Сяо Тай и клан Феникса (СИ) - Страница 2

— В последний раз ты, кажется, сказала что-то вроде «привлеку-ка я внимание» и еще что-то насчет «постучу камушком в стену». А что вышло? Ты снесла угловую башню и половину стены гарнизонной крепости! В хлам! В пепел! Выжженная трава! Содом и Гоморра! — всплескивает руками он: — и опусти уже фигурки!

— И с библией я тебя тоже зря ознакомила. — вздыхает Сяо Тай: — но, да. Признаю, погорячилась. Но ведь не убила никого? Или кого-то убила? Вроде комендант ничего такого не говорил. Но, кстати — я же извинилась!

— Да не в этом дело! Ты просто свои силы не соизмеряешь. Гормоны молодого тела бьют в голову, это вечная проблема всех реинкарнаторов. Вот потому и нужно Истинное Бессмертие, а не реинкарнация, такие как ты все время Поднебесную с ног на голову переворачивают. Вот скажем увидит тебя генерал Лю и даже если шкуру сразу не спустит, то скажем — предложит место своей наложницы. А ты его — бамц каменюкой по голове. Пушкой Иоганна Карла Фридриха фон Гаусса. Да он же на месте испарится, а с ним и половина города, — машет руками Гуань Се. Сяо Тай ловит себя на мысли, что когда Второй Брат начинает горячится, то вся его манерность и «художественность» речи куда-то пропадает, а в голосе начинает появляться четкий Сычуаньский акцент. Верно говорят, что настоящим билингвой нужно родиться и расти, как бы ты хорошо не знал чужой язык, он все равно чужим останется.

— Хорошо. — говорит она: — хорошо. Я обещаю, что не буду убивать генерала Лю. И город разрушать не буду. Зачем мне город разрушать. Вот прямо клянусь. Съезжу до города Ланьин и вернусь. Одна нога тут, другая там. О! Так я вообще могу и без конвоя, я ж могу слетать туда. Небольшой рюкзачок возьму и… — она мечтательно зажмурилась. Просто пройтись по городу, с кошельком полным серебра, поесть местный фаст-фуд с красных тележек, потолкаться на рынке, может зайти в «Персиковый Сад» по дороге, поболтать с Госпожой Вэйлинг, она такая понимающая… это же словно туристическая поездка! Одной, без этой чересчур опекающей ее Минмин, без фанатично преданной Гу Тин и покровительственного внимания Чжан Хэя. Вот самой — просто побродить по местной Поднебесной. Поглядеть как на самом деле народ живет, познакомиться с людьми. А то она с самого начала тут то в колодках, то в золотой клетке, а то на Горе Тянь Ша. Толком и не знает как тут да что. Пока лично по дорогам ножками не потопаешь, да с людьми не поговоришь — ничего не узнаешь. А у нее далеко идущие цели и задачи, ей рекогносцировка на местности край как нужна. С новыми способностями она до «Персикового Сада» в два счета доберется. А там — либо по ночам полетами, либо с торговым караваном ножками… либо совмещать и то и другое. Она аккуратно опускает фигурки на стол и улыбается. Отпуск! Командировка в Ланьин! Вроде бы и по делу, а вроде и прогуляется по дороге. Гу Тин говорила, что лучшие лунные пряники со сладкой начинкой — как раз в Ланьин и продаются. А еще боярышник в карамели! У них на горе столько сахара нету, чтобы такую роскошь себе позволять, а там в каждой тележке купить можно! Нефрит и шелк — хрен с ними, не нужно ей ни того ни другого, а вот бумага… бумага ей очень нужна. Пусть у нее и эйдетическая память, но делать заметки на бумаге как-то привычней, да и размышлять над чистым листом приятней, чем просто в воздухе или на песочке схемы рисовать. Да, ей нужна бумага. Бумага в лагере отсутствует как класс, Второй Брат давно все на поэмы перевел. Да, думает она, сперва в «Персиковый Сад» наведаюсь, заодно Лилинг в Летний Лагерь отправлю, давно ее не видела. С Госпожой Вэйлинг чаю попью, да на философские темы подискутирую. Душевные все-таки девчонки в «Персиковом Саду» работают. Выкупить кого из них? Ту же Вэйлинг? И что с ней делать потом? Интересно, а можно ли нанять кого-то из них как спутницу на время путешествия в Ланьин? Все интересней будет. Сяо Тай зажмурилась, представляя как они с Госпожой Вэйлинг ходят по городу, держась за ручки и угощая друг друга боярышником в карамели, любимым лакомством жены императора Гуан-Цзуна. Милота. Вот что дает ей новая техника — свободу передвижения. Там, на поляне она недооценила полеты, пусть даже по баллистической параболе, пусть даже не сильно применимо в бою, но как бытовые удобства — это бесценно.

— Нет! Ни в коем случае! — машет руками Гуань Се: — если Седьмая Сестра поедет, то я поеду с ней. И нужно будет оповестить Брата Лу.

— О. Теперь он больше не «хитрожопый змей», а Брат Лу. — отмечает Сяо Тай с улыбкой.

— Если дело дойдет до такого, то я заключу союз с самим Князем Демонов. — отвечает Гуань Се: — Седьмая Сестра нуждается в присмотре. При всем уважении, она все еще молода… вернее это ее тело слишком молодо и импульсивно. Порывисто.

— Вот как раз о теле я тебя и спрашивала с самого начала! — перебивает его Сяо Тай: — ты ничего не заметил в Минмин? Вот сейчас, она уходила и я заметила…

— Э… Она стала уединяться и пить вино с Третьим Братом. — говорит Гуань Се: — не то, чтобы это выходило из ряда вон. Третий Брат — довольно видный мужчина, а Минмин как раз в его вкусе — крепкая деревенская девушка. Его всегда раздражали девочки из «Персикового Сада» как раз своими хрупкими фигурами. Минмин же… не такая. У нее объемы и…

— Вот! Вот! Объемы! Чертова кухня! Все, надо прекращать с этой кухней! Потому что все время что-то ем! Как иначе — надо пробовать! И все такое вкусное! Объемы, Второй! Объемы! Даже ты заметил. — закатывает глаза Сяо Тай: — я — толстая! И Минмин — толстая стала, но ей можно! Третий Брат такое любит!

— … — Гуань Се поднимает бровь. Осматривает Сяо Тай.

— Ты! Ты посмотрел на меня! — тычет она в него пальцем: — как ты мог⁈

— Седьмая сказала, что она толстая и я конечно же посмотрел. Седьмая не толстая. — пожимает плечами Гуань Се.

— Вот прямо сейчас во мне два демона борются. — вздыхает она: — один говорит что какая разница, какая я — толстая или нет. Я ж замуж не собираюсь. И вообще могу быть страшной, толстой и волосатой. А другой демон говорит дать тебе по голове, Второй, да как следует. Потому что если девушка говорит, что она толстая, то ты должен сразу ответить «нет!». Не смотреть! Не прикидывать вес! А я прямо по глазам видела, что ты примеривался!

— Седьмая Сестра может быть любой. — отвечает Гуань Се: — это не меняет того факта, что она остается сама собой.

— Вот ты умный-умный, а все равно дурак. — прищуривается Сяо Тай: — философ, тоже мне.

— А это в Седьмой Сестре зависть говорит. Зависть и импульсивность. — качает головой Гуань Се: — завидовать грешно. Когда это новое тело у Седьмой станет постарше, то она тоже вернет себе былую мудрость.

— Кто бы говорил! Я все равно в Ланьин поеду, скучно мне тут. Мне еще страховые полисы распространять и рынок у подножия горы организовывать. У меня большие планы. А ты вон, чтобы выяснить, умеет Минмин читать или нет — лоскут ткани потратил и конфет достал. А мог бы просто спросить!

— Что? Но… — безмятежное чело Гуань Се словно заволокли тучи: — но…

— На каждого мудреца довольно простоты. Вы с этим Змеем — как близнецы-братья, все время сами себя перехитрить норовите. — торжествующе говорит Сяо Тай и складывает руки на груди: — а я завтра же в путь соберусь! Дорожные приключения!

Глава 2

Идти по дороге было скучно и очень долго, потому она заскучала очень быстро. Дорога от подножия Горы была пустынной, потому она позволила себе скользить на коньках Ци, воображая себя то конькобежцем, то нападающим ЦСКА или какого-нибудь клуба из лиги NOSHO, тех же «Sudbury Bulldogs», наклонившись вперед и перебирая ногами, помогая сохранить равновесие выбросом руки в сторону. Довольно быстро Сяо Тай поняла, что в таком способе передвижения есть и свои неудобства. Первое — ей определенно были нужны очки. Что-то вроде таких вот авиаторских «консервов», чтобы защищать глаза от встречного потока ветра… впрочем эта проблема решилась формированием узкого и прозрачного щита из Золотистой Ци на половину лица. Вторым неприятным фактом было то, что, хотя такое вот скольжение было намного быстрее любого другого способа передвижения, доступного в этом времени и месте (если не считать эпических полетов на мечах, которые она так ни разу и не видела, даже Первый Брат пешком ходил), однако мышцы, не привычные к таким нагрузкам взмолились о пощаде на исходе второго часа.