Сяо Тай и клан Феникса (СИ) - Страница 51

Опять, думает она, снова я про что угодно думаю, но не медитирую. Вот же… как сложно перестать думать. Прекратить беспокоится. Нужно довериться Вселенной, принять тот факт, что все происходит вовремя, тогда, когда нужно и так как необходимо. Всему свое время, Сяо Тай, не переживай, ты умрешь — думает она, мы все тут умрем, потому что все — смертны. Нет, в этом мире есть бессмертные, возражает она сама себе, и это несправедливо. Мы все умрем, а эти гады в своих шелковых халатах и с седыми бровями — будут вино пить и молоденьких девок тискать. Вот Второй Брат говорил, что Четвертый Брат, тот, что в пещере живет — он как раз из таких, из Бессмертных Заклинателей. Живет уже черте-сколько, из пещеры своей не выходит и все тут. Говорят, что такие — достигают возможности переселится в мир, где энергия Ци гуще, в следующий мир культивации, где уровень высших заклинателей этого мира — всего лишь уровень нищего бродяги с улицы. Правда ли это, или на самом деле Четвертый Брат сидит в пещере и медитирует, а все это ему только мерещится — кто знает. В самом деле, как тот монах, которому приснилось что он — бабочка. Или бабочка, которой приснилось что она — монах. Что есть истина? Реальность, данная нам в ощущение. Однако ощущение… тьфу, она опять не о том думает!

Сяо Тай открывает глаза и зевает во весь рот, едва успев прикрыться ладошкой. Невежливо тут зевать, веер для этого носят, лицо прикрывать. А у нее веера нет, непорядок. Вообще, как в город приедут — нужно будет по магазинам сходить и в кузницу заглянуть.

От костра, что развели Сакура с Джиао — заманчиво пахло чем-то вкусным. Ну вот, думает Сяо Тай, поем и горошинкой пилюли закушу, хоть спать сегодня спокойно буду. С недостатком Ци в организме трудно уснуть, постоянное, сосущее чувство в солнечном сплетении и эти мелкие коготки… нет, в конце концов она заснула бы, но только к утру, вся измаявшись.

— Седьмая? — увидев, что она открыла глаза к ней обращается Джиао: — Старшая Сестра, прошу вас пожаловать к очагу. Мы приготовили поесть и…

— Надеюсь не ты готовила? — спрашивает Сяо Тай, памятуя чай из пауков, которым их угощала эта Джиао в деревне Ди. Готовку ей доверять нельзя.

— Да не готовили мы ничего. Нам сестрички из «Персикового Сада» столько еды с собой надавали, что сотню конников накормить можно. — говорит Сакура, которая уже сидит у костра, скрестив ноги по-турецки: — мы просто чай заварили. Я заварила. Твоя сестренка готовить не умеет совсем. Ничего удивительного что такая тощая.

— О. Ничего, научим. — говорит Сяо Тай, вставая с подушки и разминая затекшие ноги: — попозже. Сегодня после ужина — потренируемся. Хорошо, Джи Джи?

— Как скажет Старшая Сестра. — наклоняет голову Джиао: — а у нас с собой столько сладостей есть! Можно я…

— Сперва — мясо с овощами. — безжалостно прерывает ее Сяо Тай: — никаких сладостей в начале трапезы.

— Как скажет Старшая Сестра… — вздыхает Джиао и сердце Сяо Тай на секунду тает словно кусочек льда в солнечный полдень, но она тут же берет себя в руки. Ребенок должен правильно питаться, думает она, нечего мне тут. А то сама тощая и кошка у нее… одни кости. Даже один череп. Пусть сперва поест как следует, сладости от нее не убегут.

— Можно мне с вами потренироваться? — спрашивает Сакура, отрываясь от своей трапезы: — новые приемы покажете? Вы же Госпожа Кали? Я просто не знала сперва…

— Да я и сама не то чтобы в курсе была… — вздыхает Сяо Тай: — конечно можно. У нас от союзников тайн нет. А мы с тобой союзники. Хотя боюсь тебя разочаровать, я не так уж и много умею.

— Ну да. Конечно. — скептически замечает Сакура и тут же одергивает себя, кланяется и говорит: — это будет честью для меня.

— А я… уже мясо поела. Можно мне сладости уже?

— Да ты кусочек съела, меньше твоего ногтя! Ешь нормально! Хотя бы два куска. Вообще, что я тут делаю, заставляю взрослого человека нормально питаться!

— Ээ… прошу прощения, но ведь госпожа Ди Джиао — некромантка, верно? Зачем ей еда? Она же просто может жизненную энергию выпивать. — замечает Сакура.

— А витамины? Минералы? — задает резонный вопрос Сяо Тай: — вот потому она худющая, словно швабра. Ешь давай.

Глава 25

— А ведь и правда, праздник Середины Осени уже. — говорит Сакура Номоки, переодетая в мужское платье: — хотя у нас на родине это отмечают немного по-другому. В этот праздник предписывается любоваться полной луной в компании близкого человека, а если ты одинок — то смотреть на луну и представлять, что сейчас он смотрит на эту же луну вместе с тобой, где бы он ни был. — она поднимает голову и смотрит в небо.

— Это называется Цукими, — продолжает она: — а еще у нас едят много сладких данго и цукини-соба.

— Надо было тебе усы пририсовать. — невпопад отзывается Сяо Тай, глядя на миловидное лицо «мечника»: — или шрам. Уж больно ты красивая для мечника-мужчины.

— А у нас в деревне на праздник Середины Осени зажигали красные фонари. Везде-везде зажигали, даже на домах одиноких стариков. И делали много пельменей и лунных пряников, а еще не запирали двери на всю ночь, чтобы любой мог зайти и отведать праздничной еды. — говорит Джиао: — но в последнее время они перестали так делать. А жаль, так красиво было — представляете, в ночи светло как днем! Везде фонари и праздничное угощение.

— В семье Вон Ми принято еще отдавать дочек замуж на этот праздник. — замечает Сяо Тай: — или это мне так повезло? А, нет, меня еще на Праздник Урожая отдали. Отрезанный ломоть, что сказать.

— Так что? — нетерпеливо спрашивает Мицуни, маленькая девочка, чью голову украшает венок из осенних цветов и разноцветных лент: — пойдете с нами? Таков обычай!

— Как по мне так подозрительно это. — говорит Сакура Номоки, опуская свой взгляд с виднеющегося высоко в небе диска полной луны на пришелицу: — в ночи приходит какая-то девочка и просит за ней следовать. Наверняка ловушка. Говорят, что на дальнем западе, у самых границ Поднебесной есть деревни людоедов, которые вот так заманивают людей к себе, потом откармливают, а потом…

— Что потом? — заинтересованно подается вперед Джиао.

— Что-что. Это деревня людоедов. Что они могут сделать еще? Гладят по головке, дают денег и отпускают подобру-поздорову, что еще-то… — складывает руки на груди Сакура, а ее голос прямо-таки сочится сарказмом.

— Правда? Какие хорошие людоеды. — моргает Джиао: — а кого они едят тогда? Кого-то из своих? Почему они — людоеды? Или это просто напраслину на них возводят?

— Пф! — фыркает Мицуни и топает ножкой: — такие большие и такие трусихи. Ну они-то ладно, а ты! — она тычет пальцем в Сакуру: — ты же мечник! И мужик! Чего ты-то испугался?

— Чего ты там лепечешь мелкая? Никто ничего не боится. Показывай путь в свою деревню. — упирает руки в бока Сакура: — и никакой я… в смысле, да, я — мужик!

— Вот то-то. — удовлетворенно говорит девочка в венке из осенних цветов и разноцветных лент: — а то иначе обычай не будет соблюден. Ступайте за мной, все уже собрались.

— Погоди, стрекоза. Объясни снова что за обычай такой. — подает голос Сяо Тай, следуя за девочкой по тропинке. Девочка держала в руке небольшой красный фонарик и легко прыгала с ноги на ногу впереди.

— Середина Осени — это свадьба Соломенного Короля и Соломенной Королевы. — терпеливо стала объяснять она, немного замедлившись: — с самого утра в селе выбирают Соломенного Короля и Королеву. Это большая честь! В этом году я, Мицуни — Соломенная Королева! А потом Короля и Королеву одевают в лучшие наряды, украшают цветами и лентами, собирают свиты Короля и свиту Королевы. Днем Король и Королева во главе своих свит объезжают угодья, благодаря землю за урожай и благословляя подданых. В этот день все подчиняются Королю и Королеве, так что вам повезло, что я добрая. А то могла бы приказать вас всех казнить. Особенно этого наглого мечника.

— Нарываешься, мелочь. — бурчит Сакура себе под нос. Мицуни, не замечая ее ворчания, продолжает рассказывать.