолжил свой путь, всем своим видом давая понять, что больше разговаривать с Фенцио он не намерен.

Она сбежала из лазарета на следующее же утро. Тихо встала, очень осторожно оделась, стараясь не задеть туго перебинтованные крылья, и на цыпочках прокралась до двери.

— А ну-ка немедленно вернись в постель, — голос Мисселины не предвещал ничего хорошего.

Вики выдохнула, и повернулась к Ангелу.

— Ну, не могу я тут лежать и бесцельно таращится на пол. Я выучила уже все трещинки на этом мраморе. Пожалуйста. Я буду очень осторожна. Очень. Посижу на занятиях и вернусь.

— Нет.

— Ну пожалуйста!

Вики старательно строила умоляющий взгляд, стараясь разжалобить Мисселину.

— Я очень-очень осторожно. Просто посижу.

— Вики, ты понимаешь, что любое случайное движение — и нам придется начинать сначала.

— Понимаю.

— И всё же ты хочешь уйти?

— Да…

Мисселина сдалась спустя десять минут и выпустила её из клетки.

Дискуссия набирала оборот.

Он давно уже покинул стул, на котором сидел, и примостился на краю стола. Демон с удивлением смотрел на Уокер, словно видел её впервые. Ответ на заданный им вопрос не предполагал даже намёка на вероятность диспута. Однако, спустя пару её фраз, он неожиданно вступил в диалог, с удивлением следя за движением её мысли. Манера её ответов проливала сладкий бальзам на его преподавательскую душу.

Как давно он не ощущал такой искренней заинтересованности в своих учениках?

Как давно он не чувствовал отдачу, ответную реакцию на то, что он пытался донести в эти молодые головы?

И сейчас, слушая Непризнанную, ощущая легкий трепет её энергии, он почувствовал… Удовлетворение?

— И? — он жестом руки подтолкнул её продолжить мысль.

— И именно поэтому я уверена, что его создали слепым намеренно.

— Но почему? Разве неважно увидеть, кого именно и за что ты провожаешь в Ад, Уокер?

— Не видеть — не значит не чувствовать, понимаете?

Она настолько увлеклась их дискуссией, что уже не обращала внимания на то, что произносила фразы не совсем подобающие для обращения к преподавателю. Стоя здесь, у доски, она совершенно забыла, что они не одни в аудитории, и что пятнадцать пар глаз внимательно за ними наблюдают, не решаясь даже на перешептывания. Она не ожидала, что он хоть как-то прореагирует на её ответ. Но видя его искреннюю заинтересованность, его вовлеченность, она продолжала. Впервые, он не отмахнулся от её выводов, как от жужжания назойливой мухи. И то, что он сел на стол — было прямым тому подтверждением. Он делал так только в минуты, когда о чём-то с увлечением им рассказывал. И это неосознанное действие с его стороны придавало ей храбрости и сил продолжать. Впервые он искренне хотел понять, что она имеет ввиду, и это невероятно окрыляло.