Связанные одной цепью: Отражения (СИ) - Страница 76

- Он ее слышит, но она его не слушает, иначе давно бы отпустила и тебя, и его, – Игорь слегка коснулся его изрядно отросших волос, в беспорядке рассыпавшихся по плечам и спине. – Ты хочешь выйти отсюда? Ты слишком молод, чтобы хоронить себя здесь, но выйдя, тебе придется начать жить заново. Ты этого хочешь? Ты к этому готов? – Я слышал твой плач, Дима-Ян. Это был ты, твои слезы и твой зов о помощи. Но этого Игорь уже не сказал.

- Хочу, – выдохнул Янус. – Хочу. Только в этом мире нет жизни. И вряд ли появится. А на пепелище не построить никакой жизни больше. Я хочу уйти. Я хотел бы, чтобы ОН был рядом со мной, но это невозможно. Я слишком любил его, чтобы убивать себя здесь и похерить тот дар, что он оставил мне, ценой собственной жизни, Игорь.

- Ты можешь уйти с нами. С Сержем и Амоном или Владом и Аидом. Или... со мной.

- С тобой? – Дима встряхнул руками над раковиной и медленно обернулся к нему. В покрасневших глазах – ни слезинки. Боль и глухая тоска.

- Мне не к кому возвращаться, – спокойно, с мягкой улыбкой ответил Игорь. Когда Дима развернулся, он лишь чуть отодвинулся, давая ему больше личного пространства. – И я был бы рад, если бы ты составил мне компанию. Мой мир жесток, грязен и холоден, но в нем есть жизнь. И жаркое лето.

- Я почти забыл какое оно, – Янус закусил губу и медленно кивнул. – Да, так будет лучше всего. Я не могу пойти ни с кем из них. Им будет неуютно видеть меня. А мне будет больно видеть Влада или их.

- У тебя не останется времени на тоску и рефлексию. Я очень беспокойный сосед, – Ферсу тряхнул головой, блестя глазами. – Так что у тебя есть еще время передумать.

- Нет, – Дима покачал головой и улыбнулся ему в ответ. – Это как раз то самое, чтобы снова чувствовать себя живым. Спасибо, Игорь.

- Не за что пока благодарить, я еще ничего не сделал, – Игорь убрал мешающуюся прядку от его лица. – Подстричься бы тебе. Чуть-чуть.

Дима фыркнул.

- Я же из «Бестий». Тот еще красавчик. В лучшие свои дни даже наш президент меня глазами раздевал. Так что… дай только срок.

- “Бестии”? У нас бы ты назывался “ангелочком”, – Игорь деликатно отодвинул его в сторону и, взяв в руки вымытую тарелку и полотенце, принялся вытирать ее насухо. – По крайней мере, Аид у нас именно из “ангелочков”. А вот Бестией у нас Влад был. За глаза в конторе называли.

- Как… странно. Такая себе шутка мироздания. Где-нибудь я был бы профессором. Может быть, читал бы лекции, и никогда не стал бы заниматься тем, чем занимался в конторе, – Дима зажмурился. – А ты?

- Не знаю, – как-то легко произнес Ферсу, пожимая плечами. – Я своих двойников не встречал. Может, кому-нибудь из них повезло больше. Хотя я ничего не умею на самом деле. Только быть “зеркалом”, когда это нужно. И знаешь... – он помолчал немного, словно не решаясь, а потом все-таки выдохнул: – С тобой я не могу работать. Я не могу тебя отразить. Забавное ощущение. Я никогда не чувствовал себя таким беззащитным.

- Почему беззащитным? – выгнул бровь Дима. – Я не угроза. Я всего лишь затворник. Такой себе ледяной Робинзон.

- Я не привык, – Ферсу пожал плечами, чувствуя себя донельзя странно. Откровенность была его оружием, но прежде он четко знал границу, за которую заходить нельзя. Но с Яном, этим вот Димой границ не было. Казалось, что ему, именно ему он мог рассказать обо всем. Или это на него так ночь на плато подействовала?

- Сила привычки тянет нас назад. Не нужно, отвыкай. Никогда не знаешь, что случится в следующую минуту. Может быть, я стану отражать тебя? – Дима склонил голову к плечу.

- Вся моя жизнь – отражения. Боюсь, что ты отразить сможешь только пустоту, – Игорь поставил на место последнюю тарелку и повернулся к нему. – Я хочу расставить все точки над «и». Сейчас я вижу перед собой двух человек. Одному мне хочется помочь, другого… я хочу присвоить. Чтобы это ни значило. Этот мир – твое отражение. И, знаешь, он мне нравится, не смотря ни на что.

Янус выдержал его взгляд, а потом протянул руку и кончиками пальцев погладил его по щеке. Коснулся губ. Очертил крылья тонкого носа.

- Этот мир такое же отражение, как все прочие. Но я слишком долго был один, чтобы оставаться равнодушным. Что бы это ни значило… я хочу, чтобы ты присвоил меня. Что до помочь – то ты уже помогаешь мне.

Игорь перехватил его руку, несильно сжал ладонь и мягко привлек Диму к себе, обнимая. Без напора, боясь испугать или оттолкнуть. Ян… был другим. Ярким даже сейчас, несмотря на всю свою приобретенную неловкость. Волнующим, цепляющим. Игорь всегда отдавал себе отчет в своих чувствах, эмоциях и желаниях, но Дима, ЭТОТ Дима путал мысли и сбивал сердце с ритма. Почти болезненно худой, тонкий, кажущийся хрупким.

- Позволь мне быть рядом, – идя на поводу странных желаний, он потерся щекой о светловолосую макушку, легко коснулся губами щекочущих волос. – Я не сделаю ничего, чего бы ты сам не захотел.

- А если я захочу, чтобы ты поцеловал меня? – кажется, ощущение человеческого тепла дарило ему истинное наслаждение куда большее, чем простое присутствие людей в его жизни после нескольких лет одиночества.

- Я тебя поцелую, – Ферсу улыбнулся, обнимая его чуть крепче.

- А если… – он зажмурился, приподнявшись на цыпочки, и губами коснулся его губ. – Я хочу твоего тепла Игорь. Я так замерз здесь.

Игорь ответил на его поцелуй осторожно, ненавязчиво. Взяв в руки его лицо, поцеловал закрытые веки, скулы, кончик носа:

– Ты совсем не знаешь меня, – шепнул он.

- На самом деле я никого из вас не знаю, а вы не знаете меня. Мы все друг друга совершенно не знаем, но это не мешает нам сейчас находиться в одном месте и думать в одном направлении, – вздох был тихим, едва уловимым. Дима обнял его за талию и улыбнулся.

Игорь покачал головой, забираясь пальцами в его волосы и начиная массировать затылок.

- Я думаю о теплой постели и о тебе рядом. Все остальное… я не хочу, чтобы ты потом пожалел об этом, пойдя на поводу своего одиночества. Я не уйду без тебя. Никогда и никуда. Только не торопись, – он коснулся губ поцелуем, словно пробуя его улыбку на вкус.

- Торопиться нам есть куда, но только не в этом случае. Но вот постель я тебе организую. Идем, здесь порядок, а остальное можно будет закончить завтра, – он терялся даже на фоне худощавого Игоря.

Ферсу незаметно перевел дух. Обидеть этого молодого мужчину хотелось меньше всего.

- Пошли. Надеюсь только, что эти водоплавающие не всю воду вылили, и на меня там тоже осталось…

Влад захлопнул за ними дверь и развел руками:

- Вот. Мои апартаменты. Знаю, было и лучше. Но это на самом деле самая теплая комната. Ян к холоду уже привык, а я не могу.

Дима шагнул к нему и обеими руками вцепился в теплый грубый свитер. Замерзшие ломкие пальцы, кажется, обожгли холодом сквозь одежду.

- Я думал, что с ума сойду… чуть за тобой не шагнул.

- И разбился бы. Зачем?

- А зачем мне без тебя быть, Владик?.. Я не хочу без тебя. Мучиться. Знать, что тебя нет. Я не хочу так. Понимаешь? Не хочу, – выдохнул Аид.

- Я не умер, я просто ушел. Если бы тебя не стало, к кому бы я вернулся?

- Теперь я это знаю, но тогда, в первый момент, мне хотелось просто умереть, – он уткнулся лицом в грудь Влада и прерывисто вздохнул. Втянул в себя знакомый родной запах.

- Дурак ты, Димка, – Влад обнял его в ответ, крепко прижимая к себе. Вместе. Снова. И к черту Зону и этот мир. – Но знаешь, я даже не хочу знать, что было дальше.

- Домой хочу. И на пенсию. И забыть, что я в конторе работал. Пусть даже хренову кучу подписок придется дать. Домой. С тобой. И остаться с тобой. Состариться с тобой. С тобой.

- Ты будешь ужасным старичком. Недовольным, бурчащим и бесконечно милым, – Влад за подбородок приподнял его голову и коснулся губами губ. – Но я хочу это увидеть.

- Главное выбраться отсюда. Живыми выбраться. Целыми и невредимыми. При своем уме и памяти, – казалось, все силы и воля Димы пошли на то, чтобы никому не показать, насколько его испугал здешний двойник и те условия, в которых он оказался. И гибель здешнего Влада.