Та, которой не должно быть - Страница 13

Володя не бросился унимать разбушевавшуюся Жанну, а от него именно этого ждали. Он наблюдал. Четыре гроба (три закрытых) действительно угнетают психику даже постороннего человека, депрессия в этом случае вполне объяснима, но психбольница… это было чересчур. Ему никто не дал объяснений, почему здоровая Жанна там оказалась, все избегали данной темы. Он не прочь сейчас выслушать их, а друзья молчали.

– Поверьте, – продолжала она, – это стоит того, авось научитесь людей видеть в других, кроме себя. Испытать разочарование тоже желаю, чтоб оно расцарапало ваши пустые души до крови. А я свое получила благодаря вам. Я не смогу жить в счастье после той бойни, не смогу сделать счастливым и другого человека, но очень хочу. А не смогу до тех пор, пока не узнаю… – Она сделала паузу, потом сказала всего одно слово: – …КТО.

И будто не закончила мысль, оставила пробел с шифром. На самом деле точка ею поставлена обличительная и жирная. Самый невыдержанный Сашка, он и пыхнул, как солома в костре, вскочив с места:

– Ты как будто намекаешь, что кто-то из нас…

– Намекаю? – перебила Жанна, рассмеявшись, ну, точь-в-точь ведьма. – По-моему, я очень ясно выражаюсь.

– Ха! – взметнул вверх руки Сашка. Он нервно затоптался на месте, а слова подчеркивал довольно крупными жестами, иллюстрирующими его возмущение: – Итак, кто-то из нас совершил злодейство, конечно, не в одиночестве. Ты так думаешь. И, наверное, у тебя есть основания думать так. Примерно я догадываюсь, что лично мне ты предъявишь, но позволь тебя спросить: а своего Вовку ты исключаешь?

Жанна, сузив глаза, отчего ее лицо стало хищным, не поддалась на провокацию. Напротив, она закусила нижнюю губу, чтоб не сорвалось с языка лишнее слово, ведь наговорила здесь достаточно.

– Почему?.. – напирал на нее Сашка. – У Вовика мотив круче. Кстати, а у тебя… у тебя самый крутой мотив, моя милая. Я что-то не так сказал? Господа, – раскинул он руки в стороны и огляделся, – поправьте меня.

– До чего ж ты гнидистый, Алексашка, – с презрением промурлыкала Жанна.

Последнее время он болезненно переносил даже косой взгляд в свою сторону, а тут его приложили по полной, да к тому же при всех. Оскорбленный Сашка сжал кулаки и двинул на Жанну:

– А ты кто такая, что смеешь… – и осекся.

Сзади Жанны вырос Бородин и на спокойной ноте, которая иной раз бывает сильней криков, отбил охоту применить кулаки:

– Попробуй, тронь.

С усилием, словно его пальцы сопротивлялись, Сашка разжал кулаки. Иначе быть не могло, куда ему тягаться с Вовой-строителем? У Бородина кулаки вдвое больше, он по стенке размажет и заштукатурит, не глядя.

– Тогда укроти свою истеричку, если ты мужик, – все же зло процедил Сашка, не преминув, походя, унизить друга.

Выразительно посмотрел на него Володя, так выразительно, что Сашка пожалел о злых словах. А назад их не заберешь! Он отошел к стене, не догадавшись извиниться, ну да все равно это была капитуляция. Никто не поддержал его, но и не одернул. Володя оглядел друзей. Хотя бы как-то ребята дали понять, что не на стороне Сашки и сожалеют по поводу Жанны, они же с ней поступили… нехорошо. Володя ждал. Но нет, сегодняшний вечер – вечер несбывшихся ожиданий. Володя взял Жанну за плечи и увел.

Ну и мерзкая пауза получилась после их ухода. Небывалой длины. Так почудилось из-за неловкости друг перед другом, ведь обвинение каждый принял на свой счет. Руслан уселся в кресло, взял гитару, слегка трогал струны, издававшие тихие и протяжные стоны. Мягкие аккорды и минорные переборы немного разрядили накаленную атмосферу, но ненадолго.

– Рановато выпустили ее из психушки, – высказался Сашка.

Снова неловкая пауза заполнила пространство. Жанна добилась своего: заставила всех посмотреть на себя ее глазами, но кто сказал, что от этого будет благо? То, что и так знаешь в себе, далеко не всегда самому нравится, а уж слышать об этом вслух от посторонних вовсе не обязательно.

– Где обещанные пироги? – решил переключить гостей Виталий.

– На столе… – рассеянно ответила Лариса, а в следующий миг попыталась сгладить инцидент: – Да что вы все притихли? Она же неадекватная.

Фраза не получила одобрения. Виталий чмокнул ее в щеку, нет, не поддержку означал поцелуй, а: помолчи, дорогая. И махнул рукой, мол, всем за стол! Пироги пышные, мягкие, вкусные… А никто не хвалил. Ели молча, запивали чаем, словно отдавая дань и адаптируясь к новому состоянию после обличений.

Настал момент, которого ждали и гости, и хозяева, – когда можно завершить испорченный вечер. Всей компанией вышли провожать Руслана с Валей, Эдгар остался у подъезда с Ларисой, а Виталий и Сашка отправились к автомобилю. Сегодня первый раз за год он вслух заговорил о случившемся:

– Ты, я думаю, в курсе моей истории?

– Естественно, – оживилась Лариса.

– Это хорошо, а то углубляться в воспоминания неохота. Можешь сказать, как продвинулось следствие?

Он разговаривал с ней, глядя в сторону. Данная манера (свойственная Сашке) раздражает практически всех, Ларису в том числе, но она знала, как повернуть собеседника к себе лицом:

– Не знаю.

Эдгар тут же уставился на нее с удивлением и некоторым возмущением, по-детски распахнув глаза:

– Почему?

– Полагаешь, я одна следователь и все преступления проходят через меня? – Растерянность Эдгара ее рассмешила. – Вижу, ты действительно как иностранец. Ладно, если хочешь, узнаю, кто работал по этому делу.

– Хочу. Очень хочу.

– Зайди… в понедельник… э… во второй половине дня. Думаю, к этому времени выясню: как, что и кто.

Лариса то ли хвастала, преувеличивая свою значимость, то ли из банального любопытства решила сунуть носик в чужую беду. Собственно, не столь уж это важно. Эдгар не успел поблагодарить ее за обещание, как из темноты вырулил Виталька:

– Алексашка уехал с ними.

– Слава богу, – выдохнула Лариса.

Поймав на себе изумленный взгляд Эдгара, она смутилась, опустила ресницы. Но у неприязни есть веская причина, Лариса выпалила ее на одном дыхании, без запинки и слегка оправдываясь:

– При Алексашке я несправедливо чувствую себя его должником. Сидит, молчит, глядит строго, будто подозревает черт знает в чем. Он меня бесит, честно признаюсь. И с Жанной ввязался в спор именно он, а зачем?

Вот они – первые шажки к матриархату: Лариса активно расставляет собственные маячки в пространстве Виталия, подчиняя его. Он этого не понимает, у него туман в голове, а Эдгару видно. Виталий обнял ее за плечи, чмокнул в щеку и вступился за друга:

– Он не безнадежен, просто придумал маску и тупо ее «совершенствует», не замечая, что она начинает прирастать. Ну-с, не испить ли нам еще чайку?

– Нет-нет, я – домой, – отказался Эдгар.

Он замешкался, у него и к Виталику был очень важный вопрос, но, видя, что парочка на том этапе, когда третий лишний, попрощался и зашагал к улице. А Виталий прильнул губами к губам Ларисы, увлекая ее в подъезд, – в этот момент Эдгар оглянулся. И позавидовал…

– Чего покрылась кислятиной, как плесенью? – спросила Люба, доедая мясо. – Что не устраивает? Инициатива Заварова? Так это характеризует его положительно, сейчас редко встретишь мужика, способного принимать эпохальные решения. Может, он в постели проблемный?

– Я и без секса могу прожить, – промямлила Алла.

– Неужели? А я думала, ты без секса уже жила и сейчас ценишь эту важную и приятную возможность. Но покажи-ка, милая моя, кого еще в сорок пять(!)… – Любочка потрясла пальцем в воздухе, подчеркнув дряхлость подруги, – тащат под венец богатые мужики?

Она принялась кромсать кусок мяса, поглядывая на Аллу, как на больную, которую врачи лечили-лечили и случайно не залечили до смерти, теперь она ни себе, ни людям не рада. У Аллы один большой недостаток: длинный хвост из самолюбия, на который боже упаси наступить даже нечаянно. Ее надо уважать, ценить, считаться с ней, не посягать на свободу и так далее в духе феминисток.