Тайна Ефремова - Страница 3
И всё же пальма первенства в жанре литературных провидений, конечно же, принадлежит писателям-фантастам.
"Его имя обросло всяческими легендами, - рассказывает сын писателя Алан Иванович Ефремов. - Кем только его не называли: от английского шпиона, до инопланетянина и тибетского монаха. Потом слухи ходили, что его подменили в Монголии тибетские монахи и ещё какая-то чепуха. Точно можно писателя, учёного с мировым именем заменить кем-то там..."
Иван Антонович действительно был большим знатоком восточной культуры и истории, и прекрасно знал первоисточники, которые так любят цитировать адепты мистических культов. Но не следует забывать, что Ефремов всегда оставался учёным и убеждённым материалистом. У него хватало недоброжелателей и завистников. Маститый учёный, автор романов и повестей, которые зачитывали до дыр несколько поколений, он был фантастически удачлив в исследованиях. Его экспедиции всегда привозили богатейший научный материал. Такая удачливость не могла не навести романтически настроенных поклонников творчества Ивана Ефремова на рассуждения об его экстрасенсорных способностях. И конечно, тут же вспоминали об эзотерических науках, которые Иван Антонович мог познать в Гоби, или на Алтае...
Впрочем, вот что писал он сам:
"...Как мне рассказывали мои коллеги-геологи, ведшие поиски алмазов, они таскали в своих полевых сумках книжку рассказов с "Алмазной Трубой". Секрет этого удивительного на первый взгляд прогноза прост: будучи сибирским геологом, я, несколько лет занимаясь тектоникой
древних щитов, подыскал геологические условия, очень близкие с африканским щитом, после того, как многие годы изучал Африку. В
рассказе я придумал находку трубки геологическим отрядом, в
приключения которого вложил испытанное в собственных маршрутах, как то сделал в "Гольце Подлунном". Разумеется, я принял во внимание все
известные по тому времени факты: существование зоны повышенного
давления под Сибирской платформой, аномалии силы тяжести и интрузии тяжелых основных пород, описал, что основными спутникамиалмазов должны быть алые гранаты - пиропы, а вмещающими породами кимберлиты.
Все это до такой степени точно совпало с найденными двенадцать
лет спустя месторождениями, что фантастический рассказ "Алмазная
Труба" стали рассматривать как научный прогноз. Нашлись даже люди,
которые обвинили меня в присвоении чужих открытий...
.... Я привожу здесь этот случай в качестве курьеза. Пожалуй, это
первый раз, что автор научно-фантастического рассказа подвергся
обвинению, хотя бы и клеветническому, в присвоении чьей-то научной
теории! Правда, в 1945 году англо-американского научного фантаста
Олафа Степльдона ФБР обвинило в разглашении сверхсекретнейшей
информации об урановой бомбе, тогда еще "Манхеттенском проекте".
Степльдону удалось доказать, что фантастическое описание бомбы
опубликовано им еще в 1932 году, когда даже сам Эйнштейн не помышлял отехническом осуществлении уранового взрыва..."
(Из предисловия Ивана Ефремова к своему собранию сочинений.)
Художественная литература давала учёному Ефремову возможность захватывающего полёта фантазии. То, чего он не мог себе позволить в рамках научных публикаций, прорывалось в повестях и рассказах, где он сопоставлял факты и строил неожиданные гипотезы. Стоит ли удивляться, что нередко фантаст Ефремов значительно опережал своё время...
Иван Антонович вёл счёт научным открытиям, которые предсказал в своих рассказах. Как он и предвидел, на Алтае обнаружилась ртуть, продвинулось вперёд научное решение проблемы накопления тяжёлой воды, которую Ефремов затронул в рассказе "Встреча над Тускаророй", сам создатель практической голографии Денисюк рассказывал, что к открытию его подтолкнул рассказ Ефремова "Тень минувшего"...
Что же касается романов, то для нескольких поколений они превратились в настольные книги, определяющие творческий и жизненный путь читателей.
Надо отдать должное руководству Советского Союза, которое уже в двадцатых годах прошлого века проявляло интерес ко всему новому и перспективному. Именно поэтому в Африку отправляется профессор Иванов, чтобы доставить в Россию обезьян, для экспериментов, связанных с трансплантацией органов, в целях омоложения и продления жизни. Так появился Батумский обезьяний питомник, поставлявший обезьян для самых разнообразных медицинских экспериментов.
Той же проблемой омоложения, но уже с помощью переливания крови, занимается видный в прошлом революционер, оппонент самого Ленина Александр Богданов (Малиновский)|. Именно он организовал в Москве "Институт переливания крови", в результате деятельности которого на полях Великой Отечественной Войны были спасены десятки тысяч наших бойцов.
Кстати, в начале двадцатого века Александр Богданов написал достаточно обогнавшие своё время фантастические романы "Красная звезда" и "Инженер Менни", о пребывании на Марсе русского революционера, поражающегося достижениям высокоразвитой марсианской цивилизации.
"Не брезговал" научной фантастикой" и упомянутый Ефремовым академик В. А. Обручев. Его романы "Плутония" и "Земля Санникова" зажгли жаждой познания немало юных сердец. Надо подчеркнуть: в прошлом веке многие учёные считали своим долгом с помощью научной фантастики приобщать молодых читателей к познанию окружающего мира и к решению проблем, встающих перед человечеством. А вот в наше время эта тенденция, похоже, пошла на убыль...
"... Когда писались первые рассказы, наука в нашей стране да и во всеммире еще не претерпела того бурного развития, можно сказать, взрыва,какой характерен для второй половины века. Научная популяризация по количеству книг находилась на весьма низком уровне. Знакомствоширокого читателя с достижениями, а главное - возможностями науки былоеще весьма ограничено.
Для меня, ученого, тогда не помышлявшего о пути писателя,казалось важным показать всю великолепную мощь познания, беспредельный интерес видения мира, открывающийся трудом ученого, решающее её воздействие на самовоспитание..."
(Из предисловия Ивана Ефремова к своему собранию сочинений.)
В девяностых годах прошлого века было принято замалчивать успехи отечественной науки Советского Периода. Но ведь при всей противоречивости того времени, именно при советской власти были поддержаны работы Константина Эдуардовича Циолковского. Да и ракетной техникой в нашей стране занялись не намного позже, чем в Германии, наиболее передовой, в техническом отношении, стране того времени. Поэтому и не случайны были наши успехи в освоении космоса. А то, что это делалось, прежде всего, в оборонных целях, вряд ли сейчас может удивить кого-либо. Разве Фон Браун создавал свои "Фау-2" не для бомбардировки Лондона?! Или не в военных целях были использованы достижения ядерной физики, когда американцы сбросили атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки?!
Конечно, всё былокрайне противоречиво и при жизни Сталина, и после его смерти. Иван Антонович понимал, но не принимал правил игры, царивших во многих областях науки. Он никогда не опускался до унизительной коньюктуры, не старался угодить власти, но избегал ненужных конфликтов. При этом он был подлинным патриотом своей страны и государственником. И не его вина, что он жил в такие времена. Ведь как сказал поэт: