Сызранцы галантного века - Страница 11

Одна плотина чего стоила. Перекрыть Сызранку – это вам не раз плюнуть. Забивали в дно мощнейшие брёвна, стягивали их полосовым железом, оплетали прутьями, а затем засыпали землёй. Сложнейшим мероприятием было перекрытие реки. Огромное количество людей бегом подносили мешки с песком, сбрасывая их в воду. Течение при этом ускорялось и начинало уносить возникавшее препятствие. Шло настоящее соревнование на скорость. На какие только ухищрения не пускались опытные мельники при перекрытии реки, даже приносили жертвы водяному.

На плотине воздвигли мельницу, располагавшуюся в трёх зданиях, да и всё это мельничное оборудование тогда стоило страшно дорого. И всё это построили старец Филарет с несколькими братьями, терпевшие при этом крайнюю нужду? Купец Кувшинов, один из богатейших людей Сызрани, державший у себя во дворе лебедей ради забавы, разорился только на ремонте этой мельницы.

Так кто же её построил? А, самое главное, кто дал огромные деньги на строительство? Никаких данных на этот счёт нет. Громадина мельница (она до конца XIX века оставалась крупнейшей в Симбирской губернии) появилась в 1695 году словно ниоткуда. Придётся строить версии. Благо, их немного.

Прежде всего, кто тот мастер, который соорудил это чудо техники XVII века? Инженерных школ тогда не было, мастерство передавалось из рук в руки, так что построить мельницу мог лишь тот, кто уже имел подобный опыт. Но, в том то и дело, что такие махины во всей России можно было пересчитать по пальцам. Особенно славился своими инженерными сооружениями Соловецкий монастырь.

А обитель эта была известна своими традиционными связями с казачеством. Там приняли постриг участники знаменитой обороны Азова, туда ездил с посольством молодой Степан Разин, там оказались многие участники восстания под предводительством этого знаменитого атамана. Незадолго до основания Вознесенского монастыря Соловецкий был разгромлен, многие его обитатели скрылись. Где было им лучше укрыться? Лучшего места, чем вольная Волга тогда не было. Тем более, что в середине 80-ых годов XVII века правительство начало прощать бывших участников разинского восстания и разрешило им вернуться в родные места. Вместе с амнистированными и с их помощью сюда легко могли перебраться и участники знаменитого соловецкого бунта, вызванного церковной реформой.

Миряне легко могли затеряться среди посадских новопостроенного города, а куда податься монаху, не желавшему нарушать свои обеты? В новопостроенный монастырь, конечно. Во всяком случае, версия, что мельницу на Сызранке, построил именно выходец из Соловецкого монастыря, мне представляется наиболее правдоподобной. Именно там находились лучшие в тогдашней России гидротехнические сооружения.

Но эта версия не даёт ответа на другой вопрос: откуда деньги? Мало уметь строить. Нужно приобрести дорогостоящее оборудование, нанять огромное количество работников, да ещё в малонаселённом пограничном крае. Людей, располагавших подобными средствами, не было не только в Сызране, но и в более крупном и развитом Симбирске.

Старательно отбросив все чересчур неправдоподобные версии, я обратил внимание, что монастырю оказывал явное покровительство казанский митрополит Маркел. Именно в его непосредственное владение отошла обитель сразу после завершения строительства, да к тому же владыка обладал необходимыми средствами для проведения работ.

Показался странным и ещё один факт. Пожалование землёй (те самые 3500 десятин) состоялось в 1687 году, уже после того, как старец Кирилл перенёс монастырь в Кашпир. Некоторое время даже была неопределённость – кому всё же принадлежат эти пашни и покосы. Затем всё решилось в пользу сызранского.

Кстати, одного из жертвователей Вознесенского монастыря обнаружить всё же удалось. Им оказалась… царская семья. В документах сохранилось упоминание, что старец Филарет «просил и не тщетно царских пожертвований».

Теперь цепочку событий далёкого XVII века можно восстановить следующим образом. Первого апреля старец Кирилл уходит на Кашпир, сразу после этого бразды берёт в свои руки Филарет. Сызранский монастырь получает огромные земельные и денежные пожалования, строит мельницу, церковь деревянную сосновую об одном престоле с крыльцом и клиросами, колокольню с шестью колоколами, четыре кельи с сенями. Кстати, на момент составления описи в 1695 году, огромные засызранские угодья ещё числились за кашпирским монастырём. Теперь остаётся лишь упоминание о Вознесении Господнем. Престолы во имя архангела Михаила и Богородицы Смоленской воздвигнуты не были, что может говорить о том, что обитель теперь не предназначалась для пострижения отставных воинов по обету.

Среди другого имущества обращают на себя внимание два предмета. Один – требник старой печати. Почему, дьяк обратил внимание именно на это обстоятельство и счёл нужным его отметить? Старой печати – изданный до Никона или что? Второй – кувшин персидской работы. Он как-то сразу выделяется из прочего имущества монастыря, всех этих потиров, риз, налоев, пелён и тому подобного.

В монастыре в 1695 году жило семь старцев: строитель Корнилий, Авраамий, Афиноген, Афанасий, Иов, Серапион и Феодосий. Иноческие имена надёжно укрыли их прошлое. Вряд ли мы узнаем, кто они, откуда и какие грехи замаливали в отдалённом пограничном монастыре.

Тем не менее, мне попалось упоминание о человеке, который дважды сменил своё имя – он был схимомонахом, то есть постригшимся уже из монахов в великую схиму. Но даже это не позволило ему уйти от своего прошлого. В библиотеке монастыря хранилась месячная минея за сентябрь, напечатанная в 1704 году. На ней надпись «… схимомонах Пахомий Казаков приложил сию книгу от своего усердия на помин души своей и своих сродников». Была и ещё одна минея (книга для ежедневного чтения), где Пахомий именует себя Гулюшевцем.

Зачем этот человек, отрёкшийся от мира, оставивший даже рядовую монашескую жизнь и судя по всему, уже стоявший ногой в могиле, так упорно записывал свои прозвища? А они не оставляют ни малейшего сомнения – Пахомий хотел подчеркнуть своё казачье прошлое. Книга была надписана в 1718 году, в глубокой старости. Какова была молодость? Можно только догадываться. Не здесь ли лежит разгадка того, как персидский кувшин оказался в монастырской ризнице. Не была ли тайна Вознесенского монастыря каким либо образом связана с восстанием Степана Разина? Тем более, что как раз в то время проклинаемый во всех церквях атаман вновь напомнил о себе.

В 1690 году в Нижний Новгород, а затем в столицу поступило известие, что сын Степана Разина Афанасий собрался в Москву и при этом заявил: «… с воровскими казаками и все крови отца своего отолью сего же лета». Оказалось, что потомок знаменитого атамана уже неоднократно отличался в военных походах, в 1684 году побывал в татарском плену и успел заработать на Дону немалый авторитет. Власти приняли меры и больше упоминания Разине-младшем не встречаются. Куда он делся? Не был казнён – это точно. А вот монастырь – самое надёжное место, чтобы удалить беспокойного человека из суетной мирской жизни.

Да и у самого Степана Тимофеевича были какие-то таинственные связи с митрополитом Астраханским Иосифом. Все знают, что владыка погиб от рук восставших, но при этом, как-то упускают из внимания, что это произошло лишь через месяц после пленения Разина. Пока же тот держал власть в руках, митрополита никто не смел тронуть. Он не только спокойно жил на своём подворье, но и поддерживал переписку с Москвой, при этом бесстрашно обличая и призывая к покаянию восставших, обещая им своё заступничество. По всему видно, что Разин относился к Иосифу с почтением и оказывал покровительство.

Иностранный наёмник Фабрициус, человек весьма осведомлённый, оставивший воспоминания крестьянской войне в России, утверждал, что Разин утопил в реке свою любовницу, княжну, от которой имел сына. Об этом потом ещё сложили знаменитую песню. Ребёнка же отдал на воспитание митрополиту Иосифу, приложив изрядную сумму денег. Не отсюда ли тянется ниточка к монастырю, основанному через семнадцать лет после описываемых событий? Помните персидский кувшин в ризнице?