Сюрприз для Биг Босса (СИ) - Страница 6

– Богдан Аркадьевич… – запинаюсь, как только на меня устремляются невозмутимые голубые глаза. – А что если вы окажетесь правы, что будет?

Коршунов задумчиво разглядывает мое лицо. Не заедет уточняющих вопросов, а меня начинает разрывать на части от неизвестности. Я не доживу до вечера.

– Нам нужно дождаться результатов. После этого примем решение.

– Надежда –

Остаток дня и вечер я прокручиваю наш ланч с Коршуновым. Кручу в голове запоздалые мысли, которые должны были возникнуть у меня сразу, как исчезла Лида, а не после того, как наделала делов.

Дергаюсь от каждого звука своего мобильника. С колотящимся сердцем читаю смс, а потом разочарованно вздыхаю. Богдан Аркадьевич не торопится оповещать меня о результате. Когда стрелки часов переползают полночь, я понимаю, что мне никто ничего сообщать не планирует.

Злюсь на себя за чрезмерно завышенное ожидание. Злюсь на Коршунова, что треплет мне нервы. Я ведь не усну, буду гадать, какой же результат прислала клиника. Все же стоило настоять и оставить свою электронную почту. Почему умные мысли у меня возникают с огромным опозданием?

Смотрю на спящего Верунчика. Пока она малышка, хочется максимально устроить ее жизнь. В идеале с мамой и папой. Только вот где маму черти носят, загадка. Кто на самом деле папа – тайна покрытая мраком. Я сейчас с трудом представляю, чем Лида могла зацепить Коршунова. Он не производит впечатление легкомысленного мужчину. Наоборот, я бы сказала, что он кремень.

Стиснув зубы, я достаю из-под подушки мобильник. В который раз набираю номер телефона сестры, и в который раз слушаю механический женский голос, сообщающий, что абонент не абонент.

Понимая, что сна ни в одном глазу, встаю с дивана и залезаю на подоконник. Обнимаю колени, уткнувшись в них подбородком. Смотрю на ночную столицу. Даже в столь поздний час город гудит, город не спит. И в этом огромном мегаполисе я чувствую себя маленькой песчинкой, пылинкой, никому не нужной.

Прикрываю глаза. Это чувство ненужности гложет. Оно сжирает меня давно, как раковая опухоль. Из года в год надкусывает меня изнутри. Чувство ненужности, живущее со мной с рождения, не позволяет мне строить серьезные отношения. Я дико боюсь, что, привязавшись к человеку, он меня чуть позже бросит. Поэтому я одна.

Если вдруг Богдан Аркадьевич окажется не причем, я вернусь домой. Придумаю что-нибудь для Веры. Отдавать ее в приемную семью не хочется, но головой понимаю, я не настолько независима в финансах, чтобы тянуть ребенка одной. У меня то и работы сейчас нет никакой.

Кем я могу работать с ребенком на руках, которому до ясельной группы расти и расти?

Фрилансером. Когда училась в школе, потом в техникуме вела молодежную колонку. Шедеврами не блистала, но было читабельно. Меня даже приглашали на работу в местную газетку, но я посчитала, что это ерунда. Сейчас писать статьи на заказ кажется выходом, светом в конце тоннеля.

Квартира есть. За съем платить не нужно, ежемесячные платежки по силам потянуть. В еде я неприхотлива, лобстеров не ем, икру ложками тоже, поэтому мне вполне будет достаточно обычной продуктовой корзины. И пока Вера маленькая, не требует кучу вложений, я смогу откладывать.

Конечно, в опеке закроют глаза, найдутся добрые люди, готовые помочь. Маленький город, все друг другу если не родня, то близкие друзья иль хорошие знакомые. Есть и недоброжелатели, которые будут пыхтеть да слухи распускать, но это мелочи.

Нарисовав себе в голове радостное будущее, я понимаю, что это сказка. Подобная история может случиться в книге иль в фильме. В конце бедная героиня непременно встретит принца на белом лимузине. Коршунов на вакансию принца не тянет. Да и я на бедную несчастную, затюканную мадам с младенцем тоже не смахиваю.

Неожиданно на телефон приходит смс. Коршунов. Я изумленно разглядываю сообщения, не решаясь его открыть.

Чего это его торкнуло? Нашел свободную минутку сообщить мне результат? Раньше типа некогда было?

Я вспоминаю, что мужик женат, возможно тест положительный, совпадение девяносто девять процентов, и Богдан Аркадьевич подготавливал благоверную шокирующей новости. Не каждая жена готова принять нагулянного со стороны ребенка, учитывая, что для нее муж бесплоден. Хотя у них может быть просто несовместимость.

Теряясь в догадках, открываю смс. Там вопрос: «Спишь?». Почесав лоб, печатаю «Нет». И не проходит двух секунд, как в руках начинает вибрировать мобильник.

– Алло, – шепотом отвечаю.

– Извини, что так поздно, – звучит уставший голос Коршунова на другом конце провода. Мы молчим, слушаем дыхание друг друга. Это так странно. Почему-то уместно и не напрягает.

– Все в порядке? – осторожно спрашиваю, понимая, что Богдан Аркадьевич не спроста звонит в такой поздний час. – Тест подтвердил отцовство?

– Собирайте свои вещи, завтра переедете ко мне домой, – его слова красноречивее простого «да». Я все еще помню, что на горизонте есть жена, и ее реакция на новость тоже важна.

– Вы супруге сказали о ребенке?

Коршунов не спешит с ответом. Вслушиваюсь в тишину трубки и пытаюсь представить, в каком состоянии Богдан Аркадьевич. По его голос не догадаешься, какие чувства его обуревает. Сдается мне, даже если он сейчас беснуется от правды, ни тоном, ни мимикой не выдаст внутренний ураган. Пусть мы знакомы совсем немного, но я уже поняла, что этот мужчина привык эмоции свои подчинять контролю.

– После семи я заеду за вами.

Богдан Аркадьевич мастер игнорировать вопросы. Точнее он не считает нужным отвечать на вопросы. Ну да, какое мне дело, как отреагировала его супруга. Раз он завтра отвезет меня и Веру к себе домой, значит на семейном совете все обсудили. И все равно внутри неприятно скребется. Я словно вторгаюсь на территорию неприятеля, где каждый метр заминирован. Не знаешь, где рванет.

– Хорошо, мы будем готовы.

– Спокойно ночи, Надежда.

– Спокойно ночи, Богдан Аркадьевич.

Щелчок и разговор завершен. Я добилась своего. Только не чувствую себя победительницей.

Коршунов с утра присылает инструкции. Напоминает мне о том, чтобы я не забыла документы. Еще было указание перед поездкой накормить Веру, чтобы громко не плакала, не отвлекала его от вождения.

А ведь у него водитель есть. Я его видела, когда следила. Наверное, соединение с дочерью для Коршунова личный момент, не для посторонних глаз.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Про то, как себя вести, когда прибудем, ни слова. О жене тоже молчит, а я трусливо не спрашиваю. В воображение рисую счастливую картинку семьи для Веры, а внутри все переворачивается от плохого предчувствия.

Вдруг жена Коршунова не примет Веру. Будет к ней холодна, равнодушна. Малышка ведь не поймет, почему мама так к ней безразлична. А я ведь вечной няней для Верунчика не буду, только год-полтора, несмотря на то, что Богдана Аркадиевича просила на пару лет.

Заставляют себя собирать вещи, ничего не забыть. Верунчик, словно чувствует изменения в своей жизни, капризничает, не слезает с рук. Только утихнет, только положу ее на диван, заходится в плаче, который разрывает сердце. Когда она засыпает, я со скоростью света запихиваю наши вещи в чемодан и проверяю документы. Если барахло можно купить в магазине, то вот с документами надо быть внимательными. Их не так просто восстановить.

К семи часам мы готовы и нетрепливо ожидаем папочку. Развлекаю Веру, подходя с ней на руках к окну. Она все разглядывает, улыбается. Вряд ли что-то осознает, но вид очень сосредоточенный.

Темные волосики подросли, начинают виться. Глаза голубые-голубые. Заглянешь в них и пропадешь с концами. Сладкая булочка. Я услышу первые слова. Я увижу ее первые шаги. Я буду ее держать крепко за руку, не дам ни оступиться, ни упасть. Я буду ее защищать, как умею, как смогу.