Тайна шепчущей статуи (ЛП) - Страница 19

– Скоро мы узнаем правду, – ответила Нэнси успокаивающе. – До тех пор Вы должны сохранять спокойствие и подготовить себя к любому исходу.

– Ты прямо сейчас отправишь телеграмму? – голос больного звучал умоляюще.

– Да, непременно.

Нэнси позвонила на телеграф и надиктовала сообщение, которое написал мистер Оуэн.

– Как долго ждать ответа? – нервно спросил мужчина.

– О, не меньше нескольких часов. Вы должны отдохнуть, мистер Оуэн.

– Я не смогу отдыхать, пока не узнаю правду. Ох, если бы я мог надеяться…

Пациент начал ворочаться и метаться на кровати, беспокойно запрокинув голову. Как только он пытался встать, Нэнси приходилось применять силу.

– Скорее бы вернулась медсестра, – с тревогой пробормотала девушка.

Даже на её неопытный взгляд было очевидно, что больному стало хуже. Её мучила совесть, ведь это она стала причиной рецидива.

"Я не хотела волновать его, – успокаивала она себя. – Я только хотела помочь".

В этот момент дверь открылась, и зашла медсестра. Не сняв шляпку, она бросилась к кровати.

– Что Вы с ним сделали!? – гневно набросилась она на Нэнси.

– Ничего, – сокрушённо прошептала девушка. – Мы говорили и…

– Вы расстроили его, вот что Вы сделали. Ох, я не должна была оставлять его ни на минуту! Вызовите врача, немедленно! И уходите! И не позволяйте никому входить в эту комнату!

Нэнси не привыкла, чтобы ей приказывали, но она безропотно приняла упрёк. Девушка бросилась к телефону и, не зная имени доктора, который уже осматривал пациента, попросила приехать в отель дежурного врача.

– Мне не стоило так резко реагировать, – извинилась медсестра. – Уверена, это не Ваша вина…

– Нет, я виновата, – ответила Нэнси, признавая свою вину. – Теперь я пойду.

Она выскользнула в коридор и так и стояла у двери, когда в коридор вышел её отец.

– Как мистер Оуэн? – бодро спросил он и был удивлён поникшим видом Нэнси. – Ему же не стало хуже?

– Стало, папа, и я тому причина. Ох, я так переживаю.

Выслушав пересказ их разговора, мистер Дрю не стал щадить чувства дочери.

– Это было очень глупо, Нэнси. Во-первых, ты далеко не уверена, что миссис Оуэн – жена моего клиента. Такое предположение звучит для меня немного нелепо.

– Но всё совпадает, – запротестовала Нэнси, стараясь защититься. – Прозвище мистера Оуэна – Рекси, а его жену звали Элис…

– Даже если и так, тебе надо было убедиться. Элис Оуэн – довольно распространённое имя. Ты дала мистеру Оуэну надежду, что его жена жива. Теперь, если он узнает, что всё это ошибка, я и подумать боюсь о последствиях.

– Ты имеешь в виду… он может умереть? – охнула Нэнси, как будто только теперь осознав, что натворила. – Я не знала, что он настолько болен. Он выглядел сильным и бодрым.

– У мистера Оуэна сильная воля, – мрачно ответил Карсон Дрю, – но у него слабое сердце. Ты хотела как лучше, Нэнси, но на этот раз, боюсь, в своём рвении разгадать тайну ты перешла границы.

– Что же мне теперь делать, отец? – печально спросила девушка.

– Теперь уже никто ничего не может сделать, – твёрдо ответил адвокат. – Нам остаётся ждать ответа на твою телеграмму и надеяться, что новости будут благоприятными.

Через несколько минут появился врач со своим неизменным чёрным портфелем, и его сразу же проводили в комнату мистера Оуэна. Нэнси нервно топталась в коридоре.

Прошло почти полчаса, прежде чем врач вышел. Когда девушка заметила его серьёзное лицо, ей потребовалось всё её мужество, чтобы спросить о состоянии пациента.

– Мистер Оуэн сильно перевозбуждён, – ответил доктор, – а у него слабое сердце. Но если у него больше не будет потрясений, я надеюсь на улучшение в течение одного-двух дней.

Нэнси понуро ушла на поиски Бесс и Джорджи.

– Я чувствую себя ужасно, – призналась она в завершении рассказа о произошедшем. – Все винят меня в рецидиве состояния мистера Оуэна, и я это заслужила. Я так стремилась доказать связь между ними, что совсем не подумала, как повлияют мои слова на мистера Оуэна, если моя теория окажется ошибочной.

– Но если ты права, Нэнси, это воссоединение будет прекрасно, – попыталась утешить её Бесс.

– Да, но вероятность этого так мала, трудно ожидать, что миссис Оуэн окажется пропавшей женой клиента моего отца. Мистер Оуэн уверен, что она умерла много лет назад. Нет никаких доказательств, что тогда произошла чудовищная ошибка — и всё же я продолжаю надеяться.

– Постарайся не думать об этом до тех пор, пока не придёт телеграмма, – предложила Джорджи, видя, как сильно Нэнси беспокоится. – Ты действовала из наилучших побуждений, и я уверена, никто не мог ожидать, что мистер Оуэн окажется столь ранимым.

– Главное – результаты, а не мои благие намерения, – мрачно возразила Нэнси. – Если мистер Оуэн умрёт, это будет моя вина...

– Ой, ну зачем ты нагнетаешь, – перебила её Бесс. – Мистер Оуэн не умрёт.

– Это вполне реально, – настаивала Нэнси. – Вдруг ответ будет отрицательным. Я не удивлюсь, если тогда его потрясение будет столь велико…

– Уверена, всё не так серьёзно, – постаралась приободрить подругу Джорджи. – Перестань волноваться, Нэнси, и лучше скажи, что ты наденешь сегодня на танцы.

– На танцы?

– Ты же не могла забыть?! – изумлённо воскликнула Бесс. – Мы обещали Джеку, что пойдём на вечеринку в Загородный клуб.

– Но я забыла! Я не могу уйти сейчас.

– Но это танцевальный ужин, – напомнила ей Бесс. – Для нас забронирован столик. Совершенно несправедливо по отношению к Джеку теперь идти на попятную.

– Думаю, мне придётся пойти, раз я обещала, – неохотно согласилась Нэнси, – но когда мистеру Оуэну так плохо, мне кажется это неправильным.

Когда вечером Джек заехал за девушками, он сразу почувствовал неладное. Молодой человек тоже расстроился, узнав о состоянии мистера Оуэна.

Все старались быть весёлыми и проникнуться духом праздника, но вечер потерял для ребят свою прелесть. Ужин был превосходным, но Нэнси лишь делала вид, что ест. Позже она танцевала машинально и не раз была вынуждена извиниться за то, что сбивалась с шага.

– Не знаю, что со мной, – сказала она Джеку, когда танцевала с ним вальс. – Я испортила тебе вечер.

– Ты беспокоишься, Нэнси, и я не виню тебя. Не такой уж тут великий праздник. Что скажешь, если мы сбежим отсюда и покатаемся на машине? Твои подруги не будут против. Они хорошо проводят время.

– С удовольствием, Джек. Свежий воздух пойдёт мне на пользу.

Было восхитительно лететь по дороге, морской ветерок обдувал их лица. Долгое время ребята ехали молча. Наконец, Нэнси заметила:

– Это дорога, которая ведёт к Старой Усадьбе?

– Да, – кивнул её спутник. – Мы почти у имения Конгеров. Когда мы въедем вон на ту горку, ты сможешь увидеть дом.

– Ночью всё выглядит по-другому.

Автомобиль поднялся на небольшой холм, и Нэнси повернула голову в ту сторону, куда указал Джек.

– Хочешь остановиться и ещё раз взглянуть на «Шепчущую девушку»? – спросил он.

– О, не сегодня, Джек. Нам надо возвращаться в клуб. Но ты уверен, что это поместье Конгера?

– Конечно, Нэнси. Ты не привыкла к ночному пейзажу, но я знаю эту дорогу как свои пять пальцев.

– Но там горит свет, – настаивала Нэнси. – А поместье Конгера пустует.

Джек сбросил скорость, чтобы внимательнее посмотреть в сторону имения, которое было скрыто сосновой рощей.

– Я не вижу света, Нэнси. Это поместье Конгера, абсолютно точно. Я проезжал тут десятки раз.

– Я уверена, что видела свет. Но теперь его нет.

Молодой Кингдон остановил автомобиль на обочине недалеко от входа на территорию усадьбы.

– Где ты его видела?

– Среди деревьев. Он, казалось, шёл из старого дома. Свет вспыхнул три раза.

– Ты уверена, что видела именно это, Нэнси?

– Да, совершенно. Я думаю, это был какой-то сигнал.