Тайна Элизабет - Страница 1

Иллюстрации Андрея Гудкова

© Издательство ACT, 2016

© Михаил Радуга, текст, илл., 2016

Сизый голубь приземлился на аккуратную плетеную изгородь у небольшого деревянного дома с соломенной крышей и своим острым клювом заботливо приступил к чистке перышек на крыльях и груди. Посреди ухоженного двора стояла запряженная гнедой лошадью телега, возле которой суетились двое босых ребятишек в рассчитанных на вырост длинных мешковатых туниках, и невысокий мужчина в потертой кожаной куртке. Всю ночь накрапывал благодатный дождь, и теперь, когда взошло теплое весеннее солнце, все принялись за свои насущные дела. Однако утренние процедуры несчастного голубя были внезапно прерваны коварной стрелой, пролетевшей буквально в дюйме от взъерошенной головы испуганной птицы, стремительно метнувшейся к небу с характерным урчанием.

– Мазила, мазила! – звонко закричала радостная девочка, пытаясь догнать несчастного голубя под задорный лай своего черного щенка.

– Больше практики, Томас, – тепло похлопал по плечу своего сына коренастый шатен с простыми деревенскими чертами лица. – Потом будет лучше получаться.

– Погоди…

Отважный юный охотник не сдавался и изо всех сил снова натянул льняную тетиву простенького лука из прута ясеня, но, выпустив одну стрелу, также безуспешно выпустил и вторую в далеко улетевшую к этому моменту потревоженную птицу. Он был на два года старше своей взбалмошной трехлетней сестры Ирэн, которая была как две капли воды похожа на него, если бы не разница в возрасте. Они оба росли крепкими детьми с длинными каштановыми волосами и зеленовато-карими глазами, но если спокойный мальчик по натуре своей был слишком сдержан, что сразу угадывалось по кроткому задумчивому взгляду, то веселая девочка никогда не сидела на месте и так и норовила сотворить что-нибудь эдакое.

Их увлеченный хлопотами отец, умелый охотник и рыбак, аккуратно складывал в промокшую телегу свою ценную добычу: внушительную связку сушеной рыбы, две лисьих и охапку заячьих шкур, а также целую тушу молодого оленя. Он готовился совершить свою еженедельную поездку на рынок в ближайший город Салеп, где намеревался выручить за свой достойный товар хотя бы пятнадцать серебряных монет или удачно обменять его на другие нужные для его семьи продукты и вещи. При этом четверть всего груза следовало отдать в виде дани для повседневных нужд и неприступной защиты великого Парфагона, чьим обширным территориям принадлежало их небольшое село и ближайший город. Не считая холодного и тревожного вулкана, дружное королевство занимало всю южную часть прекрасной Селеции, одиноко простирающейся в бескрайнем, всегда бушующем море с нагоняемыми ветрами то с запада, то с востока сокрушительными волнами.

– Мама ушла стирать и будет к обеду, – садясь на телегу, указывал своим детям охотник. – Томас!

– Да, пап.

– Остаешься за главного.

– Папулечка, обещаю, не буду обижать блатика! – опередила укоризненные наставления своим звонким и тоненьким голоском хитрая Ирэн, осторожно держа в пухленьких ручках ласкового щенка, который, быстро виляя маленьким хвостиком, пытался вылизать все ее довольное и широкое лицо.

– Ну, конечно! Я за себя не отвечаю на этот раз.

– Томас! Она же совсем еще маленькая, – охотник взглянул своим добрым взглядом на своего любимого сына и, нежно потрепав его по лохматой голове, заботливо добавил: – Я на тебя надеюсь.

– Хорошо, пап, – смущенно улыбаясь, смиренно ответил Томас, хотя непоседливая девочка уже оставила в покое собаку и теперь нагло пыталась отобрать его любимый самодельный лук, вцепившись острыми зубками в плечо и громко рыча.

Раздался легкий хлопок вожжей, скрипучая телега тронулась с места и веселые брат с сестрой, постоянно спотыкаясь и падая, радостными возгласами проводили рассмеявшегося отца через все их небольшое село. Целых полдня они были предоставлены сами себе – большего счастья юным сорванцам и не представить! Особенно это приводило в безудержный восторг Ирэн: теперь никто не сможет ее остановить бесконечно докучать своему старшему брату, который, в силу доброты душевной и любви к ней, никогда не мог поставить ее на место.

Когда счастливые дети бежали обратно к дому, то и дело, останавливаясь что-то откопать в слякоти дороги или напакостить у чужих изгородей, они встретили на центральном перекрестке плачущую пожилую соседку-ткачиху в бежевом платье с красным подолом и ярким цветастым платком на голове. Им стало любопытно, почему она горюет, и они решили тут же это выяснить:

– Тетушка, почему вы плакаете! – взволнованно окликнула женщину Ирэн, – что случилося такое?

– Вас кто-то обидел? – спросил Томас.

Однако растроганная женщина по какой-то причине громко засмеялась и начала назойливо обнимать и целовать отпрысков охотника, вытирая слезы на своем сияющем лице. У нее никогда не было своих детей, поэтому она испытывала глубокие чувства каждый раз, когда видела этих прекрасных ребятишек из соседнего двора или даже просто думала о них.

– Не волнуйтесь, мои сладкие, – начала она объяснять. – У нас праздник!

– Да что вы говолите! – выпучила глазенки Ирэн.

– Нам папа ничего не говорил про праздник.

– У нашего любимого короля Альберта родилась дочь и теперь у нас есть принцесса. Говорят, красивая, словно ангел. Радости-то сколько!

– Плинцесса? Ого-го!

– Сообщите всем, мои хорошие!

Несмотря на удивительную важность события, насупившийся Томас большой радости не испытал, хмуро глядя вслед быстро уходящей соседке. Хотя упоминание принцессы привело его к странным тягучим ощущениям в груди, он хорошо понимал, какой сильный натиск ему предстояло пережить в самое ближайшее время. И не ошибся:

– Невеста, невеста! – завизжала его сестра, прыгая на месте и размахивая руками во все стороны. – Мы нашли тебе невесту!

– Отстань ты.

– Жених, жених!

– Да если все девочки такие же, как и ты, то я вообще никогда не женюсь! Больно надо!

– Ну, и дулак. Это ж целая плинцесса. Целая!

Дойдя в изнурительных спорах до своего небольшого двора, брат и сестра развлекали себя как могли. Они играли то со своим неугомонным пузатым щенком, то с потревоженными, истошно хрюкающими свиньями, то со скудными деревенскими игрушками в виде самодельных деревянных кукол, стреляли из лука по мишеням из кухонной утвари на изгороди. Однако уже через четверть часа им все это смертельно наскучило, и они решили искупаться, а заодно и проведать свою маму. Тем более для того, чтобы добраться до источника, нужно было преодолеть всего лишь два небольших лесочка и поле с подсолнухами между ними, что довольно быстро и весело было пройдено в очередных спорах о будущей невесте.

Перед босыми малышами предстал залитый солнцем холмистый и вытянутый болотистый луг, с краю которого находился каменистый и слегка бурлящий ключ. Прозрачный ручей почти пополам разрезал пахнущую свежей травой и сыростью территорию, образуя два небольших озерца, больше похожих на глубокие лужи. У самого большого водоема их заботливая мама, как и еще несколько хорошо знакомых женщин из села, усердно полоскала скромную одежду и постельное белье. Она была молодой женщиной красивой полноты и взором безмерной сердечной теплоты. Именно ее каштановые волосы и зеленовато-карие глаза как в волшебном зеркале отражались в ее неразлучных детях. Одетая в простое подпоясанное льняное платье и чепчик, она долго смеялась своим нежным голосом, услышав весть о рождении принцессы и о том, что у нее уже есть жених.