Сын Президента - Страница 7

– Очень просто. Дом у нас большой, места хватит на всех. А о них не беспокойся, договоримся. Ты же знаешь, что мы умеем это делать.

– Делай что хочешь, – Полина легко поднялась из кресла и смерила его оценивающим взглядом, – я в этом не буду участвовать. Если помнишь, то до выборов я должна сдать мужскую коллекцию.

– Помню…, – пробормотал Волков, – я сам со всем справлюсь.

Полина развернулась и вышла из комнаты. Увидев Максима в переодетом состоянии, она просканировала его с ног до головы и бросила:

– Ты перепутал носки – они из разных коллекций, причем один из них ты одел наизнанку. А в остальном, хорошая работа. Ты делаешь успехи.

Каталог тканей оказался у нее под мышкой, и модельер Паулина Вульф скрылась в своей комнате, чтобы навести марафет и отправиться на место работы. Как минимум потому, что мужскую коллекцию действительно следовало закончить и презентовать до выборов, и никто, кроме нее самой не смог бы все сделать именно так, как оно должно быть.

Максим стоял в гостиной и рассматривал носки. Он не различал их и не понимал, когда он одет наизнанку, а когда нет. Увидеть разницу было практически невозможно. Максим уже давно привык к отношению матери. Но, порой, каждая подобная сцена била его по живому. И он жалел, что его мать не стройная бизнес-кобыла, а какая-нибудь огненно-рыжая пухлая кухарка, работающая в бухгалтерии на заводе и все свободное время тратящая на дом и детей.

Регина смотрела с ужасом на парня, которого привел на кухню Сулянин.

– Регина, – предложите молодому человек обед, – сказал Марат, – он слишком много бегал сегодня по площади.

– Конечно, – сказала Регина, – а ты сам поесть не хочешь? Наташа ведь поздно сегодня вернется.

Наташа, или правильнее – Наталья Юрьевна Сулянина, являлась супругой мэра Озерска. Как и Полина, именно она тянула на себе почти все финансовое обеспечение семьи. Но Наталья Юрьевна не шила платья для знаменитостей, а всего лишь производила лучшую в стране тротуарную плитку. Стоит заметить, что в Озерске, сразу после прихода к власти мужа, Наталья Юрьевна покрыла все тротуары центральной части Озерска своей плиткой. По этому поводу очень громко шумели газеты, но завершилось все ничем – плитку похвалила первая леди, а следом за ней и Президент. Правда после этого скандала, за Суляниным закрепилось клеймо – Муж плиткоукладчицы.

– Нет, – ответил Сулянин на предложение Регины, – мне сейчас надо с Димой поговорить, а потом мы пригласим на разговор молодого человека. Вы не против, Александр? У Регины просто сногсшибательный борщ!

– А почему его тогда вы не хотите есть? Он с ядом? – съязвил Сашка.

– Ты хочешь знать слишком много, – ответил Сулянин и удалился.

– Александр, – официально сказала Регина, – вы не хотите вымыть руки?

– Оставьте формальности, – отрезал Сашка, – можно просто Саша.

– Хорошо. Саша, иди мой руки живо, – сменила Регина тон на игриво-бабушкин.

Вот, сразу бы так, – подумал Сашка, – а то строила из себя великосветскую даму. А по сути, как была милой бабушкой, так ею и осталась.

Оказавшись в небольшой уборной при кухне Сашка изумился. В этом будуаре можно ночевать. Разобравшись со смесителем, он мыл руки и рассматривал свою физиономию в зеркало. Сашка еще ни разу не бывал в подобных домах и квартирах.

Сулянин привел его в квартиру через черный ход, как и просили. После чего сдал пленника Регине, а сам пошел на поклон к Волкову:

– Он здесь. Я оставил его с Региной, попросил накормить.

– Не убежит? – спросил Президент.

– Не думаю, – ответил Сулянин, – он заинтригован столь высоким вниманием к своей персоне. Пока не разберется что к чему – не сбежит. Кроме того, будь готов, там острый язык. Весь в маму пошел, кажется. Да еще и эти прибавили своего. Намучаешься с ним.

– Хорошо. Если он ест, значит минут пятнадцать-двадцать у нас в запасе. Рассказывай, как все на митингах было.

Сулянин присел и начал рассказ:

– Все прошло спокойно. Брать штурмом Дом Правительства они не пошли. Сказали, что у них мирный митинг.

Волков прыснул.

– Мирный… Господи, это так глупо и инфантильно, что даже смешно.

– Завальный выступал, – продолжил Сулянин, – я все видел и слышал. Это был просто кошмар. Все его лозунги мы уже слышали раньше из других уст. Но тогда это были политики с имиджем. А он выглядел так, словно вчера закончил среднюю школу со справкой.

– Что ты имеешь в виду?

– А ты не смотрел телетрансляцию? – удивился Сулянин.

– Нет, – ответил Волков, – в машине не работал транслятор, пока я ехал с Дятловой горы домой. Рассказывай.

– Да что там говорить. Куча воплей и никакой конкретики. Если он тебя скидывать собрался с такими лозунгами, то мне его жалко. Ты же понимаешь – там собралась публика, которая привыкла слышать конструктивные предложения. А он, кроме того, что сказал, что мол – мы такие крутые, нас тут много и мы можем пойти и взять штурмом Дом Правительства, не выдал совершенно ничего. И наши люди видели, как многие с митинга уходить стали после его выступления. Шли раздраженные. Он же вопил там со сцены как последняя шпана из подворотни. Да еще и под градусом был, как мне показалось. Глаза совершенно нездоровые. Ужасное зрелище.

– Ты меня успокаиваешь?

– Дим, ты же меня знаешь, – недовольно ответил Сулянин, – успокаивает тебя твоя Кучка бездельников, которую ласково называют Кабинетом министров. Как ты их только собираешь вокруг себя? Половина сидит просто на зарплате и ничего не делает. А такие как Завальный кидаются их разоблачать и прут против тебя же. А я тебе всегда правду говорил.

– Оставь, знаю. После выборов многое изменится, вот увидишь.

– А ты нашел решение проблемы с третьим сроком?

– Кажется да, нашел. Но об этом не будем сейчас. Надо наконец на ребенка посмотреть. Познакомиться…

– Кстати, он на тебя похож. Высокий, худой как спица.

– Ну так это понятно. Потому что маленький толстячок с рыжими волосами сейчас сидит в своей комнате и глазеет в монитор. Что ты про родителей узнать смог?

– Там все чересчур обыкновенно. Мамаша – бухгалтер, папа – совладелец маленькой типографии.

– Активная жизненная позиция? На выборы ходили?

– Не хочу тебя расстраивать, но ты не их кандидат. Они правых взглядов. Капиталисты хреновы.

– Только этого мне не хватало… Но как-нибудь справлюсь. Ладно, иди за ним.

Сулянин вышел из кабинета, а Волков поднялся из-за стола и начал ходить из стороны в сторону. Президент терпеть не мог коммунистов, правда при этом, придерживался близких политических взглядов. Волков являлся социалистом, искренне считал, что только при помощи общих усилий можно добиться многого. Он отрицал роль одного человека, считая, что достичь всего можно только в команде. По этой же причине он сторонился идей тотального капитализма. А сейчас судьба подкинула ему неожиданный подарок, с которым придется считаться каждый момент. Хотя, может быть, у него все не настолько мрачно. Наверное, Марат сгущает краски, так как всегда предпочитал это делать. Он был по натуре пессимист. Вдруг там все не так уж и сложно. А если нет? Стоп. Решение проблем должно осуществляться по мере их поступления. В конце концов – любая жизненная философия без проблем трансформируется, особенно если этот процесс должным образом профинансировать и подтолкнуть. А там, глядишь, и остынут правые убеждения. И все будут счастливы, все кончится хорошо. Над героями воспарит белая голубка, неся в клюве что-нибудь крайне романтичное…

Сашка доедал суп, а Регина развлекала его разговорами:

– Тебе же есть 18?

– Нет, – мотнул Сашка головой, – в декабре будет 18.

– Да? А нашему Маське восемнадцать исполняется в декабре тоже. Какого числа?

– Восьмого, – ответил Сашка. Регина застыла.

– А ты в Озерске родился?

– Разумеется, – удивленно ответил Сашка, – а где же еще. Лучший город на Земле.

– А я твоего отца не могла знать раньше?

– Не знаю. Но я на него не похож, – сказал Сашка, – он маленький, пухлый и рыжий. Я пошел в деда по материнской линии – он тоже был худой и высокий. А так у нас в породе все рыжеволосые и низкорослые, – Сашка смотрел куда-то за Регину, – вот такие как он. Точная копия моего двоюродного брата.