Тайна племени Бату - Страница 3

Нона вспыхнула, и щеки ее зарделись румянцем.

– Нечего ерунду пороть! – бросила она сердито брату.

В разговор вмешалась мать:

– Что тут такого? Мужчина интересуется тобой. Ты у нас красивая. Что ж на тебя не смотреть. Кстати, Андрюша, это серьёзный человек? На него можно положиться?

– Не беспокойся, мамочка, – весело ответил сын, насмешливо поглядывая на сестру, – на него можно не только «положиться», но и сесть ему на шею.

Нона пренебрежительно махнула рукой.

– Шути, шути. Шутки продлевают жизнь. Пойду лучше почитаю книгу.

Как только она скрылась в другой комнате, мать сокрушённо покачала головой:

– Не девка стала с этими книгами, а как это их сейчас называют… вот, из головы вылетело…

– Робот, – подсказал Андрей.

– Точно, – подхватила она, – вырастила робота на свою шею. Думала – человека ращу, а получился какой-то механизм: ни души, ни чувств, поступает и говорит все по-книжному. Неужели и ты такой будешь?

– Что ты, мамуль, – ласково проговорил Андрей. – Я видел чудо, и теперь никогда не стану роботом. Я верю, что огненная девушка существует, и обязательно найду её.

– Верить в сказку обязательно надо. А с Ноной я промахнулась, – вздохнула мать. – Ой, как промахнулась! А ты у меня смотри… – и вдруг она посмотрела на него подозрительно: – Подожди-ка, любезный! Что это ты говорил, что найдешь эту девушку? Смотри мне, – пригрозила она. – Найдёт он девку-огонь! Наверно, уже какую-нибудь рыжую плутовку подцепил? – она остановила на сыне испытующий взгляд.

– Что ты, мама, – Андрей сделал наивные глаза, – у меня пока знакомых нет, и жениться я не собираюсь. А сказки люблю. Без них окружающее превращается в холодный и скучный мир трезвого рассудка. Здесь всё ясно, всё объяснимо и поэтому неинтересно. А за Нону не беспокойся, я постараюсь вернуть ее к жизни. Кстати, человек, который интересовался ею, действительно обворожён ею.

Лицо матери озарилось надеждой.

– Ой, хотя бы не остыл раньше времени, хотя бы до ЗАГСа довести, а уж после пусть остывает.

Мать встала.

– Ладно, пойду. Дела надо делать.

Андрей вернулся к своему аппарату, представляющему пока набор крошечных деталей, проводков, соединенных в сложную схему, понятную только самому изобретателю. Над своим аппаратом он работал давно. Сначала уяснил физический и механический принцип действия будущей конструкции, идя от обратного: в первую очередь установил, что желает получить в итоге, а затем разработал систему, которая должна была обеспечить желаемый результат. Многое пришлось вычислять математически и физически. А когда схема была разработана, начались трудности с деталями, достать которые оказалось не так-то просто. Не менее сложным было и исполнение работы, требующей ювелирной точности и чистоты.

Обычно, когда он приступал к работе над своим изобретением, забывалось всё на свете, но сегодня его мысли то и дело возвращались к увиденному явлению и рассказанному матерью.

«Что же это за странный огонь, который не обжигает, и энергия, которая не дает тепла? Да и сама девушка – это человек или оптический обман? – думал он. – Быть может, это чье-нибудь изобретение?… – раздумывал он. – Хотя нет, сумочку она мне дача прямо в руки, значит сама материальна. Жаль, я растерялся. Обхитрила она меня – сумочку дала и исчезла. Интересно, каким образом? Надо было не спускать с неё глаз. Проворонил. А если бы смотрел на неё, как бы тогда она исчезла? Слухи слухами, но кое-что из них извлечь можно».

А между тем слухи об огненной девушке, самые противоречивые, стали все чаще и чаще будоражить город. Говорили, что огненная девушка спасает по ночам людей от хулиганов, что она бродит по лесам, и часто, где проходит, начинают гореть леса.

Настоящее лето выдалось жарким, засушливым, и действительно, лесные пожары бушевали в Европейской части то там, то здесь. Леса горели вокруг многих городов. Запах дыма и гари ясно ощущался в жилых кварталах, на улицах и площадях. Дым проникал в окна домов, и спасаясь от городского удушья, жители выезжали за пределы города, на дачи или куда-нибудь еще дальше, где свободней было гулять ветру и быстрее менялся воздух.

На тушение лесных пожаров были брошены тысячи людей, десятки самолётов. Тушили снизу, тушили сверху, Там, где прошёл огонь, леса чернели, и на обугленной земле долго не росла трава. Обгоревшие стволы мрачно чернели в лесах, делая их безжизненными и жуткими. В мертвых лесах не пели птицы, не бегали зайцы, не прятались за деревьями хитрые лисы. Черные рвы опоясывали обугленные места. Ценой невероятных усилий людям удавалось прекратить парадное шествие огня. И там, где заканчивалась их борьба с пожаром, можно было увидеть, как по одну сторону рва или дороги мрачно чернел мертвый лес, а по другую сторону весело шелестела спасенная листва, земля была покрыта мягким мохом, и то там, то здесь краснели бусинками земляника, костяника. Весело сновала мошкара, подвывали над ухом комары, и жизнь казалась самой развеселой и беспечной. Ценой каких усилий удалось её отстоять, лесным жителям было не известно. Они просто жили и радовались.

Но лето было ещё в самом разгаре, огонь, прятавшийся неизвестно где, неожиданно начинал пожирать новые площади, и люди вновь бросались в схватку с ним. Была ли тут причиной огненная девушка или необычная жара, трудно сказать. Но когда в природе или погоде появляется что-то необычное, люди всегда придумывают свои истории: ученые объясняют гипотезами и пишут научные труды, а простой народ придумывает легенды и забавляется ими с не меньшим удовольствием, чем учёные своими трудами.

Дом, в котором жил Андрей с сестрой и матерью, принадлежал к старым деревянным постройкам, расположенным в глубине двора. Слева от дома тянулся старый яблоневый сад. К крыльцу от калитки вела длинная цементная дорожка, с обеих сторон которой росли цветы.

Солнце еще барахталось в ветвях, не в силах освободиться от утренней дрёмы. Лёгкий утренний туман продолжал сонно лежать на земле, когда Нона, выйдя на крыльцо, обнаружила перед дверью ведро огурцов. Сами они овощи не выращивали, поэтому ведро сразу же показалось ей подозрительным.

– Андрей! Это твоя работа? – крикнула она в дверь дома.

Из окна высунулась взлохмаченная голова и, увидев огурцы, радостно воскликнула:

– Какие огурчики! Как раз к завтраку.

– Я тебя спрашиваю: твоя работа или твоих дружков?

– Представления не имею.

Голова скрылась, и вскоре Андрей появился на крыльце.

– Уверена, ты знаешь, чьих рук это дело. В прошлое воскресенье редиску подложили, два дня назад морковь, а сегодня огурцы. Я их есть не буду! – Она гордо задрала носик кверху и отвернулась от огурцов.

Андрей попробовал один из них и, лукаво посматривая на сестру, проговорил:

– Самое главное – чтобы они не были отравлены. Если я через шесть часов не умру, и вы можете есть.

– Ешь сам! Позориться только. Другим женщинам цветы дарят, а мне – овощи. – Она раздосадовано поджала губы.

– Значит, твой поклонник или агроном, или заведующий овощебазой, – предположил брат, аппетитно похрустывая огурцом.

– Хорошо. Это мы выясним, – твердо сказала Нона и скрылась в комнате.

У калитки замаячила голова Сергея, старого приятеля Андрея. Заглянув через забор во двор, он поприветствовал:

– Доброе утро. Принес тебе кое-что.

– Так что же ты топчешься на месте, заходи, – обрадовался Андрей. Приятель открыл калитку и, подойдя ж изобретателю, торжественно протянул ему небольшую коричневую коробочку.

Лицо Андрея вспыхнуло радостью, он жадно схватил её и, открыв, обнаружил внутри четыре выпуклые линзы, аккуратно уложенные на ребро между мягкими прокладками.

Посмотрев сквозь них на свет, он удовлетворенно воскликнул:

– То, что мне нужно. Думаю, теперь недели через две закончу. Подожди меня, я сейчас.

Он торопливо скрылся в комнате.

В ожидании Сергей облокотился о перила крыльца и задумался, не слыша, как сзади, мягко ступая, подошла Нона. Её резкий голос заставил его вернуться в реальный мир.