Сыщик Вийт и его невероятные расследования - Страница 6
– Что? – непонимающе прокричал ему в ответ Вийт.
Студент схватился за голову, но тут же взял себя в руки и снова принялся орать следователю в ухо.
Поезд тем временем вырвался на ровный участок, последний отрезок гоночного пути, и понёсся вперёд, не зная преград, не ведая сомнений.
* * *
До состава Сташко оставалось с десяток саженей. Рвущиеся из его труб обильные клубы дыма закрывали плотным одеялом переднее стекло локомотива Мйончинского.
Прославленный дедуктивист стоял в проёме распахнутой двери будки. Его волосы трепал сильный встречный ветер, потоки дымной сажи били в его мужественное лицо, обрывки одежды развевались, как флаги.
– Уже сейчас! – кричал Вийт. – Ещё немного, и я смогу перескочить к лёдщику!
Внезапный вопль позади заставил великого доследчика обернуться. Оторвался от рычагов управления и граф. Фирс остановился с поднесённой к топке лопатой угля.
– Горим! – орал кочегар, указывая на стенки будки.
Отовсюду, где дерево соприкасалось с раскалённым котлом, валил дым.
– Я же говорил! – вскричал студент. – Вся вода вылилась!
Давно уже проснувшийся помощник машиниста бросился в тамбур, оттолкнул Фирса и принялся блокировать поддувы, перекрывать доступ воздуха в топку и задвигать заслонку.
– Поздно! – бормотал он лихорадочно. – Поздно!
Котёл мерцал тусклым багровым светом. Отовсюду били всё более обильные струи дыма.
Мйончинский до отказа выкрутил вентиль давления пара, выпуская перегретый воздух.
– Что вы делаете! – взбеленился Вийт. – Если мы не догоним Сташко, я не смогу остановить его локомотив! Они же там все сонные, на полной скорости врежутся в финиш!
На боковые окна вдруг надвинулась огромная чёрная тень. Поезд лёдщика перекрыл солнечный свет, в будке стало темно. Лишь в проёме распахнутой двери виднелся силуэт сыскного надзирателя.
Переднее стекло сразу же очистилось от дыма. Стали видны колеи, полные неиствовавших зрителей трибуны и опустившиеся почти к самой земле дирижабли хроникёров.
Тень от паровоза Сташко продолжала медленно сдвигаться назад, открывая одно боковое окно за другим, пока наконец полностью не исчезла, отстав.
– Как же мне туда перепрыгнуть?! – вскричал Вийт, растерянно глядя на отбойник локомотива лёдщика, несущийся уже в нескольких саженях позади.
– Да о чём вы, ваше высокоблагородие! – заорал помощник машиниста. – Они тормозят перед финишем, даже, вроде, неплохо тормозят, и нам тоже нужно, иначе это мы врежемся в трибуны!
Дедуктивист глянул вперёд, ужаснулся и бросился к Мйончинскому.
– Останавливай!
Молодой граф, оцепеневший было от открывшейся за передним стеклом картины, встрепенулся и тут же повис на тормозном шнуре.
Колёса локомотива разом застопорились. Раздался оглушительный визг. Людей со всего маху бросило вперёд. Детектив врезался в графа.
– Мы не успеем! – кричал Мйончинский. – Как же так получилось! – студент висел на тормозном шнуре всем своим весом. – Это из-за дыма, который перекрывал обзор! Я не понял, что мы уже настолько близко!
– И вы не о том, ваше сиятельство! – орал из тамбура помощник машиниста. – Сейчас не до сожалений! Мы горим!
Отовсюду вокруг багровеющего котла пробились открытые языки пламени. В одно мгновение они набрали силу, затрепетали, взвились к потолку, загудели. Будка наполнилась густым дымом, который чёрным шарфом повалил наружу через раскрытую Вийтом дверь.
Все надсадно кашляли. В тамбуре вообще стало невозможно дышать.
– Надо прыгать! – доносилось из дыма. – Сгорим!
– Надо прыгать! – кричал другой голос. – Разобьёмся о трибуны!
Сыщик ухватился за тормозной шнур и повис рядом с Мйончинским.
– Прыгайте! – орал он. – Все! Я останусь!
– Ну уж нет! – визжал граф. – Останусь я!
Гудящее пламя выплеснулось из тамбура.
– Что это за рычаг? – прокричал Фирс, указывая на чугунную палицу, торчавшую позади, у горящей стены.
– Ручной тормоз тендера, – ответил помощник машиниста. – Но он блокирует только одну колёсную пару!
Фирс сграбастал груду ветоши с пола, завернулся в неё, пополз в самый огонь. Отыскал рычаг. Что есть мочи потянул за него.
Локомотив опять дёрнуло. Из-под колёс посыпались снопы искр. Всех с новой силой бросило вперёд. Груда угля, заготовленная в тамбуре для топки и уже охваченная огнём, полетела сияющим дождём в будку.
Тряпки вокруг головы Фирса занялись, и истопник нехотя отпустил тормоз. Лавируя среди катающихся по полу пылающих кусков угля, он отступил к остальным.
Поезд дрожал, скользя на заблокированных колёсах, издавая немыслимый визг, всё более замедляясь, но никак не желая полностью остановиться.
Конец железнодорожного полотна приближался. Зрители первых рядов в панике сыпанули в разные стороны.
– Да прыгайте же! – истерично вопил Мйончинский.
И тут, издав особенно пронзительный скрежет, пылающий состав наконец встал. Лишь в шаге от заграждения, отделявшего обрыв колеи от трибун.
Всех вновь бросило. На этот раз – назад, в пламя.
* * *
Ревущий огонь охватил и локомотив, и тендер, и прицепной вагон с углём. Гигантский столб чёрного дыма бил в небо.
Один за другим из паровоза выпадали люди – граф, кочегар, помощник машиниста, великий дедуктивист, Фирс. Они скатывались по насыпи, с трудом поднимались на ноги и глядели на сияющий сноп огня, в центре которого угадывалась чёрная чугунная туша локомотива.
Трибуны ревели от восторга.
* * *
Фабрикант Таде, конечно, нашёл для героев приличную одежду, и теперь Вийт вновь блистал в судейской ложе, погружённый в восторженные перешёптывания и откровенные возгласы восхищения. Он нашёл оставшуюся на одном из столов с закусками альбоку и теперь прижимал её к груди, безмерно счастливый обретённой пропажей.
После пережитого доследчика мучила жажда, и он подхватил с подноса бокал с родниковой водой.
– А ведь в фужере Сташко не было льда, – проговорил Фирс, задумчиво глядя на сверкающую, искрящуюся в солнечных лучах прозрачную жидкость.
– Да? – повернулся к нему сыскной надзиратель.
Рядом с полицейским вдруг возник какой-то человечек. Своей серой неприметностью он сильно выделялся на фоне разряженной публики.
– Агент Остапенко, номер удостоверения сто четырнадцать, – еле слышно прошелестел мужчина. Глядел он куда-то в сторону. – Мы прибыли на дом к половому Агафоне Кутя и застали там личную охрану Таде. Они как раз допрашивали слугу. Мы Агафошку у них отобрали. Половой признался, что укладывал вещи, чтобы бежать. Вызвал извозчика. Под половицей обнаружены луддитские значки, такие же, как тот, что был найден здесь.
– Сейчас буду, сам с ним побеседую! – ответил следователь, тоже глядя совсем в ином направлении.
К Рониславу Вакуловичу направлялась графиня-мать, и сыщик весь подобрался. Шпион незаметно растворился в толпе.
Старуха остановилась в нескольких шагах от Вийта, смерила его с ног до головы своим бесцветным взглядом и произнесла:
– А вы герой!
* * *
Анфир Житеславович вызвал победителя Гонок в центр залы.
Мйончинский поправил подпалённые отроческие усики и гордо прошествовал к Кубку.
– Невиданная скорость и небывалая зрелищность! – вскричал Таде. Глаза его сверкали. – Мужество, изобретательность и инженерный гений! Поздравляю с победой Адама-Каетана Петровича Мйончинского, студента!
Публика взорвалась аплодисментами. Бригада дагеротипистов принялась готовить снимок замершего рядом с трофеем героя.
– Не стоит ли отменить результаты Гонок, ведь экипажи были отравлены? – спросил выбившийся вперёд хроникёр. – К тому же к финишу пришёл не паровоз, а его обгоревший остов! На трассе произошёл взрыв постороннего паромобиля! Да и к бригаде победителя уже после старта добавилось двое человек!