Сын Снежной странницы - Страница 11

Хельги вытащил из ножен меч:

— Пока я жив, этого не будет.

Внезапно мул шарахнулся в сторону. Среди ветвей мелькнула чёрная тень, за ней вторая. Волосы Джессы усыпал снег: на ветвях деревьев сидели два огромных блестящих ворона.

Хельги мрачно засмеялся, крепко держась за лошадиную гриву:

— Смотрите. У Верховного бога есть такие же птицы. Он посылает их в мир людей, чтобы знать всё, что там происходит. Мне поручили доставить детей в Трасирсхолл и проследить, чтобы с ними ничего не случилось. Если вы намерены следовать за мной — вперёд. Если нет — возвращайтесь. Только не надейтесь, что я никому не расскажу о вашей трусости.

Стейнар слегка наклонился вперёд:

— Мы попусту теряем время, приятель. Впрочем, я думаю, волки будут иного мнения.

Вороны закаркали. В темноте вихрем поднялся снег.

— Беги, Джесса! — рявкнул Хельги, но она и так всё поняла; пришпоренная лошадь рванулась вперёд, в небо, которое словно раскололось, образовав светящуюся арку, из которой искрами рассыпалось зелёное и алое пламя. Джесса бросилась прямо в него, чувствуя, как обжигает лицо странный огонь. Склонившись к тёплой и потной лошадиной шее, она неслась вперёд. Сзади раздавались вопли, крики Торкила, что-то просвистело мимо неё и воткнулось в снег.

Джесса всё пришпоривала и пришпоривала лошадь; они вылетели из леса, перенеслись через замёрзший ручей и помчались вверх по склону холма. С неба сыпались трескучие огни; лошадь казалась то зелёной, то золотой, потом стала красной. Позади нёсся галопом Торкил, его накидка развевалась, на лицо падали разноцветные отблески огня. Вверх, вверх по крутому склону, по глубокому снегу, пришпоривая лошадей, понукая и проклиная их, — и вот наконец вершина!

Джесса выбралась на холм, оставив позади звёзды и огненную арку. В ушах ревел ветер; из ноздрей лошади валил пар.

— Вперёд! — закричал Торкил, подъезжая к ней. — Не останавливайся!

Но Джесса не двигалась с места. Она молча сидела в седле, глядя вдаль.

— Больше ехать некуда, — мрачно сказала она. И посмотрела вниз, в долину.

На Трасирсхолл.

Даже отсюда было видно, что он огромен: гигантское нагромождение чёрных разрушенных башен, покрытых льдом. Над ним в абсолютной тишине светился холодный огонь, отражаясь в гладких стенах и тёмных узких окнах. А над холмами висела луна, освещая полуразвалившуюся крышу безмолвного замка и чётко вычерчивая его длинную чёрную тень на ровном снегу.

Нигде ни дымка, ни звука.

Джесса услышала, как рядом фыркнула лошадь Хельги, а вскоре показались и остальные. Она не двинулась с места. Прежние страхи ушли. Их забрали чёрные руины, блестевшие в лунном свете.

После долгого молчания Торкил сказал:

— Там никого нет. Смотрите, ни огней, ни следов на снегу. Наверное, все давно умерли.

— Может быть, — сказал Хельги, на лице которого играли блики Огней Сурта. — Ну что? — спокойно спросил он.

Трое мужчин смотрели на замок, их лошади беспокойно топтались на месте. Потом Стейнар решительно вложил меч в ножны и глянул на остальных; Транд пожал плечами:

— Нам нужно держаться вместе.

Казалось, они внезапно потеряли все силы; их глаза были устремлены на замок.

— Никто ничего не скажет? Так, никто. — В голосе Хельги слышалось презрение. Не говоря больше ни слова, он поехал вперёд. Сзади в лесу послышался волчий вой; ему ответил другой, уже ближе. Лошади нервно задвигали ушами.

Сбившись в кучу, всадники начали спускаться с холма. Все молчали. Сзади старался не отставать мул.

Подъехав к замку, они услышали, как в разрушенных стенах свистит ветер. Возле них намело огромные сугробы, через которые пришлось пробиваться, чтобы приблизиться к замку. Возле первой арки, свод которой нависал как-то подозрительно низко, все остановились.

— Факелы, — пробормотал Транд. — Чем больше света, тем лучше.

Хельги кивнул. Мрачные камни замка были покрыты льдом; лёд образовал на них гладкие наросты и пласты. Вокруг не раздавалось ни звука.

В дорогу они захватили с собой торфяные факелы. С большим трудом их удалось зажечь; лошади шарахнулись от удушливого дыма.

— Двух хватит, — сказал Хельги, беря один факел. — Я пойду первым. Ты, Стейнар, последним. Возьми факел.

Они прошли арку. Ворот в ней давно не было; от них остался лишь один железный столб, который торчал из снега, словно обугленный палец. Тусклый свет факелов освещал заледенелые камни и нагромождения льда, которые когда-то, вероятно, были резными украшениями. Подойдя к внутренним воротам, они увидели, что путь закрыт; вниз до самой земли свисали огромные сосульки. Хельги и Транду пришлось спешиться и рубить их мечами и жечь факелами, сосульки обрушивались с оглушительным звоном.

Одну за другой лошадей провели внутрь. Теперь они оказались в просторном дворе, покрытом нетронутым снегом. По нему гулял ветер, стеная в полуразвалившихся надворных постройках; где-то скрипела дверь, через пустые окна внутрь замка сыпался снег. Тишина давила на них, тишина и пустота. «Кари мёртв», — подумала Джесса. Кем бы он ни был.

Хельги повернулся к спутникам:

— Смотрите, там дверь. Попробуем попасть внутрь. Он слез с лошади и по колено в снегу побрёл к двери. Подняв факел, осветил вход: дверь была совсем старая, её, видно, не раз чинили. Кое-где к ней были прибиты новые железные планки, но даже они уже успели заржаветь. Хельги толкнул дверь; она не поддалась. Все ждали, стоя во тьме и тишине, но из замка не доносилось ни звука.

Хельги достал нож. В то же мгновение с неба раздались хриплые крики и мелькнула чёрная тень. Закричав от испуга, Хельги уронил факел; лошади взвились на дыбы. Сверху захлопали крылья.

Джесса взвизгнула. Кто-то схватил её за руку:

— Тихо! Эй, Хельги!

Стейнар вышел вперёд, подняв свой факел над головой. В красном отблеске пламени они увидели Хельги, который, с бледным от страха лицом, стоял на четвереньках.

— Всё в порядке.

— Что это было?

— Птицы. Две птицы.

Теперь они сидели на подоконнике: два ворона, которых они видели в лесу. Птицы внимательно следили за людьми.

Стейнар сжал в руке молоточек Тора, висевший у него на шее.

— Здесь пахнет колдовством, а может, ещё и чем похуже. Пошли отсюда, приятель. Пока есть время!

Но Хельги вырвал факел из его рук и повернулся к двери. И внезапно замер на месте.

Джесса вцепилась в поводья.

Дверь начала медленно отворяться.

Она скрипела и дёргалась, словно рассохлась и покорёжилась.

Из щели хлынул свет, осветивший лица людей и отразившийся в глазах лошадей. Упав на снег, он окрасил его в кроваво-красный цвет.

В дверях стоял мужчина. Это был настоящий великан; головой он касался наддверной планки, и хотя у него на плечи была наброшена тяжёлая меховая накидка, было видно, как он могуч. Его лицо горело от тепла очага; тёмно-рыжие волосы и борода были коротко подстрижены.

Хельги взялся за нож, сразу сделавшись каким-то маленьким и бледным. Смерив его взглядом, великан оттолкнул его плечом и подошёл к Джессе. Она почувствовала, что от него так и пышет теплом очага, когда он положил руку на гриву её лошади.

— Ты опоздала, Джесса, — сказал он. — Суп-то уже остыл.

Стул был для неё слишком велик; когда-то его, видимо, украшала резьба, от которой теперь оставалось лишь несколько едва различимых деревьев да северный олень. Откинувшись на спинку, Джесса маленькими глотками пила суп, такой горячий, что он обжигал язык.

Они находились в очень маленькой и тёмной комнатке, где стоял ещё один старый стул, стол и в углу — несколько пустых полок. Возле очага была свалена охапка сырых наколотых поленьев. Окна комнатки были заколочены досками, поверх которых натянули ещё и старую зелёную тряпку, очевидно от сквозняков.