Сыны Амарны (СИ) - Страница 51

Глаза пристально уставились на меня, ожидая увидеть на моем лице понимание, осознание сказанного.

– Не понимаете… – вздохнул Вейерс. – Виктор, изложи капитану свое предназначение.

– Защищать общество от любых угроз, как внешних, так и внутренних, – отозвался ИИ. – Создавать и поддерживать условия для развития и расширения…

– Вот! – адмирал вскинул палец, потрясая в воздухе. – Ключевое слово "общество", капитан! Ему безразличны отдельные индивиды, не важна человеческая жизнь, свобода выбора…

Джонс фыркнул, но промолчал.

– …Виктор создан, чтобы защищать Центральные Миры! – продолжал Вейерс. – И это единственное общество, которое для него важно!

– Не согласные жить по законам общества, вольны покинуть его, – вставил сухой голос.

– Покинуть?! Принудительную колонизацию ты называешь "покинуть"?!

– Это добровольный выбор каждого, – равнодушно отреагировал ИИ.

– Потому что он единственный, который ты предоставляешь! – вскричал адмирал. – Или неусыпный контроль, или колонизация вдали от этого контроля! Где тут выбор?!

Сорвавшись, он задрал голову к потолку, как делают многие, разговаривая с незримым собеседником.

– Безопасность – тоже выбор, – отозвался Виктор. – Для этого я и создан: оградить общество от хаоса свободы. Исключить ситуации, когда желания, превышающие возможности, угрожают окружающим. Создать мир, в котором люди способны раскрывать потенциал, и получать от этого моральное удовлетворение, становясь счастливыми. Мир, в котором не страшно растить детей…

Адмирал вздрогнул на последнем слове, костяшки на кулаках побелели. Кажется, я услышал хруст.

– Детей?! – вскричал он, окончательно теряя контроль. – Детей, ты сказал?!..

– А вполне справедливо, как по мне, – вставил Джонс, не оборачиваясь. – Хочешь жить в обществе – соблюдай его законы. Не хочешь – дверь вон там. У нас, в космопехоте, так же, – он хохотнул: – Только "двери" другие.

Адмирал захлебнулся от гнева, уставился Джонсу в спину дикими глазами.

– Справедливо? – зашипел он. – Справедливо, что родители вынуждены делать выбор исходя из ген-профиля своего ребенка?! И если тот не соответствует "допустимому", если "битые" гены превышают уровень "контролируемого риска", то дверь – вон там, как вы изящно выразились, сержант?! Или же откажитесь от такого отпрыска и живите дальше в обществе, и "делайте" нового, может, с ним повезет больше? И даже "годного" с детства готовят к определенному будущему, согласно, якобы, предрасположенностям! Не давая сделать самостоятельный выбор, и не спрашивая его мнения! И если это "мнение" вдруг "просыпается", его могут "переселить"?

Если сейчас адмирал ждал "эмоционального отклика", то "выстрел" оказался холостым. Мы взращены под хлесткие удары бичей, треск шокеров и дробный топот "берцев". И хруст ломающихся костей. Со вкусом крови на губах. Взращены стаей, и по законам стаи. Ход наших мыслей вбит на уровне инстинктов. И над любым поступком главенствует лишь одна – приказы не обсуждаются! Хотя и в этой стае, образуются "группы по интересам".

Глубинный смысл слова "родители" мы узнаем уже после "выпуска". Но воспитанные в иной среде, по иным законам и правилам, не ощущаем какого-либо трепета или чувства утраты. Как и все космопехи, мы – дети ОСС. К тому же, перед нами открывается целый новый мир, полный кровавых развлечений, по сравнению с которыми "учебка" начинает ассоциироваться с "песочницей". Несмотря на то, что и там на "полевые" нас отправляли отнюдь не с учебным оружием.

– А ведь мы знаем о человеческом геноме абсолютно все, капитан! – продолжал адмирал. – Мы способны рекомбинировать ДНК, как угодно! Мы способны снизить влияние "битых" генов, и даже полностью их нейтрализовать!

Но "жару" в голосе заметно поубавилось: он понял, что "промахнулся".

– Рекомбинация не оправдала себя, – сухо напомнил Виктор. – Уже в третьем поколении уровень апатии превысил допустимое значение…

– Там была слишком маленькая группа! – яро отреагировал Вейерс. – И я не предлагаю рекомбинировать всех поголовно! Но мы можем исправить многое! А вместо этого только анализируем и решаем, кто из кого вырастет! И насаждаем форменное рабство под видом безопасности и стабильности, пресловутой "возможности реализовать потенциал"!

– Разве лучше смертельно опасная свобода? – парировал ИИ без эмоций. – Разве лучше обещание великого будущего для всех и каждого, а на практике – достижение его единицами за счет стремления других? Безопасность не может существовать без контроля. Детей тоже контролируют, не позволяя совать пальцы и ножницы, куда не следует, но никто не называет это рабством. Без обид, капитан…

Я, улыбаясь, поднял ладони, мол, какие обиды? Было и было, чего стесняться?

– Но их не контролируют вечно! – не уступал Вейерс. – Когда-нибудь они взрослеют и выходят из-под опеки! И сами решают, кем стать!

– Общество – не взрослеет. И нуждается в постоянном, неусыпном контроле. Так же, как и каждый в этом обществе – в определенном векторе развития. Люди не рождаются равными, адмирал, и не становятся таковыми даже при равных условиях. Личный успех лишь иллюзия, он обусловлен генетически. Не все способны стать выдающимися учеными, художниками, композиторами. И программа "Битый Ген" позволяет задать нужный вектор. А так же выявить тех, кто несет угрозу.

Я криво усмехнулся, наблюдая, как адмирал ищет аргументы, чтобы оспорить машинную логику.

– Зря ухмыляетесь, капитан, – едко оскалился Вейерс. – Вы такой же продукт программы. Причем, продукт далеко не высшего качества, – глаза хитро заблестели, он "нащупал" новый фронт для выпада. – Думаете, кого программа считает "несущими угрозу"? Таких, как вы, капитан! Как все космопехи! Вы – отходы. Отбросы. Шлак. Мусор, – он, извиняясь, поднял руки. – Уж простите за прямоту… Но вы же просматривали ген-профили всех новобранцев. Не поверю, что не обращали внимания на то единственное, что их объединяет. Ну, да я подскажу, – лицо адмирала озарила победная улыбка. – Агрессия, капитан. Непомерная агрессия. Вы все стали бы преступниками, капитан, самыми отъявленными даже по меркам первобытного общества, где законов не существовало в принципе. Даже в те, дикие времена, вас бы считали животными! Вы не склонны ни к чему кроме насилия! Ко всем видам насилия! Федерацию, и ту, создали специально, чтобы возникало меньше вопросов, почему вы столь охотно убиваете!

Про агрессию, он, конечно, прав, я изучал досье всех, кого брал из "учебки". По ним, собственно, и брал. Только внимание обращал на другие моменты, ведь склонность к насилию во всех досье варьировалась примерно на одном уровне.

Но прежде я никогда не задавался вопросом, с кем и ради чего мы сражаемся? А теперь знаю и с кем, и ради чего. Точнее, почему. Волк счастлив только, когда он – волк.

– Что это меняет? – улыбнулся я. – Обществу полезно, когда где-то неспокойно.

Вейерс подался вперед, но в последний момент передумал спорить и усмехнулся:

– Вы, правда, хотите вести философские диспуты, капитан, пока на улице гибнут ваши люди? Виктор, – обратился он к потолку, – дай изображение.

Зеркальная правая стена вспыхнула, едва не ярче "панорамного окна".

***

– Они, что? Остановились? – Джереми недоуменно высунул голову над "переноской".

Переносной щит хоть и прозрачный, но все же мутный из-за силы генерируемых полей, сквозь него все расплывается, словно только проснулся. Сложно оценить движение, если оно медленное.

– Опусти башку! – дернул за плечо Тампер. – Давно из "Ведьмы" в каску не получал?! Никому не высовываться!

– Да подожди, лейтенант! – снова потянулся Брэйкер. – Они остановились. Сам глянь. И десант больше не высаживают!