Сын Снежной странницы - Страница 23

И вдруг снаружи поднялся шум, послышались крики. Кто-то влетел в коровник и крикнул:

— Птицы! Они кружат над проходом!

Суматоха, хлопанье дверью, убегающие шаги. Брокл пришёл в себя первым.

— Пошли, — сказал он, отбрасывая доску, и вылез наружу. За ним последовали остальные. Шорох совсем рядом заставил Вулфгара резко обернуться, но это был всего лишь старик, который заглянул к ним через дверь.

— Быстрее, — сказал он. — Они могут вернуться.

Вулфгар крепко пожал ему руку.

— Я не забываю своих обещаний, — сказал он. Старик усмехнулся:

— А может, ты погибнешь. И уж от неё-то я точно не получу никаких лошадей.

Вулфгар похлопал его по руке и вышел за дверь. Когда за ним двинулись остальные, старик остановил Кари:

— Она должна тебя бояться. Ты единственный, кто сможет её одолеть.

Кари мрачно посмотрел на него:

— А если я и сам её боюсь?

Брокл подтолкнул его к двери.

— Как же теперь ты, старик? — спросил он карлика.

— Я в большей безопасности, чем вы.

Брокл печально кивнул.

— Может, про тебя и в самом деле будут слагать песни, — сказал он и пошёл догонять остальных.

Они бежали через лес, пока дорога не пошла вверх. За кучей камней Брокл остановился. Положив руку на плечо Кари, он сказал:

— Слушайте. Идти будем неслышно и быстро. Они впереди нас и сторожат каждую тропинку. И уж конечно, охраняют проход, но у нас нет другого пути. Будьте осторожны и очень внимательны.

Они кивнули.

— Ничего с собой не тащите. Выбросьте пустые мешки сюда.

Он раздвинул кусты, и все забросили туда сумки. Кусты плотно сомкнулись.

— А теперь вперёд.

Они начали медленно подниматься, двигаясь вдоль узкого горного ручейка, впадающего в реку. Ручеёк ушёл глубоко в торфяную землю, его берега покрывали густые заросли утёсника и куманики. В сгущающихся сумерках они осторожно пробирались среди камней, иногда на четвереньках, низко опустив головы, прячась за каменной грядой, идущей вдоль перекатывающейся по камням коричневой воды. Когда ручеёк превратился просто в тоненькую струйку, им стало труднее. Здесь было открытое место, спрятаться можно было только за каким-нибудь камнем или пнём. Осторожно крались они в темноте, при каждом звуке припадая к влажной болотистой земле; вскоре Джесса снова промокла насквозь, из всех запахов она чувствовала только запах мха и каких-то крошечных ползучих растений, болотной травы и росянки, которая запуталась у неё в волосах.

Когда начались горы, они полезли вверх, пробираясь мимо неустойчивых валунов и ступая по коварно осыпающейся под ногами гальке. Один раз скальд чуть не упал, его успел поддержать Торкил. Ветер стал холодным, начал моросить дождик. Несколько раз они замечали воинов Гудрун. Вулфгар думал, что горы уже кончаются, но Брокл только что-то ворчал. Джесса знала, что его очень беспокоит проход; именно там их поджидала наибольшая опасность. Брокл оказался прав.

Когда наступила полночь и небо стало чёрным, сквозь струи дождя они увидели красные огоньки костров, вокруг которых сидели часовые.

Наконец, выглянув из-за огромного валуна, они увидели проход. Это была узенькая тропинка, зажатая между отвесными острыми скалами. Посреди тропинки горел костёр; вокруг него сидели и разговаривали люди. Огонь отбрасывал на их лица красные отблески. Далее в темноте виднелся край холма. Перевалив за этот край, тропинка уходила вниз, в болотистую низину, где начинались земли Ярлсхольда.

Брокл долго смотрел на костёр, потом сел на камень и сказал:

— Нам понадобится помощь Верховного бога, чтобы пробраться здесь.

Торкил взглянул на Кари:

— А почему ты не можешь сделать нас невидимыми, как в прошлый раз?

Кари покачал головой:

— Я этого не делал. Я просто заставил человека подумать, что он никого не видел. Здесь очень много людей. Я не могу овладеть их разумом.

Торкил пожал плечами:

— А что ты можешь? — В его голосе слышалась насмешка.

Вспомнив оживший браслет, Джесса нахмурилась. Но Торкил ничего не помнил.

— Не знаю, — сказал Кари. — Ещё не знаю.

После некоторого молчания Вулфгар провёл рукой по мокрым волосам.

— Что ж, если мы не можем проползти тайком, придётся атаковать.

— Нет, — покачал головой Брокл. — Нас изрежут на куски.

— А что ты сам можешь предложить?

— Ничего.

Все снова замолчали. Наконец Джесса сказала:

— Я придумала. — Все посмотрели на неё. — Костёр.

— Что — костёр? — спросил Вулфгар.

— Это их единственный свет. И он загораживает дорогу. Если огонь внезапно погаснет, то станет очень темно. Их глаза не сразу привыкнут к темноте. Тогда мы смогли бы воспользоваться суматохой и проскочить.

Брокл кивнул:

— А ведь верно.

— Но послушай, маленькая шаманка, — сказал скальд, легонько дёрнув её за волосы, — как мы погасим огонь? Сбросим на него кусок скалы?

Джесса пожала плечами:

— Его может погасить Кари…

Кари покачал головой:

— Я же вам говорил, я не могу…

— Я не предлагаю тебе заставлять их во что-то поверить. Ты его погасишь по-настоящему. Ты, Кари. — Джесса заговорила быстро, волнуясь. — Это могла сделать она, значит, можешь и ты. Должен. Ты должен узнать свою силу.

Кари молча смотрел на неё. Брокл положил ему на плечо руку.

— Ну как? — тихо спросил он.

— Не знаю. Я попробую, но…

— Ты сможешь, — сказала Джесса. — И прекрасно это знаешь.

Кари улыбнулся:

— Ну, если ты так считаешь…

— Если получится, — сказал Брокл, — мы проскочим за секунды. Мы с Вулфгаром будем вас прикрывать. — Он усмехнулся, глядя на темноволосого воина, в изящной позе растянувшегося на земле. — Что скажете, господин мой? Будет неплохая драка.

Вулфгар кивнул, но тут вмешался скальд:

— Я думаю, что наш новый ярл нужен нам живым. Что толку в мёртвом?

Вулфгар не обратил на него внимания.

— Теперь всё зависит от тебя, повелитель рун, — сказал он Кари.

Кари посмотрел в сторону костра:

— Нужно подойти поближе.

Тихо, как призраки, прячась за камнями, они подобрались к костру. Теперь им были слышны голоса и потрескивание огня. Мимо них прошёл часовой; слившись с камнями, они ждали. Кари, словно чёрная тень, скользнул вперёд, откуда был хорошо виден костёр. Джесса видела, как его свет озарил лицо мальчика.

Они ждали, затаив дыхание. Довольно долго ничего не происходило. Они сидели, скорчившись на высокой скале, мокрые, усталые, застывшие от ледяного ветра.

И тут Джесса почувствовала, как сгусток тьмы начал медленно наползать из ночи, заполняя собой каждую щель, каждую трещину в скале. Кари вызвал чёрный туман; она видела, как, лёжа на земле, он призывает ночь.

Пламя костра заметалось. Страж что-то пробормотал и подбросил дров; посыпались искры и сразу пропали. Над костром стала сгущаться тьма, словно чёрная паутина, обволакивая всё вокруг. Пламя сделалось ниже. Теперь костёр едва теплился. Кари сжал руку в кулак. «Давай, — шептала самой себе Джесса, — давай». Пламя костра превратилось в маленькие синие язычки. Кто-то что-то сердито крикнул; в воздух поднялся столб пепла. Кари вцепился в рукав Брокла.

— Сейчас, — сказал он, и костёр погас.

Пламя исчезло так внезапно, что Джесса растерялась. В темноте её кто-то толкнул. Вскочив на ноги, она опрометью бросилась бежать по узкой тропе, среди вопящих голосов и лязганья мечей. Кто-то схватил её. Изо всех сил ударив его в грудь, она вырвалась, перескочила через край скалы и со всех ног понеслась вниз вместе с катящимися сверху камнями; вниз, вниз, в долину. Задыхаясь от бега, она скользила, падала, снова вскакивала, цепляясь за камни, и бежала, бежала. И наконец без сил упала на колени. Кто-то сел возле неё:

— Цела?

Она узнала голос Торкила.

— Цела, — сказала Джесса, поднимаясь на ноги, — а где остальные?

Вершина горы чернела на фоне ночного неба. Там двигались какие-то фигуры, слышались крики, зловещий лязг металла.