Таблетка от склероза. Тренировка мозга для ржавых чайников - Страница 4

Проблема адаптации мужчин на пенсии гораздо ощутимей, чем у женщин. Поэтому они держатся на работе в буквальном смысле до последнего вздоха, чем очень часто, что называется, наводят на грех молодых. Потом обижаются, что их выпихнули без почестей, а они столько сделали для предприятия! Да уйди ты сам на две секунды раньше! Страшно, нечем заняться дома. Наш сосед по даче Василий Павлович начал готовиться к пенсии за десять лет. Раньше ведь не особо приветствовалась работа после 60-ти. Он запасся стройматериалами, инструментами, взял четыре сотки земли под дачный участок. Окончил курсы пчеловодов. И, поверьте, ему было чем заняться на пенсии, да и материально они с супругой не страдали. А она на пенсии пристрастилась к рыбалке. Великолепно разбиралась во всех тонкостях этого дела. Да и 4-километровые походы к утренней поклевке были только на пользу.

А как быть с немотивированной агрессией пусть даже по-своему любящего и вполне еще адекватного супруга? Путем проб и ошибок, а также активного обмена опытом, мы пришли вот к какому выводу. Самое хорошее средство – это психологическое айкидо. За основу взята методика М. Е. Литвака. Основная техника айкидо – это уход от удара, в нашем случае – от эмоционального. Книга так и называется: «Психологическое айкидо». В ней есть рекомендации, как укрощать чрезмерно волевое начальство, как найти контакт с детьми, свекровью, тещей, как победить в деловом споре, не растратив при этом своей душевной энергии. Она будет полезна деликатным людям, страдающим от хамства окружающих. Методы психологического айкидо помогут наладить семейные отношения, правильно воспитывать детей, достигнуть успехов в выбранном деле. Вот мы и учимся этому на своих занятиях.

Как?

Во-первых, делимся собственным опытом. Иногда приятно услышать, что угнетавшее и расстраивавшее в отношениях долгие годы не так уж и страшно и из этого есть простенький житейский выход. Иногда это просто удачно и к месту сказанная фраза. Или, наоборот, не сказанная.

Во-вторых, мы моделируем ситуацию в этюдах на сцене от имени литературных и сказочных персонажей. Когда я первый раз предложила этот способ на занятии, то немножко волновалась – вдруг не воспримут. Но всем очень понравилось. Это очень удобный трюк: спрятаться за персонажем, как будто и не ты говоришь. А навык ухода от конфликта нарабатывается.

В-третьих, мы просто-напросто следуем советам автора этого метода. Пару раз писали письма по его методике. Помогло.

В декабре 1959 года я, ученица первого класса, сидела на первой парте третьего ряда, а учительница Екатерина Константиновна что-то объясняла. Что именно, теперь не помню, но в память врезалась фраза: «Об этом я расскажу вам, когда вы будете учиться в третьем классе». Кошмар! Так долго ждать! Отчетливо помню громадину времени впереди и испуганную мысль: неужели я когда-то смогу дожить до этого?

Второй раз такая мысль пришла ко мне, когда я с трехнедельной первой дочкой проводила мужа на работу (он отпуск брал) и впервые осталась наедине со своим орущим счастьем. Тут открылась дверь (а жили мы в холостяцком общежитии в мужской секции), и в комнату вошла улыбающаяся подружка Наденька с огромным свертком в обнимку. Надо сказать, что росту в ней было не больше полутора метров. А кулек из ватного одеяла скрывал ее шестимесячную дочку Ирочку.

Вот сидим мы на разложенном диване, дети рядышком лежат. Моя Светочка, запеленатая во фланельку, и ее Ирочка уже (!) в ползунках, ножками дрыгает, ручками машет, гулит. Ну, совсем взрослая. Гляжу я на нее и думаю: когда же я дождусь этого? Дожила! Взрослые дочери, две внучки, внук.

Жизнь идет своим чередом, но мысль, что чего-то хорошего надо ждать долго, меня уже не посещает. Время летит так, что все мысли о том, как бы хоть что-то еще успеть. У вас так же? Значит, мы с вами на одной волне. Или, как сейчас модно говорить, мы с вами люди одного поколения, бэби-бумеры. Что это такое?

Теория поколений была разработана в 1991 году Нейлом Хоувом и Вильямом Штраусом. В нашей стране эту теорию адаптировала к российской действительности Евгения Шамис, с которой я имела счастье быть знакомой.

Согласно этой теории, люди в возрасте 48–66 лет, то есть мы с вами, относимся к поколению беби-бумеров; наши дети, в возрасте 31–47 лет, относятся к поколению Х, а внуки, в возрасте около 15 лет, к поколению Y. Во все времена известный конфликт отцов и детей связывают с возрастными противоречиями, а попросту говоря, с конфликтом поколений.

Суть этой теории вот в чем: в каждом обществе в конкретный исторический отрезок времени события и существующие принципы воспитания детей похожи, поэтому и ценности, которые формируются у большинства людей, живущих в данное время, будут примерно одинаковыми, особенно если это граждане одного государства. А мировоззрение, интересы, ценностные ориентации людей, рождение и становление которых происходило в различные периоды времени, будут заметно отличаться. Вот что я узнала об этом из интернет-источников: «Сейчас в России живут представители следующих поколений:

Поколение GI, или поколение победителей (1900–1923 г.р.)

События, сформировавшие их ценности: революционные события 1905 и 1917 годов, коллективизация, электрификация.

Ценности: трудолюбие, ответственность, почти религиозная вера в светлое будущее, приверженность идеологии, семья и семейные традиции, доминантность и категоричность суждений».

Из моего ближайшего ныне живущего окружения к поколению победителей относится моя тетушка

Зинаида Павловна. Ей 93 года. Маленькая, сухонькая. Смелая. В разуме. Есть с кого пример брать. Доминантность и категоричность суждений, чувство справедливости и активные лидерские задатки представлены в этой маленькой женщине в полной мере. Даже ее житейское поведение очень сильно отличалось от поведения моих родителей, которые согласно теории поколений относились к молчаливым.

«Молчаливое поколение (1923–1943 г.р.)

События, сформировавшие ценности: сталинские репрессии, Вторая мировая война, восстановление разрушенной страны.

Ценности: преданность, соблюдение правил, законов, уважение к должности и статусу, честь, терпение».

Мои родители были порядочными, скромными людьми, законопослушными, не скандальными и не особо-то болтливыми, даже на уровне бытовых анекдотов. Даже с собственными детьми.

Папа прошел войну, имел ранения. Потом всю жизнь проработал в сельском хозяйстве, был директором совхоза. Честный до абсурдности. Он не боялся никаких проверок. Мама начинала время от времени охать по поводу того, что за его спиной могут что-то украсть. Он ее успокаивал. Дело в том, что для этого нужно две подписи, его и бухгалтера. А отец никогда не подписывал что-либо в противовес закона. Его бухгалтер благодарна ему всю жизнь за то, что, как она говорит, почти тридцать лет совместной работы спокойно спала по ночам, зная, что ее не подставят. Кому-то это покажется странным и неправдоподобным, но это действительно так. И мои сверстники подтвердят, что такие люди были.

Мама подростком рыла окопы. После войны до самой пенсии проработала учителем биологии. Педагог она была от Бога, но уж больно строга. Мое школьное детство было изрядно омрачено этим фактом: за любое происшествие в школе я получала по полной программе с двух сторон. Дома – за то, что смолчала, в классе – за то, что потенциально могла проболтаться. Много лет спустя мама сетовала на то, что вколачивала знания в головы тех, кому это было или не нужно, или не дано. Система ценностей в народном образовании стремительно искривлялась. Поколению молчаливых этого было не понять.