Тайна за семью печатями - Страница 20

– Очень жаль. Может, он просто застенчив. Вспомни, никто к тебе особой любви не питал, когда ты впервые оказался в школе Святого Беды. – Джайлз повернулся к бармену. – Еще две половинки, пожалуйста.

– Сию минуту, сэр.

– А как моя любимая подружка? – спросил Джайлз.

– Если ты о Джессике, тебе придется встать в длинную очередь. Все обожают эту малышку, от Клеопатры до почтальона, но любит она только своего папу.

– Когда ты собираешься ей сказать, кто ее настоящий отец? – Джайлз понизил голос.

– Сам себя все время спрашиваю. Только не надо говорить мне, что я откладываю про запас большую проблему. Просто не могу представить себе, когда найду это подходящее время.

– Подходящего времени никогда не бывает. Не тяни слишком долго, потому что Эмма точно никогда не скажет ей этого, а Себ, я уверен, уже решил этот вопрос для себя.

– Почему ты так уверен?

– Не здесь, – сказал Джайлз, поскольку в этот момент еще один избиратель хлопнул его по спине.

Бармен поставил две полпинты на стойку:

– Девять пенсов, сэр.

Поскольку Гарри заплатил за первую выпивку, он решил, что теперь очередь Джайлза.

– Прости, – сказал Джайлз. – Но мне платить не разрешается.

– В каком смысле – не разрешается?

– В прямом. Кандидату запрещено покупать любые напитки в ходе избирательной кампании.

– Вот как. Наконец-то я нашел причину, по которой мне хочется быть членом парламента. Но почему, ради бога?

– Могут подумать, что таким образом я пытаюсь купить твой голос. Это восходит еще ко временам реформы «гнилых местечек»[19].

– Черта с два ты бы отделался всего полпинтой, прежде чем я подумал, голосовать ли за тебя, – сказал Гарри.

– Да тише ты, – прошипел Джайлз. – В конце концов, если мой зять не собирается голосовать за меня, спросит пресса, почему это должен делать кто-то другой?

– Раз уж это совсем неподходящее место для разговора на семейные темы, может, составишь нам с Эммой компанию на ужине в воскресенье вечером?

– Не получится. В воскресенье мне надо побывать на трех церковных службах, и не забудь, это последнее воскресенье перед выборами.

– О господи! А выборы уже в следующий вторник?

– Да, черт возьми. Золотое правило: никогда не напоминай тори дату выборов. Теперь я могу положиться только на поддержку Господа Бога, однако я по-прежнему не вполне уверен, на чьей Он стороне. В воскресенье на заутрене упаду на колени, буду просить Его о наставлениях на вечерне и затем надеяться, что голосование закончится два к одному в мою пользу.

– Тебе в самом деле необходимо пройти через такие крайности лишь для того, чтобы выиграть еще несколько голосов?

– Конечно, если ты борешься за лидерство в «ненадежном» избирательном округе[20]. И не забывай, церковные службы собирают куда больше народу, чем это удается мне на политических митингах.

– Но я всегда считал, что церковь… нейтральна?

– Так оно и должно быть, но викарии всегда будут говорить, что абсолютно не интересуются политикой, одновременно испытывая некоторые сомнения, стоит ли сообщать своим прихожанам – и зачастую с кафедры, – за какую именно партию они будут сами голосовать.

– Хочешь еще полпинты, раз уж я плачу?

– Нет. Мне пора. Ты ведь не имеешь права голосовать в этом участке, а даже если бы и имел, все равно бы меня не поддержал.

Джайлз соскочил со стула, пожал руку бармену и, стремительно выйдя из бара, улыбнулся первому встречному:

– Доброе утро, сэр. Я Джайлз Баррингтон, и надеюсь, могу рассчитывать на вашу поддержку в следующий вторник на всеобщих выборах.

– Я не из этого избирательного округа, приятель, просто приехал на денек из Бирмингема.

Агент Джайлза Грифф Хаскинс был уверен, что избиратели бристольских судоверфей доверяют своему избраннику и вновь отправят его в палату общин, даже если он и получит большинство чуть меньшее, чем в прошлый раз. Об этом он сказал кандидату в самый день выборов. Однако сомневался, что Лейбористская партия удержится у власти.

Грифф оказался прав в обоих своих предположениях. В три часа ночи 27 октября 1951 года уполномоченный по выборам объявил, что после трех пересчетов сэр Джайлз Баррингтон стал законно избранным членом парламента от бристольских судоверфей с перевесом в четыреста четырнадцать голосов.

Как только пришли результаты голосования со всех концов страны, Консервативная партия набрала абсолютное большинство в семнадцать мест, а Уинстон Черчилль вновь обрел в качестве места постоянного пребывания Даунинг-стрит, 10. Это были первые выборы, которые он выиграл как лидер Консервативной партии.

В следующий понедельник Джайлз отправился в Лондон и занял свое место в палате представителей. В коридорах ходили разговоры, мол, поскольку у тори большинство всего в семнадцать мест, еще одних выборов ждать недолго.

Джайлз знал: когда бы это ни случилось, с большинством всего лишь в четыреста четырнадцать голосов ему придется бороться за свое участие в политике и, если проиграет, его карьера члена парламента закончится.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.