Сын Архидемона (Тетралогия) - Страница 18

Я понял, что не слышу шума вертолетных лопастей. Да и сам вертолет стоял поодаль. Зато я услышал треск сучьев в костре. Костер горел в нескольких метрах от меня, а рядом сидел Святогневнев, терпеливо вращая длинную железяку, в которой я распознал обыкновенный шампур. На шампур было насажано несколько аппетитных кусков мяса…

— Доброе утро, — весело окликнул меня словоохотливый мертвец. — Выспался?

— Угу. А где остальные?

— Высадил я их. Отвез куда надо и высадил. Очень удачное место — там как раз рядом мясо для шашлыков продавали, я купил…

— А где ты деньги взял?

— Ты что ж думаешь — я бесплатно на кремлевских дядей вкалывал? — обиделся Святогневнев. — Накопил кое-что…

— Угу. Бензин еще есть?

— Не, кончился. Я и так до последнего тянул, чтоб до полянки какой-нибудь добраться, с комфортом приземлиться. А то пришлось бы на деревья падать…

— Слушай, Лева, а ты ведь пауз больше не делаешь! — неожиданно обнаружил я. — Ты что, окончательно челюсть закрепил?

— Да нет, сама приросла, — потер указанное место Святогневнев. — Знаешь, у этого вируса есть и положительные стороны — раны со временем заживают. Есть будешь?

— Неужели это ты мне жарил?

— И тебе тоже, — пожал плечами мертвец. — Есть мне все-таки нужно, клетки постепенно отмирают, а новые из воздуха не вырастут… Ты ешь, ешь, я сейчас еще пожарю.

Я взял протянутый мне шампур с шашлыками. К сожалению, вкуса не почувствовал и очень обиделся на весь мир. Даже запаха не почувствовал!

— Сколько я спал? — с набитым ртом осведомился я.

— Часа четыре. Или пять, я не засекал… Ну ты и здоров, Яшка! Я тебя уж как только не тормошил — бревно бревном! Как будто банку снотворного выхлебал!

— Особенности метаболизма… — механически повторил я фразу из сна. А затем я рассказал Святогневневу весь свой сон. Он понимающе кивал.

— По-моему, я про такое где-то чи… читал. Вот мать твою, еще не до конца заросло! — удивился он. — Твое второе «я» пытается достучаться до тебя через сон.

— Это-то я уже понял, он и сам так сказал… Ладно, ты сейчас куда?

Святогневнев немного подумал, потом снял с огня еще одну палочку шашлыков и откусил сразу половину. Я заметил, что свое мясо он оставил почти сырым.

— Все равно сырое вкуснее! — удивленно заметил он. — Странно, а раньше я прожаренное любил…

— Все мы меняемся…

— Это точно. Я тут прикинул — до того места, где мы мой рюкзак бросили, я неделю топать буду…

— Могу подбросить, — великодушно предложил я.

— Да не надо… — равнодушно отмахнулся Святогневнев. — Я вот чего подумал — те туристы-то…

— А что с ними не так?

— Мы с ними часа три бок о бок сидели, а они так и не раскумекали, что я… ну не совсем живой… — замялся мертвец, — Значит, я вполне могу сойти за живого, так что и прятаться особо не надо. Не буду я, пожалуй, туда возвращаться, а пойду прямо в Красноярск. У меня там есть пара старых друзей, документы я захватил… даже несколько штук. Спрячусь там.

— А не боишься, что в городе как раз быстро найдут?

— Да ладно тебе, Яшка… Ну кто меня будет искать? Ты же базу взорвал — попробуй теперь разберись, кто там остался, а кто смылся. С чего им именно меня-то искать? Там таких, как я, человек сто было…

— Угу. Это логично. Так что, мне тебя до Красноярска довезти?

— Да не надо, я уж пешком как-нибудь… Заодно и следы замету.

— Тут километров пятьсот, — на всякий случай напомнил я, — Недели две идти будешь. А я за час управлюсь.

— А мне нетрудно, меня комары не кусают, — осклабился Святогневнев. — Я ж теперь не устаю… удобно вообще-то.

— Ну как знаешь, уговаривать не собираюсь. А как же Игорь Игоревич?

— А-а-а, мы ж его закопали… — расплылся в улыбке Святогневнев. — Да и фиг с ним — пусть лежит в могилке. Он же мертвый, ему там самое место…

— Ты тоже.

— Сравнил хрен с пальцем! — обиделся мертвец, — А ты чем займешься?

— Буду память возвращать, — мрачно уставился я на землю под ногами. — Как-нибудь…

Он деловито прошествовал к вертолету и извлек из него три одинаковых железных канистры.

— Пиво? Квас? Вода? — с видом хлебосольного хозяина предложил Святогневнев.

— Какой сервис… — оценил я. — Давай воду. Я все равно вкуса не почувствую, так чего зря пиво разбазаривать…

Выдув чуть ли не полканистры, я неожиданно ощутил какое-то странное чувство в паху. Очень странное, но очень знакомое… еще с прежних времен. Я не успел опомниться, как у меня внизу живота раскрылось нечто вроде крошечного бутончика, и оттуда хлынул поток светло-коричневой жидкости. Трава, на которую она пролилась, стремительно начала вянуть.

— Ты что это, Яшка? — округлил глаза Святогневнев, едва сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. — Ты что, обмочился?!

— Лева, ты не знаешь, кто отвечал за мою мочеиспускательную систему? — медленно произнес я, со стыдом отрывая глаза от своего позора.

— Профессор Цвигель… кажется. Арон Иосифович.

— Вот из-за таких, как он, люди и становятся антисемитами, — подытожил я, — С-скотина…

Полет проходил нормально. Я ловил крыльями попутный ветер и двигался, почти не напрягая мышцы. Дважды мне удавалось поймать птичек прямо на лету. С шестью руками и моей реакцией это оказалось удивительно легко. Третью птицу я схватил зубами. Всех съел сырыми, с перьями и костями. Сначала было противно, но вкуса не ощущал, блевать не тянуло, так что я мысленно пожал плечами и продолжил охоту. К сожалению, для меня обеды и ужины стали примерно тем же, чем является заправка топливного бака для машины.

Благодаря моему удивительному чувству Направления я не боялся заблудиться. Я летел прямо к Москве, двигаясь как по ниточке. У меня даже оставалось время любоваться пейзажем — гордыми соснами и могучими кедрами, вздымающимися к небесам. Я держался ровно на такой высоте, чтобы не задевать их верхушек, и ни сантиметром выше. Дело в том, что еще выше птиц было уже маловато…

Неожиданно мои глаза уцепились за две крохотные фигурки, стоящие примерно в сотне метров впереди меня.

Один человек стоял неподвижно и внимательно смотрел на меня… Человек? Нет, не человек! Палач, чтоб его! Откуда он здесь взялся? Как нашел меня? О каком-то случайном совпадении даже смешно говорить — он явно поджидает именно меня, причем уже довольно давно. Руки у него отросли…

Второй стоял рядом с ним и на меня не смотрел — он что-то нашептывал Палачу. В следующую секунду я смекнул, что знаю и его тоже — Серый Плащ. Спутались-таки! Палач не делал ни малейшей попытки напасть на своего визави и вообще ничем не показывал, что замечает его присутствие. Но слушал явно внимательно.

Я завис над ними. Палач стоял спокойно и не проявлял открытой враждебности. Он даже сделал слабый жест руками — что-то вроде «я безоружен». Конечно, ему и не нужно оружие, но одно то, что он проявляет миролюбие… Серый Плаш враждебности тоже не проявлял. Более того, как только я приблизился достаточно, чтобы расслышать, что он там бормочет, он тут же исчез, словно его и не было. Палач опять-таки никак на это не прореагировал.

Естественно, я не стал приземляться. Доверять Палачу будет только абсолютно сумасшедший, а я таковым не являюсь. Хочется надеяться… Я выбрал сосну потолще и устроился примерно посередине между корнем и верхушкой. Чтобы не упасть, я крепко вцепился в кору когтями ног и четырех нижних рук. Самую верхнюю пару я высокомерно скрестил на груди, чтобы это отродье репликатора сразу уяснило, кто тут главный.

— Чего тебе? — снисходительно осведомился я. Естественно, я не ожидал, что он мне ответит, просто надо же было что-то сказать. Тем сильнее было удивление, когда он все-таки ответил…

— Палач приветствует объект. Палач желает говорить с объектом. Палач предлагает объекту взаимное ненападение