Тайна в наследство - Страница 18

Мэтт кивнул. Теперь он наконец насытился и был не прочь послушать.

– Джимми – так звали моего мужа – говорил, что ему кажется, будто я пытаюсь законсервировать время, остановить мгновение, приказать ему не двигаться.

Она посмотрела на Мэтта так, как будто ждала реакции, однако он молчал. Любое замечание в эту минуту могло показаться слишком фамильярным.

– В общем, в магазине я забрела в отдел деликатесов. И увидела крошечные баночки джема по семь долларов каждая. И я подумала: а ведь у меня джемы получаются гораздо вкуснее и оригинальнее. Тут-то до меня и дошло: я могла бы продавать свои джемы и маринованные овощи!

– А что, неплохо, – приканчивая недоеденную порцию Бейли, отозвался Мэтт. – Вы представляете себе, как работают консервные заводы?

– Понятия не имею, но я думала начать с чего-нибудь попроще. Например, с рассылки по почте. С поставок в дорогие магазины. Вы, случайно, не разбираетесь в продаже джемов?

– Для меня это темный лес.

– Ммм… – Она запрокинула голову и засмотрелась на тутовое дерево.

– Так что с вами сегодня случилось? – спросил Мэтт, вытирая руки матерчатой салфеткой в красно-белую клетку.

Бейли улыбнулась.

– Когда я нагружала свою тележку бутылками с уксусом для маринованных овощей, ко мне подошла какая-то женщина и зашептала, что я напрасно покупаю его здесь. И объяснила, что если я хочу покупать сразу помногу, то мне прямая дорога в «Клуб покупателей». Я объяснила, что недавно в этих краях и понятия не имею, где он находится, тогда она оторвала нижний край листа со своим списком покупок и нарисовала мне план. «И фрукты тоже покупайте местные, – посоветовала она. – Только поторгуйтесь сначала, не соглашайтесь сразу, сколько бы они ни запросили. Эти фермеры, особенно те, что живут у самого Кэлберна, с любого готовы слупить втридорога». Я поблагодарила ее, а она… – Бейли сделала паузу, поблескивая глазами. – Она похлопала меня по руке и сказала: «Ничего, дорогая. По вашему выговору сразу видно, что вы янки, а они всегда такие бестолковые, но вы вроде бы славная, вот я и решила, что от меня не убудет, если я вам помогу».

И оба весело рассмеялись.

– Самое смешное, что я выросла в Кентукки, – добавила Бейли.

– По вам не скажешь. – Мэтт выжидательно уставился на собеседницу, но она ничего не ответила, вновь засмотревшись на дерево. – Тоже попались хорошие учителя? – с любопытством спросил он.

– Вино! – спохватилась Бейли и вскочила. – Вот растяпа, совсем забыла, что еду надо чем-то запивать, а у меня есть бутылка отличного «Пино нуар»! – И прежде чем Мэтт успел вставить слово, заспешила в дом.

– Интересные дела, – произнес в тишине Мэтт, встал и потянулся. Новая хозяйка фермы успешно уклонялась от любых личных вопросов.

Через несколько минут она вернулась с двумя запотевшими бокалами холодного белого вина и протянула ему один.

– Если хотите сладкого, у меня есть пирог с персиками.

Мэтт едва не завопил: «Хочу!», – но сдержался. Принимая бокал, он огляделся.

– Эта ферма много лет простояла заброшенной. Когда мы с братом были детьми, мы подолгу играли здесь. А теперь все выглядит по-другому.

– Да, – согласилась Бейли, останавливаясь рядом, но, как заметил Мэтт, не слишком близко, и потягивая вино. – Садовники потрудились на славу. Понятия не имею, как мне поддерживать порядок на участке, но пока сорняки не разрослись опять, он прекрасен. – Она взглянула на собеседника, заметила, что тот ждет продолжения, и улыбнулась. – Хотите пройтись и осмотреться?

– Очень, – признался он.

– Поскольку я впервые увидела эту ферму всего два дня назад, вы, вероятно, знаете ее гораздо лучше, чем я, но я покажу все, что уже видела здесь.

– Ведите, – разрешил Мэтт, двинулся следом и окинул придирчивым взглядом ее фигуру. Стройная, заключил он. Хрупкой ее не назовешь, но тело у нее такое же, как у бывшей жены Мэтта и ее подружек, – ухоженное. Как будто она тратила уйму времени на тренажерные залы, и не только. Какая у нее кожа, трудно сказать, но похоже, массажи с кремами – обязательный элемент ее жизни. По крайней мере раньше были, мысленно поправился Мэтт.

Он молча наблюдал за спутницей и слушал ее, а она устроила ему настоящую экскурсию по саду. Оказалось, она разбирается в растениях: сначала она завела разговор о том, чем ползучая ежевика отличается от прямоствольной, потом объяснила, что в саду высажено два разных вида малины.

– И способ обрезки у каждого свой, – с улыбкой добавила она.

Если бы Мэтт только слушал ее, но не видел, он решил бы, что она выросла на ферме и была замужем за фермером. Но какая фермерша способна приготовить обед, достойный четырехзвездочного ресторана? Ему доводилось пробовать вкусную домашнюю стряпню, но обычно под ней подразумевался бифштекс в кляре или сом с кукурузными оладьями. Среди знакомых Мэтта не было кухарок, которым могло прийти в голову сочетать печенку, жареных голубей и маринованный виноград.

Она показала ему пруд, рассказала о карпах кои, зимой впадающих в спячку, и пожаловалась, что пруд придется обнести решетчатой оградой, чтобы уберечь от енотов.

Остановившись у ограды сада, она показала Мэтту кусты крыжовника и смородины: ни те ни другие ягоды он ни разу не пробовал.

Чем больше она говорила, тем сильнее озадачивала его. Некоторые слова она произносила странно, не по-американски ставя ударения и выговаривая слоги, называла георгины далиями…

– Вы научились всему этому в Кентукки? – осторожно спросил он, когда они миновали сарай и углубились в лесок рядом с домом. – Наверное, выросли на ферме?

– Нет, – ответила она, – не на ферме. В обычном пригороде. Вы только посмотрите! Прелесть, правда?

Она смотрела на старую яму для костра посреди поляны, и Мэтт понял, что она опять увильнула от вопроса.

При виде ямы Мэтт заулыбался.

– Мы с братом однажды вечером чуть было не устроили здесь пожар.

– Расскажите.

– Да нечего рассказывать – обычные детские шалости. Мы с Риком набрали сухих веток, обрызгали из баллончика для заправки зажигалок и кинули пару спичек. Получился взрыв. – Припоминая его, Мэтт покачал головой. – До сих пор не понимаю, как мы уцелели. Не знаю, что бы с нами стало, если бы вдруг не начался ливень.

– Ваши родители, наверное, рассердились.

– Мама так ничего и не узнала. Она работала допоздна, присматривать за нами было некому. – Он сделал паузу, ожидая, что Бейли задаст вопрос, как сделал бы на ее месте всякий, но она молчала, и он продолжал: – Отец ушел от нас, когда мне было пять, а Рику три года.

– Сочувствую. – Бейли подняла голову, заглядывая ему в глаза, но он поспешил отвернуться.

– Это давняя история. А как ваши родители?

Она свернула на тропинку.

– Отец умер, когда мне было четырнадцать, мама – в прошлом году, но у меня есть сестра.

– В Кентукки? – уточнил он.

– Да, – ответила она так коротко, что он понял: продолжать расспросы бесполезно.

Но холодный тон не обескуражил Мэтта.

– Если вы росли не на ферме, откуда же вы так много знаете о растениях, особенно садовых?

Бейли повернулась к нему, собираясь что-то сказать, но передумала и только вздохнула.

– Неужели в этом городе принято задавать столько личных вопросов?

– А как же! – жизнерадостно отозвался Мэтт. – Здесь все про всех все знают. К примеру, в городе даже дети посвящены в подробности моей личной жизни.

Бейли рассмеялась.

– И знают про фифу, на которой вы были женаты?

– Узнаю любимое словечко Пэтси. Кассандра при встрече дала ей понять, что в грош ее не ставит. А Пэтси в отместку всем разболтала, что я женился на туповатой красотке.

– Это правда?

Мэтт криво усмехнулся.

– Ну, если она меня бросила, значит, с мозгами у нее и вправду туго.

Бейли склонила голову набок.

– А личный вопрос остался без ответа, – заметила она.

– И то верно, – улыбнулся он. – Вы, кажется, говорили про пирог с персиками? Я нагулял аппетит.