Т. 09 Свободное владение Фарнхэма - Страница 32

Док неодобрительно взглянул на Хью и, исторгнув из себя послед, принялся жевать кровавую массу. Барбара нервно сглотнула и кинулась к двери. Карен бросилась за ней, открыла ей дверь и поддерживала ее до тех пор, пока та полностью не очистила желудок.

— Дьюк! — позвал Хью. — Охраняй.

Дьюк последовал за девушками и высунул голову наружу.

Карен сказал ему:

— Можешь уйти. Здесь мы в полной безопасности. Сегодня очень яркая луна.

— Ладно. Только оставьте дверь открытой, — и он исчез внутри убежища.

Карен заметила:

— Я думала, что у тебя нет токсикоза.

— Так оно и есть. О-о-о! — Барбару снова стошнило. — Это из-за того, что сделал Док.

— Ах вот оно что! Но ведь коты всегда так поступают. Позволь я протру тебе лицо, дорогая.

— Это ужасно.

— Это нормально. И к тому же полезно для них. Гормоны или что-то в таком роде. Лучше спроси у Хью. Ну как, тебе полегчало?

— Кажется, да. Карен, надеюсь, нам не нужно будет делать того, что сделал Док? А?

— Что? О! Думаю, нет, вроде не нужно… Иначе нам сказали бы об этом в школе.

— На сексологии нам не говорили очень многих вещей, — слабо пролепетала Барбара. — У нас, например, этот курс вела старая дева. Но я просто не могу… Кажется, я расхотела иметь ребенка.

— Геноссе, — мрачно произнесла Карен, — уж кому-кому, а нам обеим об этом нужно было думать раньше. Отойди немного, кажется, настал мой черед.

Они вернулись в комнату бледные, но с виду довольно спокойные.

Док произвел на свет еще трех котят после их возвращения, и Барбара наблюдала за родами и последующими операциями Дока, уже не испытывая потребности бежать за дверь. Из новорожденных только третий заслуживал внимания. Он явно был мужчиной: его крупная голова никак не хотела вылезать, и Док буквально согнулся пополам от боли.

Хью по мере возможности старался помочь родиться маленькому тельцу. При этом он вспотел, совсем как настоящий хирург. Док взвыл и укусил его за палец. Но это ничуть не повлияло на поведение акушера.

Внезапно котенок высвободился. Хью склонился над ним и подул ему в рот. Котенок тут же ответил тоненьким негодующим писком. Тогда Хью положил его к матери и позволил ей его вычистить.

— Еле спасли, — выдохнул он, стараясь унять дрожь в руках.

— Док не виноват, он не мог с собой ничего поделать, — заметил Джо.

— Да, я понимаю. Кто из вас, девочки, займется моим пальцем?

Барбара перевязала ему палец, повторяя про себя, что она, когда настанет ее черед, не должна, НЕ ДОЛЖНА кусаться.

По старшинству котята располагались следующим образом: гладкошерстный серый, пушистый белый, угольно-черный с белой грудкой и чулочками и пестрый. После долгих споров между Карен и Джо они были названы: Счастливый Новый Год, Снежная Принцесса Великолепная, Доктор Черная Ночь и Лоскутная Девочка Страны Оз. Кратко: Счастливчик, Красотка, Полночь и Заплатка.

К полуночи мать и новорожденные были размещены в ящике и снабжены водой, пищей и тарелкой с песком неподалеку. С чувством исполненного долга все отправились спать. Джо улегся на полу, прислонившись головой к кошачьему гнездышку.

Когда все затихло, он поднялся и, включив фонарь, заглянул в ящик. Док Ливингстон держал одного из котят в лапках, а трое других сосали молоко. Перестав вылизывать Красотку, Док вопросительно взглянул на Джо.

— Твои котятки просто прелесть, — сказал Джо, — самые лучшие детишки на свете.

Док расправил свои королевские усы и довольно заурчал.

Хью оперся о лопату.

— Достаточно, Джо.

— Я еще немного подчищу возле шлюза.

Они стояли у верхнего конца траншеи, там, где была устроена запруда на случай жаркой погоды. А жара стояла сильнейшая. Лес начал увядать, солнце палило невыносимо. Поэтому приходилось быть особенно осторожными с огнем.

Зато о медведях не было необходимости беспокоиться так, как раньше, хотя невооруженным по-прежнему никто не ходил. Дьюк перебил столько плотоядных, как из рода медвежьих, так и кошачьих, что появление их стало редкостью.

Через запруду протекал только небольшой ручеек, но в нем хватало воды для поливки и хозяйственных нужд. Без этого водовода они просто потеряли бы свой сад.

Раз в несколько дней водную систему необходимо было подправлять. Настоящего шлюза Хью сделать не смог. Его остановила нехватка инструментов и металла, а также отсутствие древесины. Вместо этого он кое-что придумал. В том месте, где вода заходила в канал, дно траншеи было выложено кирпичом, а дальше вниз — полукруглыми черепичными плитками. Чтобы усилить ток воды, покрытие сняли и, увеличив уклон дна, положили снова. Эта операция потребовала немалых усилий, но, без сомнения, они окупились.

Траншею выложили черепицей до самого дома, поэтому утечки воды практически не было. Печь для обжига работала день и ночь. Благодаря глине стало возможным капитальное строительство. Правда, последнее время хорошей глины не хватало.

Это не сильно беспокоило Хью: все самое необходимое у них было.

Ванная комната перестала казаться сказкой. А шикарный туалет с двумя отделениями, разгороженными оленьей шкурой, после долгих мытарств мужской половины все-таки был оснащен канализацией.

Приступив к изготовлению канализационной трубы, Хью столкнулся с большими трудностями. После множества неудач он наконец выстрогал цилиндрическую основу, состоящую из трех сегментов. Глину приходилось намазывать на нее и затем подсушивать немного, чтобы основу можно было вынуть по частям до того, как пересохшая глина начнет трескаться.

Со временем Хью стал настоящим мастером: ему удалось свести до минимума процент брака при формовке и обжиге.

Поврежденный бак для воды он со скрежетом зубовным распилил вдоль и сделал две ванны. Одну решили установить в доме, а другую снаружи, под открытым небом. Чтобы не было утечки, он обтянул их выбритыми шкурами, и ванны действительно не протекали.

Приближение периода дождей заставило поторопиться с устройством на кухне очага. Его пока не использовали, так как дни стояли длинные и жаркие. Пищу готовили на улице и ели под навесом из медвежьих шкур.

Теперь их дом был двухэтажным. Хью справедливо рассудил, что надстройка, способная выдержать натиск медведей или нашествие змей, должна быть каменной, с прочной крышей. Это сделать, конечно, можно. А вот как насчет окон и дверей? Возможно, ему и удастся когда-нибудь сварить стекло, если будет решена проблема с содой и известью. Но не так скоро. Крепкую дверь и плотные ставни сделать нетрудно, но тогда внутри будет слишком душно.

Поэтому они построили на крыше убежища нечто вроде сарайчика с травяной крышей. Теперь, при поднятой лестнице, медведь, пришедший помериться с ними силами, встретит на своем пути двенадцатифутовую стену. Не будучи вполне уверенным, что стена отпугнет всех визитеров, Хью расставил вдоль края пустые кислородные баллоны и протянул веревку так, что если ее задеть, эти баллоны валились вниз. Сигнализация сработала на первой же неделе, отпугнув непрошеного гостя. Заодно страшно напугался и Хью, в чем он сам честно признался.

Все, что не портилось от дождя, было вытащено наружу, и главную комнату превратили в женскую спальню, и — одновременно — детскую.

Хью смотрел вниз по течению ручья, а Джо тем временем заканчивал подравнивать траншею. В долине виднелась крыша хижины.

«Смотрится вполне прилично», — подумал Хью. Все их хозяйство — в прекрасном состоянии, а на будущий год будет еще лучше. Настолько лучше, что у них появится возможность заняться разведкой. Даже Дьюк до сих пор не бывал дальше, чем в двадцати милях отсюда. Для путешествий у них пока не было ничего, кроме ног, к тому же слишком тяжело еще справляться с бесконечным множеством разнообразных дел…

А следующий год уже не за горами.

Человек не должен останавливаться на достигнутом, иначе для чего же жить? Когда они начинали, у них не было ни горшка, ни окошка. В этом году горшок… а в будущем, значит, окошко? Не следует торопиться. Пока все идет прекрасно. Даже Грейс как будто поуспокоилась. Он был просто уверен, что она возьмет себя в руки и в конце концов станет счастливой бабушкой. Грейс всегда любила детей и умела ухаживать за ними.