Сыщик - Страница 48

– Вот уж не думал увидеть космическую яхту в секторе Психеи, – хихикнул Назон. – Впрочем, вы, патриции, всегда склонны к экстравагантности.

– Если ты называешь экстравагантностью секретное расследование, то у тебя, по меньшей мере, странные взгляды, – заметил Флакк.

– Секретное расследование? – Назон как-то боязливо оглянулся. Как будто ему почудилось, что за спиной кто-то стоит.

– Гибель моей сестры Эмилии, – подсказал Флакк.

– А-а-а… – протянул Назон. Но нельзя сказать, чтобы с облегчением. – Да, конечно… Значит, передо мной юный Марк Корвин… – повернулся префект к новоявленному сыщику.

– Разве ты не видел обряд усыновления в новостях? – спросил довольно бесцеремонно Друз.

Он прошелся по рубке, оглядывая приборы и хмуря брови, как будто заметил какой-то непорядок.

– Мы редко тут смотрим новости, – признался Назон. – Знаете ли… синдром провинциальной апатии…

– В первый раз слышу про подобный синдром, – признался Флакк.

– Сколько людей еще на станции? – спросил Друз, останавливаясь перед одной из голограмм и внимательно ее разглядывая.

– Всего семеро. Я, мой заместитель. Еще пятеро таможенников.

– Так мало? – изумился Друз. – Но ведь на станции должно быть как минимум три экипажа спасательных катеров. То есть шесть пилотов. Плюс два специалиста по оборудованию…

– Видишь ли… центурион Друз… – Назон зябко передернул плечами. – Мы ждем новые экипажи со дня на день. А прежние… пока заменены роботами.

– Роботы на спасательных катерах? Это что-то новое…

С чего Друз решил проверять работу станции? И как это связано с делом Эмилии? Марк глянул на Флакка. Но тот и виду не подал, что происходит нечто необычное. Возможно, Друз заметил какие-то неполадки. Что-то важное. Ну что ж, не стоит ему мешать.

– Все так, центурион Друз, – и не думал возражать Назон. – Технический персонал нам обещали. Так же, как и пилотов. Мы ждем их со дня на день.

– А куда делись ваши пилоты и технари?

Назон замялся:

– Сейчас весна. Кому охота торчать на станции без дела. За те полгода, что я здесь, мне самому все, как бы это сказать помягче… Надоело. Почему было не построить портал равноудаленным, как это сделала Нерония?!

– Портал Неронии гораздо дальше от планеты, чем наш, – напомнил Флакк.

– Осенью. А сейчас примерно на таком же расстоянии. И вот парадокс – им пользуются постоянно.

– Так то Нерония! – пожал плечами Друз. Этот возглас, кажется, все объяснял: ни один из миров не вызывал такой ненависти и не был так притягателен для колонистов, как Нерония.

– Что с таможенным досмотром нашей яхты? Он долго продлится? – вернулся к насущным делам трибун Флакк.

– На осмотр яхты понадобятся примерно сутки. Ты же знаешь: биологический контроль – прежде всего.

– Все это чушь. Извини, Назон, но это абсурд, чепуха, ерунда, примитив. Биопараметры контролирует искин корабля. Достаточно их проверить, и яхта может двигаться дальше. А что касается намеренной диверсии, то зонд-автомат может занести любые бактерии и вирусы на планету, не обращая внимания на ваших пятерых таможенников.

Назон беспомощно развел руками:

– Таковы правила. Не я их устанавливал.

– Что же делать нам? – спросил Марк. Задержка на сутки его раздражала.

– Вы можете отдохнуть с дороги. Все помещения базы в вашем распоряжении, – радушно улыбнулся префект. – Жду вас к обеду. Поболтаем.

Сектор Психеи – космический пустырь. Звезда Купидон, и вокруг нее десяток безжизненных планет. Все, кроме одной.

Психея. Душа.

Огромный океан. Четыре материка. Самый большой – Северный, прекрасно подходящий для жизни людей. Примитивные формы жизни и следы великих катастроф.

Психея. Душа. Тупик.

Тревога…

Сигнал тревоги…

В чем дело?

Корабль по курсу. Вышел не из нуль-портала. Во всяком случае, не из портала, принадлежащего Лацию.

Услышав зуммер тревоги, Флакк, Друз и Марк бросились из своих кают в рубку станции. На обзорном экране уже без труда можно было различить звездолет: он напоминал огромное блюдце с бесконечными надстройками, антеннами, огневыми башнями.

– Что можешь сказать об этом чудище? – спросил трибун Флакк Друза.

– Это наш корабль класса «Антей». Модели уже более ста лет. Перестроен. Но нетрудно идентифицировать характерные для таких кораблей огневые башни и плоский нос корабля. Звездолет космического базирования. Судя по траектории, искин корабля погиб или сильно поврежден, – тут же дал свой комментарий центурион инженерных войск. – Экипаж либо погиб, либо блокирован. – Друз бросил взгляд на голограмму компьютера. – Сканер говорит, что не находит внешних повреждений на корпусе.

– Аварийные системы передали идентификационный код двухгодичной давности, – добавил Назон. – Возможно, кто-то уцелел и находится в анабиозе… К несчастью, у меня под рукой нет спасателей. – Префект выжидательно поглядел на гостей.

– А ваша таможня? – спросил Флакк. – Им наверняка не терпится проверить биокарту корабля.

Повисла неловкая пауза.

– Это аварийная ситуация… Таможенники туда не пойдут, – заявил Назон.

– И правильно сделают, – хмыкнул Друз, – Там наверняка нет ни одной живой души.

– В первый раз встречаю таких робких таможенников, – заметил Флакк.

– Мы можем проверить корабль, – сказал Друз. – У вас есть скафандры?

– Да сколько угодно! На любой вкус! – засуетился Назон. – Сейчас силовое поле станции захватит звездолет и отведет на последний, десятый причал.

– Ну что ж… – Флакк задумался. – Вы определили по коду корабля его экипаж и дату вылета с базы?

Назон поглядел на голограмму искина.

– Они покинули базу три года назад. Два года с ними не было связи. Экипаж – десять человек… Задача – исследование спутников пятой планеты на предмет колонизации.

– Значит, они все-таки вернулись, – покачал головой Флакк. – Возможно, кто-то в самом деле жив.

– Тебе не нравится эта затея? – спросил Друз у Флакка. – Но ведь кто-то должен обследовать корыто. Вдруг люди в анабиозе? Кроме нас, никто не пойдет. Если есть хотя бы один шанс из тысячи, мы должны идти.

– По-моему, должны идти служащие станции, – заметил Флакк. – Мы здесь случайно.

– Я связался с таможенниками, так они велели убираться мне в Тартар и даже дальше.

– Дальше – это куда? – спросил Флакк.

Он уже облачился в скафандр для открытого космоса, только шлем еще держал в руках. Марк, смутно помнивший, как обращались со скафандром его отец и дед, первым делом проверил запас воздуха и работу заплечного ранца.

– Не бери этот скафандр, он слишком неудобный, – буркнул Друз, бросив мимоходом взгляд на «доспехи» Марка. – У него повышенная защита. Ты выдохнешься через пять минут после того как в него залезешь.

– Ты рассуждаешь, как плебей… – вдруг сказал Марк.

Он и сам не ожидал от себя подобного ответа. Но выбор свой изменять не стал. Опыт отца и деда подсказал ему взять именно этот скафандр. Спору нет, за Друзом новейшие знания, но в генетической памяти Марка есть нечто куда более важное, чем передовые технологии, наблюдательность и знание теории.

– Ну что ж, залезай в этот утиль, – уступил Друз. – Только учти, я тебя назад на себе не потащу, будешь сам добираться. Где биодатчики? Каждому пристегнуть к поясу пневмопистолет. Прихватите бластеры. Может, за два года экипаж спятил, и они откроют огонь, едва мы вскроем люки.

Друз изображал из себя крутого космического волка. Флакк не препятствовал. Марк тем более решил молчать.

До дальнего, десятого причала они ехали в капсуле наружного лифта – хрупкая скорлупка, висящая на длиннющей консоли над причалом. Тонкие стенки, внутри четыре сиденья, снаружи слабосильный движок. Пока звездолет наплывал, заслоняя обзор, друзья молчали, разглядывая подозрительную махину. Вот вмятина на обшивке. Но это может быть след, оставленный мелким метеоритом, пробившим силовое поле корабля. На первый взгляд обшивка не повреждена. А вон там бронеплиты из белых сделались грязно-рыжими. Что это? Воздействие какой среды? Все иллюминаторы корабля задраены. И потому кажется, что чудовище дремлет. Закрытые иллюминаторы – тоже симптом.