Табель первокурсницы (СИ) - Страница 7

— Я же говорю, — с ноткой легкого разочарования сказал Жоэл, — Просто книга, правда, для пятого потока.

— Магистры считают, что подобная литература плохо повлияет на неокрепшие детские умы, — сказал Крис, когда мы почти подошли к замку Ордена.

— На мой ум плохо влияет греча с луком пятый день подряд и отсутствие вина.

— У тебя нет ума Рит, — раздался ленивый голос, и все сразу изменилось.

Только что парни шли рядом, болтая и разглядывая картинки в книжке, а секунду спустя Крис выпрямился, напряжённый словно пружина, положив руки на эфес шпаги.

Жоэл выругался. Я во все глаза смотрела на стоящего возле двери высокого, даже выше синеглазого барона, парня с обнажённым клинком в руке. И не простым, а, похоже, фамильным. У отца есть подобная железка с чеканным родовым гербом Астеров. На стене висит. Пылью покрывается.

Из-за спины незнакомца вышел еще один парень, и выглядел он совсем не так, как остальные виденные мною студенты рыцари. В отличие от Криса, в котором не было ничего от предков, второй парень словно сошел со страниц книги о западных варварах. Именно так я себе их раньше и представляла — в меховом плаще и рубахе, перетянутой многочисленными ремнями. Не вступая в разговор, он встал у стены и стал задумчиво поигрывать ножом с короткой рукоятью.

— Не знаю, за что Оуэн тебя терпит, конюх, но видимо, ты полон скрытых талантов, — тягуче произнес незнакомец, откидывая назад длинные, почти как у меня волосы.

Аристократ из южных провинций. Только там косы считаются не привилегией женщин, а украшением мужчин. Жоэл тихо зарычал.

— И тогда, — продолжил парень, — Я не понимаю, зачем вам девочка?

Он сделал шаг вперед, и Крис зеркально повторил его движение, вставая так, чтобы я оказалась за его спиной. Не знаю от чего, но внутри все потеплело от этого жеста. В руке барона сверкнула сталью шпага.

Парень в меховой шкуре разочарованно крякнул и покачал головой. Однако сам с места не сдвинулся.

— Этьен, — ответил Оуэен, небрежный тон так не вязался с его напряжённой позой. — Тебе какая печаль? Ходят слухи, что после последнего посещения Красного квартала Льежа, твоему папаше придётся искать нового наследника. Напомни-ка, что там случилось? Не хватило серебра, что бы оплатить портовую шлюху и её хозяину приглянулось твоё хозяйство? Ты уже рассказал мамочке или пожалел старушку?

Кто такие шлюхи, я знала, хоть леди и не полагалось. Больше меня удивила ярость, прозвучавшая в словах Криса, будто кто-то помочился на его семейный герб, и теперь придется смывать позор кровью. Что такого зазорного могло быть в скрытых талантах рыжего? Любые знания и навыки идут человеку только в плюс… Но здесь, судя по всему, другой случай, слышалось в интонации рыцарей что-то оскорбительное, вон, как Жоэл покраснел.

— Любишь сплетни? Прям, как твоя матушка, — меч в руках Этьена дёрнулся и приподнялся, глаза сверкали превосходством.

— Сплетни? — фыркнул барон, — Вирка Ленточка плакалась, как у тебя не получилось. Опять. В который раз оставляешь девушку ни с чем, приходится утешать в двойном объёме и задарма…

Южанин налетел на Криса, даже не дослушав. Оуен толкнул меня в снег, а сам пригнулся, пропуская сверкающее лезвие над собой.

— Эмери! — скомандовал Этьен.

«Варвар» метнул нож в рыжего, тот отпрянул в сторону и упал, поскользнувшись на скрытом под свежим снежком льду. Вращающаяся сталь, прошла мимо, всего лишь задев прядь рыжеватых волос. Всего лишь… Эмери бил на поражение. Мысль показалась нелепой, мы же в Академикуме. Мы ученики, а не противники на поле боя. Мы даже не на турнире.

— Эй, ты чего творишь? — закричал упавший, схватившись за собственную шпагу.

В пальцах варвара уже танцевало ещё одно метательное лезвие. Он на секунду заколебался, выбирая между Крисом и Жоэлом, что дало рыжему время вновь встать на ноги.

Зазвенели, соприкасаясь, фамильные клинки южанина и барона.

— Чего тебе надо, Этьен? — спросил Крис, отбив очередной выпад противника, во второй руке рыцаря появился кинжал. Нечестно, но действенно. Длинноволосый отступил на шаг.

— Уж точно не говорить о бабах, Оуэн! Вспомни учебный бой, урод. Ты унизил меня на глазах у магистра!

— А нечего было отращивать такие патлы! — шпаги скрестились, выбив целый сноп искр. — За всё нужно платить! В том числе и за подобную красоту, — острие играючи срезало каштановую прядь.

В воздухе один за другим просвистели два метательных ножа. От первого рыжий уклонился, а второй отбил книгой в кожаном переплете.

— Ты уложил меня в конский навоз! — заорал южанин.

— Да ты сам плюхнулся, почувствовав родной запах, — барон отвёл кинжалом укол Этьена и тут же на длинном выпаде нанес свой, противник уклонился.

Жоэл бросился к Эмери, и третье лезвие отправилось в полет, сбивая рыжему атаку и не подпуская ближе. На этот раз метательный нож чиркнул парня по плечу. На снег упали первые капли крови и книга в коричневом переплете. В отличие от барона Жоэл не носил кольчугу.

Этьен зарычал и с удвоенной яростью бросился в атаку, лезвие устремилось прямо в грудь Крису. Я зажмурилась. Приглушённо звякнули звенья кольчуги.

Я открыла глаза. Барон и его противник стояли вплотную друг к другу, намертво сцепившись клинками, и скалились. Оуэн отвел лезвие Этьена, удерживая его в стороне упором кинжала. Оружие Криса неведомым образом оказалось зажато между парнями. Секунда, другая и они яростно разошлись в стороны, снова изготавливаясь к бою. Снова скрещивая шпаги.

Тишину нарушало лишь сиплое дыхание, звон металла, хруст шагов.

Жоэл, не обращая внимания на рану, смог подойти на дистанцию ближнего боя, и «варвар», оставив ножи, выхватил из ножен саблю. Большую саблю. Такая в один мах могла перерубить тонкое лезвие шпаги, казавшееся спицей по сравнению с хищной изогнутой полосой металла. Рыжий, словно зверь закружил вокруг парня в меховом плаще, не давая тому пойти в лобовую атаку.

А я все еще сидела на снегу, не в силах сдвинуться с места. И поверить в то, что вижу. На второй неделе обучения в Магиусе Оли и Вьер тоже сцепились, швыряясь изменениями. Но в них не было и десятой доли ярости рыцарей, одно бахвальство, а здесь…

Я выбралась из сугроба и торопливо отбежала в сторону, едва не поскользнувшись на предательском льду и задев ногой отброшенную Жоэлом книгу.

Что-то жалобно задребезжало. Я перевела взгляд на Криса и ахнула. Шпага барона была сломана почти у самого основания, лезвие валялось у ног Этьена, тогда как рукоять все еще оставалась в ладони синеглазого.

Кажется, я закричала что-то бессвязное. Плохи дела у моих парней. Богини, когда же они успели стать «моими»?

Оружие победно ухмыльнувшегося Этьена, метнулось к незащищённому горлу Криса.

Я потянулась силой ко всему, что меня окружало. К снегу, к земле, стене замка, старой бумаге, шерсти плащей, стали в их руках…

Длинноволосый охнул, Крис совсем не по-рыцарски ударил его сапогом в живот. Сталь прошла в пальце от шеи синеглазого. Барон тут же отбросил ставший бесполезным эфес сломанной шпаги и перекинул кинжал в правую руку.

Оружие Этьена огрызнулось на касание магии голубоватыми искрами. Такие, передающиеся по наследству, фамильные железки всегда защищают от изменений, чтобы оружие не обернулась против хозяина. Заметив, это аристократ насмешливо скривил губы.

— Что Оуэн, слабо драться с честью? Один на один, без девчонки? Только перед магистрами такой смелый…

Меня обожгло яростным взглядом синих глаз. И нити начавшего формироваться изменения исчезли.

Я вспомнила день, когда во мне проснулась сила. Час, когда брат выступал на турнире в честь Рождения Осени, маменька пила капли, а отец в кои-то веки смахнул с фамильного клинка пыль.

Илберт тогда проиграл. А мы все на это смотрели сидя на местах для почетных гостей. Противник брата, дородный сын сквайра из Винии, уже поднимал клинок, то ли для того чтобы отсалютовать дамам, то ли для того чтобы нанести последний удар… Маменька упала в обморок на руки отца. А я сжала кулаки, собирая в них нити силы. Инстинктивно, еще не понимая, что происходит. И закричала: