Сыщик Вийт и его невероятные расследования - Страница 5

Едва на краю зрения показался тамбур, великолепный детектив прыгнул. Вверх и вперёд. Ему удалось уцепиться за поручни лестницы, ведшей в будку машиниста, но пальцы соскользнули, сыщик ударился коленями о гравий, и его с огромной скоростью потащило за локомотивом. Башмаки барона дробью застучали о шпалы.

Подтянуться, как-то влезть на лесенку Вийт из такого положения не мог. Разжать пальцы тоже – он бы сразу оказался под колёсами. Брюки его рвало в клочья. По ногам текла кровь. Ситуация казалась безнадёжной.

Фирс, не раздумывая, завернул в экипаже вентиль давления пара. Полностью, до конца. Стрелка манометра немедленно прыгнула в красную зону. Котёл загудел, завибрировал, застонал. Паровой экипаж рванул, как необъезженный конь, едва не встав на задние колёса, стремительно набрал скорость…

Фирс сорвал с себя сюртук и швырнул в поля английский кэпи.

Паромобиль на мгновение приблизился к заднему краю вагона с углём и…

Раздался оглушающий грохот. В далёкой судейской ложе зазвенел хрусталь. Зрители на трибунах, все три тысячи, вжали головы в плечи.

Кровавой вспышкой взметнулось в небо высвободившееся из топки пламя, мелькнули разлетающиеся во все стороны части котла, просвистели в воздухе массивные шестерни, бурлящая вода раскалённым потоком понеслась вперёд, оставляя за собой на насыпи кипящий, исходящий обильным паром след. Рядом лёг на землю пылающий след охваченного огнём угля.

Фирс прыгнул за мгновение до взрыва. Его тело пронеслось через пропасть, разделявшую распадающуюся на части повозку и бешено мчащийся поезд. Под истопником мелькнула мельтешащая далеко внизу железнодорожная насыпь…

И тут же Фирс ударился об уголь в прицепном вагоне. Помощника сыщика снесло дальше, к противоположному борту. Ещё мгновение, и он бы выпал на землю, но ему каким-то чудом удалось схватиться за край платформы.

Не было времени ни приходить в себя, ни осознавать пережитую опасность. Фирс вскочил на ноги. Его с силой раскачивало из стороны в сторону, сильнейший ветер бил в иссечённое до крови лицо, с одежды сыпался приставший к ней уголь.

Истопник, преодолевая сопротивление воздуха, с трудом переставляя ноги, окутанный клубами пара, пошёл вперёд. Достигнув края вагона, он спрыгнул на сцепной крюк. Взобрался на выступающие заклёпки тендера. Продвинулся к углу. Слепо ощупал боковую стенку, нашёл за что ухватиться и хотел уже было сделал шаг…

Его башмак соскользнул. Фирс полетел вниз, к мельтешащим шпалам, успев лишь инстинктивно оттолкнуться руками от стенки паровоза. Это движение бросило истопника спиной на прицепной вагон, он ударился о какой-то чугунный выступ, сдавленно вскрикнул, но именно на том выступе и повис на руках.

Подтянулся. Утвердился на приступке. Приподнялся ещё и взобрался обратно на заклёпки. Соблюдая величайшую осторожность, сумел-таки мелкими шажками обогнуть угол.

В каком-то футе под ним цеплялся из последних сил за лесенку Вийт. Его перекошенное лицо покрывали сажа и пыль. Скрюченные пальцы, все в крови, едва держались за чугунные прутья.

Фирс решительно ухватился одной рукой за поручень, пригнулся и намотал на другую руку рубаху сыскного надзирателя. Зарычав от усилия, он подтащил детектива к себе. Тот нашёл силы отпустить прут, за который держался, и вцепился в запястье помощника.

Фирс напрягся. Напрягся так, что жилы вздулись на его шее, а лицо стало пунцовым. Невероятным усилием он втащил полицейского на лесенку. Перекладины сразу же окрасились кровью.

– После такого… – пробормотал бесстрашный Вийт, задыхаясь и стуча зубами, – ускорять мыслеварение… – он никак не мог сказать всё разом, – уже не нужно!.. – Он с трудом набрал полную грудь воздуха и разом выдохнул: – Благодарю, Фирс!

Помощник его, конечно, не услышал.

* * *

У рычагов управления стоял машинист, граф Адам-Каетан Петрович Мйончинский. Рядом с ним прислонился плечом к стене его помощник. В тамбуре возился с углём кочегар.

Когда в будку ввалились нежданные гости, ни один из них даже бровью не повёл. Более того, взрыв паромобиля, похоже, тоже остался незамеченным.

Кочегар едва двигался. Медленно набирал на лопату немного угля, с задержкой отправлял его в топку и снова замирал на несколько мгновений.

Фирс тронул его за руку. Кочегар вздрогнул и повернул голову, но глаза его оставались затуманенными. Даже устрашающий вид возникшего из ниоткуда человека, окровавленного, в угольной пыли, в разорванной одежде, не заставил его взволноваться. Он лишь снова уставился на свою лопату.

Фирс обернулся к Вийту, пожал плечами. Расследователь вздохнул и пошёл по будке вперёд. Заглянул в лицо помощника машиниста. Тот спал, прислонившись к стене. Полицейский встряхнул его и получил в ответ лишь слабое шевеление.

Мйончинский прямой жердью торчал над рычагами управления у переднего окна. Глаза его были открыты. Он безотрывно смотрел вперёд.

Вийт направился было к нему, но тут юный граф совершил нечто невероятное – со всего маху ударил себя по щеке открытой ладонью. На его лице запылало алое пятно. Рядом с другими пятнами. Похоже, это была не первая пощёчина, призванная поддержать молодого графа в бодрствующем состоянии.

– Я полицейский чин барон Вийт! – проорал Ронислав Вакулович, наклонившись так, чтобы Мйончинский его видел.

Тот отшатнулся, вытаращив глаза.

– Вам в пунш подсыпали снотворное! – дедуктивист быстро осмотрел рычаги, регулировочные шнуры, чугунные бегунки и шестерёнки шкал. – Нужно прибавить скорости, чтобы спасти и Сташко! Где вентиль?

Мйончинский что-то сказал.

Тем временем Фирс в тамбуре открыл все трубы поддува, молча отобрал у кочегара лопату и принялся швырять уголь в топку. Много, быстро, часто. Пламя снова и снова равнодушно принимало горючее. Казалось, оно совершенно не собиралось разгораться. Фирс не унимался. Кочегар некоторое время бездумно смотрел на него, а потом осел на пол.

Вийт, проследив взглядом за своим помощником, отодвинул в сторону Мйончинского, завернул вентиль пара, доведя стрелку шестерёнки почти до самой границы красной зоны.

Граф что-то закричал, но вызнавальщик лишь успокаивающе махнул ему рукой.

Мйончинский не унимался. Он подскочил к следователю и попытался оттолкнуть его от рычагов управления. Если бы не сонливость, граф мог бы учинить задержку великому сыщику. Сейчас же, однако, он ничего с Вийтом поделать не мог.

– На вас действует снотворное! – крикнул дедуктивист. – Вы не можете ясно мыслить!

И доследчик подтолкнул студента к скамье.

Пламя в топке наконец разгорелось. Паровоз заметно прибавил ходу. Шестерёнка скорости провернулась уже на двадцать пять вёрст в час. Поля вокруг мелькали, будто во сне. Так, должно быть, проносится земля под ласточкой. Вийту пришлось держаться за поручень, чтобы не упасть.

Фирс тоже почувствовал ускорение. Он разогнулся, с удовлетворением вытер пот с лица, отчего поперёк кровавых царапин пролегли широкие угольные полосы, и тут же вернулся к своей лопате.

* * *

Впереди показался второй поворот. Вийт выпустил из котла пар, ослабил давление и потянул за тормозной шнур. Машина стала замедляться.

Мйончинский несколько успокоился. Он всё ещё ёрзал на скамье, но больше сыщика за руки не хватал.

Поворот стремительно надвигался. Колея, сворачивая, резко пошла в сторону, и локомотив понесло туда же, одновременно накреняя в противоположную. Мелкие предметы покатились по полу. Люди, чтобы не упасть, ухватились за что могли. Ужасающий скрежет ударил по ушам.

– Я слышу! – вскричал величайший вызнавальщик с удивлением. – Я это слышу!

Поворот с каждым мгновением становился всё круче. Неумолимая сила инерции тащила смельчаков вбок. Приходилось держаться обеими руками.

Мйончинский выкарабкался из-под груды ветоши, на которую его бросило.

– К вам возвращается слух?! – что есть мочи заорал он в ухо вызнавальщику. – Тогда слушайте: у нас отлетела крышка тендера! Всю дорогу из бака выплёскивается вода. В результате в котле не пар, а перегретый воздух!