Тайна «Соленоида» (др.изд.) - Страница 47

Но вот из дыры стал доноситься какой-то шум, сквозь который прорывались проклятия и гневные восклицания. Юрий собрал все силы, поднатужился . и рванул за веревку. Из отверстия кубарем выкатился Якорьков и распластался перед скалой.

— Бандит! Разбойник! — вдруг завопил Виктор, пытаясь подняться на ноги. Сумасшедший! Чуть не убил!

В первый момент, глядя на распластавшегося товарища, Юрий испугался: может, на него там напали и убили? Но, услышав вопли Виктора, несколько успокоился: жив.

— Какие разбойники, где сумасшедший? . переспросил Юрий, помогая товарищу подняться на ноги. — Что ты мелешь?

— Ой, люди добрые, посмотрите на этого невинного бандита, — обратился Виктор к Толику и Тане, с испугом глядевших на него. — И он задает мне такой вопрос? Где разбойник? Ха! Рядом со мной! Ты!

— Я?

— Конечно, не бабушка твоя. Человек идет в темноте по незнакомой местности. Ну и споткнулся, понятно. Зачем же тащить его обратно, как окуня из реки?

— Значит, ты не сигналил мне?

— Понятно, нет. Я только упал вперед, на руки. И не успел опомниться, как веревка врезалась в живот, и я поехал назад. Я думал, она перережет меня пополам. Спасибо повару — подал за завтраком отбивную котлету.

— А при чем здесь отбивная?

— Очень даже при чем. Я чувствую, эта подошва до сих пор сидит в моем желудке. Она попала под канат и помешала перерезать меня до позвонков. Я уверен, на отбивной остался след от каната. Знаешь, такая полукруглая вмятина, желобок. Не веришь — пойдем на рентген.

— Верю, верю! — хохотал Юрий, глядя на приятеля. Толик и Таня тоже смеялись: очень уж смешно выглядел Виктор. Он стоял на камне и вытряхивал из штанин и карманов гальку, песок. Пиджак и брюки в некоторых местах были измочены в воде. Правая рука оцарапана.

Немного оправившись, Виктор наклонился к Юрию и доверительно спросил:

— Послушай, у тебя, случайно, здесь нет лебедки?

— ?!

— Уж очень сильно меня волокло, — ответил он на немой вопрос Юрия. Понимаешь, цепляюсь за камни, упираюсь ногами — ничего не помогает, продолжаю ехать назад.

Юрий и, ребята хохотали до колик. Виктор, оставаясь совершенно серьезным, подобрал финку, фонарик и обратился к Юрию:

— Ну, что мы, смеяться пришли сюда? Обвязывайся веревкой — и марш за мной. Я вижу, тебя нельзя оставлять здесь.

— И мы тоже, — подала голос Таня.

— Возьмем? — обратился к Юрию Виктор. Юрий посмотрел на Толика, на Таню. Если бы сейчас решалась судьба человека — умереть или жить ему, то его лицо, пожалуй, было бы менее красноречивым, чем лицо Толика, с надеждой и опасением глядевшего на взрослых. А Таня была полна решимости не отставать от товарища.

— Ладно, возьмем, — решил Юрий. — Только давай обвяжем их веревкой.

Первым в дыру полез Виктор, за ним — Толик, потом Таня, а последним скрылся в отверстии Курганов. Идти было неудобно: под ногами валялись камни, между которыми журчала вода. Куда ставить ногу, не видно, кругом темно, точно в печке.

— Зажги фонарик, — приказал Юрий, видя, что Виктор тоже идет без света.

— Сейчас… Контакт заело… Ага, есть.

Вспыхнул бледный луч света и запрыгал по камням, по стенам пещеры, скользнул по своду. Пещера была здесь не очень высокой — метра четыре. Пол завален камнями, из стен тут и там выпирали острые выступы. С потолка свисали небольшие сталактиты, сверкавшие в лучах фонарика миллионами искр.

Пещера оказалась сравнительно небольшой. Но из нее вел ход куда-то дальше. Вероятно, туда бежал и ручей. Звук его был чист и звонок.

Юрий поменялся местом с Виктором и зажег свет: он отобрал фонарик у товарища. Луч заплясал на противоположной стене пещеры, отразился в струйках ручья и затерялся в темном пятне — там был выход из этого подземного зала.

— Идемте дальше, — тихо сказал Юрий. — Хотите?

— Конечно, — так же тихо отозвался Виктор, но таким тоном, что Курганов сразу почувствовал, как тот пожал плечами. — Заметь, Юра, какой тут свежий воздух… И сырости нет…

— Вентиляция хорошая. Чувствуешь, как сквознячком потягивает?

— Я тоже чувствую, — проронил Толик несмело.

— Вот и отлично. Двинулись.

Пошли дальше, проверяя каждый шаг. Пещеры тянулись одна за другой и соединялись короткими узкими и низкими переходами. Залы становились выше, на потолках и на полах пещер все больше встречалось сталактитов и сталагмитов, осколков от разбитых известковых сосулек, сорвавшихся когда-то с потолка. Таня и Толик то и дело спотыкались об эти осколки.

Вдруг что-то мелькнуло в лучах фонарика и пропало в темноте. Ребята от неожиданности вздрогнули, ухватились за Юрия и Виктора.

— Ты что? — спросил Юрий Толика.

— Так… Что-то мимо пролетело…

— Наверно, летучая мышь, — спокойно заметил Виктор.

Исследователи придерживались ручья. Вот они достигли еще одного перехода. Здесь движение воздухе ощущалось более явственно. Свет фонарика вырвал из темноты часть свода и утонул в черном, овальной формы отверстии — в нем пропадал ручей.

— Постойте, — сказал Юрий. — Я пройду немного вперед, на разведку…

— Веревку не отвязывай, — предупредил Виктор. . А то еще провалишься куда-нибудь;

— Ладно… Идите потихоньку за мной. В случае чего — держитесь за землю.

Пещера то сужалась, то расширялась, но шла почти прямо с легким уклоном вниз. Лишь в одном месте она делала очень крутой поворот, почти под углом в девяносто градусов.

Шаги впереди замерли.

— Юрий, ты где? — спросил Виктор, останавливаясь и останавливая Толика и Таню.

— Здесь, — донеслось из темноты. — Идите все сюда.

Юрий осветил пол под ногами у ребят, а когда они приблизились, потушил фонарик. Все утонуло в темноте. Виктор продолжал наматывать на руку веревку.

— Посмотрите вверх, — сказал Юрий.

Все подняли головы.

— Ой, как хорошо! — с восхищением произнесла Таня. — Как в цирке.

— Тише ты, — сказал Толик.

Воцарилась тишина. Громадная куполообразная пещера была освещена каким-то необыкновенным серебристым сиянием, исходившим, казалось, из множества сталактитов. Вероятно, в куполе пещеры имелись щели и через них проникал дневной свет. Отражаясь в бесчисленных капельках на известковых сосульках, он и создавал это волшебное зрелище. Капельки переливались искорками, сверкали, срывались вниз и звонко разбивались о камни, отчего в пещере стоял мелодичный, нежный звон, как от множества мельчайших серебряных колокольчиков, качающихся на ветру.

Низ пещеры тонул во мраке. По-прежнему спокойно и однообразно журчал ручей. Значит, и из этого зала имелся выход, и пещеры тянутся дальше, может, до самого моря.

Но Юрий не пошел дальше: с ними дети, нельзя рисковать. Он зажег свет и сказал:

— Ну, посмотрели — и хватит. Идемте обратно.

Пришлось возвратиться. Юрий опять шел впереди. Овал света, отбрасываемый фонариком, ломаясь на неровностях почвы, скользил впереди него, вырывая из темноты крупные и мелкие камни, валявшиеся по полу.

Вот и поворот. Юрий осветил ручей и пошел по его берегу. Толик, не отрывая глаз от светового пятна, шел следом. Вот нагнулся и, забежав вперед Юрия, что-то поднял с пола.

— Что там такое? — спросил Юрий.

— Да вот бумажка… — ответил Толик. . Обгоревшая.

— Ну-ка дай сюда, — попросил Юрий, освещая Толика фонарем.

Мальчик подал находку. Юрий взял, посмотрел и, нахмурив брови, сунул ее в карман.

— Что за бумажка? — заинтересовался Виктор, подходя из темноты.

— А вот выберемся на свет, тогда узнаешь, . озабоченно ответил Курганов.

Когда вышли из пещеры, Юрий сурово сказал детям:

— Вот что, приятели: о пещере — никому ни слова. Это раз. Затем, ни полслова о том, что мы все там побывали. Я знаю, вы народ серьезный и умеете держать язык за зубами. Так что будем надеяться на вас. Верно? Ну, вот и отлично. А теперь бегите домой. Впрочем, постойте: вот, возьмите на автобус.