Связанная серой (ЛП) - Страница 1

Нет ничего столь же приятного, как устроиться на диване с бокалом красного вина и болтать со своим бойфрендом о том, как лучше всего уложить бугая ростом метр восемьдесят, вооружённого мачете.

— У него было то безумное выражение в глазах, — сказала я, крутя пальцем у виска. — В глубине души я знала, что через считанные секунды он развернётся к ресторану и перережет как можно больше людей. Мы стояли на пороге настоящей кровавой резни.

Джереми встревоженно покачал головой.

— Ты же ещё учишься, Эмма. Поверить не могу, что они подвергли тебя такой опасности.

Я старалась вести себя буднично, будто безудержная дрожь вовсе не била меня ещё час после инцидента, и отпила глоток вина.

— Это же не было запланированным. И к тому же, — добавила я, — это лучший способ обучиться.

— Когда сумасшедший псих едва не отрубает тебе голову?

— Да он даже не подошёл настолько близко, — отмахнулась я, испытывая ту неуязвимость, которая возникает только тогда, когда ты посмотрела в лицо собственной смертности и ушла, всё ещё дыша.

Я поставила бокал на стол и встала, потянув Джереми за руку, чтобы он сделал то же самое. Затем я дала ему нож для масла, к тупому лезвию которого до сих пор прилипли крошки, и отошла примерно на шесть шагов.

— Он ревел так громко, что и мертвеца бы разбудил.

Джереми улыбнулся, размахивая ножом для масла из стороны в сторону, затем испустил то, что можно описать лишь как поразительно жалкую попытку рёва.

— Но, — продолжала я, — он так много энергии тратил на издание звука и так сосредоточился на оружии в его руке, что даже не осознавал, как Уильямс подошел к нему сзади. Я достала дубинку и сделала ложный манёвр влево.

Я потянулась к журналу и скрутила его в рулон, чтобы изобразить произошедшее. Джереми среагировал, подняв нож для масла, чтобы заблокировать мою «атаку», и снова взревел. Я просияла и кивнула.

— И пока это происходило, Уильямс подошёл к преступнику сзади... — я спешно обежала стол, чтобы очутиться за спиной Джереми. — ...обхватил его шею одной рукой, в то же время свободной ладонью врезав по его сонной артерии, — я в замедленном движении изобразила то же самое с Джереми. — От удара артериальное давление преступника мгновенно упало, и он рухнул.

Джереми застонал и упал на колени, выпуская нож. Тот с лязгом покатился по полу.

Я встала перед ним и отряхнула брюки.

— Вуаля, — произнесла я. — Один нейтрализованный преступник.

Он драматично задыхался и хватал ртом воздух. В Голливуд его точно не позовут.

— Этому преступнику необходим живительный поцелуй, чтобы оправиться, — сообщил он мне.

— Что ж, — мягко произнесла я, опускаясь на один уровень с ним. — Мне лучше приниматься за дело, пока не поздно, — я наклонилась к нему, и наши губы встретились. Мгновение Джереми не реагировал, затем открыл рот, и его язык толкнулся навстречу моему. Мы оба стояли на коленях, и это было неудобно, поэтому дискомфорт вскоре взял верх над страстью. Мы разлучились и неловко улыбнулись друг другу, после чего вернулись на свои места на диване.

— В любом случае, — я пожала плечами, — всё закончилось за секунды. Мне никогда не грозила реальная опасность.

— Всё равно. Я рад, что эта ротация твоей практики завершена, и в понедельник ты переходишь в новый отдел. Я буду спать намного спокойнее, зная, что ты в безопасности. Мне не нравится, что моя девушка подвергает себя опасности. Это определённо сильно отличается от бухгалтерии. Я точно не смог бы делать что-то сродни тому, что ты сделала сегодня. И тебе тоже не стоит.

— Ты недооцениваешь опасность экселевских таблиц, — поддразнила я.

Его глаза сверкнули.

— Неверные сведения могут быть убийственными. И это не единственное, о чём мне приходится беспокоиться. Этим утром я забыл свой портфель со всеми необходимыми бумагами. Уже в третий раз за месяц. Брюстер сказал, что если я сделаю это ещё раз, он вынесет мне формальное предупреждение, — он закатил глаза. — По выражению его лица можно было подумать, что он мне сейчас голову отрубит. Сейчас всё в электронном виде. Думаю, ему просто нравится быть большим, плохим и страшным боссом.

Я рассмеялась.

— Риски и опасность есть везде.

— Воистину, — он протянул руку и дотронулся до моей щеки пальцами. — Ты всё ещё рассчитываешь, что последняя ротация у тебя будет в отделе Кибер Преступлений? Это звучит намного безопаснее, чем Департамент Уголовного Розыска. Думаю, тебе это подойдёт лучше.

— ДУР был интересным опытом, но я думаю, что мне по душе работа за столом, — я проигнорировала укол совести, говоривший, что я вру как дышу, и расправила плечи. Джереми слишком беспокоился обо мне, и меньшее, что я могла сделать — это унять его тревоги. Кроме того, нельзя сказать, что до сих пор я не наслаждалась офисной работой. Быть детективом в наше время — это не только патрулировать главные улицы и физически бегать за преступниками.

Я стиснула зубы и посмотрела ему в глаза.

— Я хорошо показала себя в отделе расследования мошенничества, и начальник Барнс, кажется, была довольна, когда я попросилась на последнюю практику в Кибер Преступления. Мои последние две недели перед итоговым экзаменом, и тогда, — я широко развела руки, — ваша покорная слуга наконец-то будет настоящим детективом.

Джереми поднял бокал и чокнулся со мной.

— Я выпью за это. За славную полицию Лондона.

Я просияла.

— До дна.

***

Утром понедельника я вошла в здание Академии, одетая в простую белую блузку и чёрную юбку. Свобода движений не играла роли, когда большую часть дня я буду сидеть за компьютером.

Я кивнула Филлис за столом у входа, после чего на лифте поднялась в зал для совещаний на третьем этаже. Большинство моих коллег-рекрутов были уже там, общались небольшими группками, обсуждали детали предыдущих ротаций практики и волнительно предвкушали следующие.

На данном этапе отсева почти не было. Некоторые люди ушли на начальном этапе, но процесс отбора при поступлении в Академию был строгим, и в результате многие доходили до конца. Наша практика в Академии, может, и длилась всего двенадцать недель, но получение статуса детектива занимало два года, и если ты ещё не работал в полиции, этот процесс начинался лишь тогда, когда ты узнавал жизнь за пределами учебного заведения. Никто не хотел выпускать на улицы детективов, которые не имели реальных знаний о настоящем мире. В любом случае, чтобы зайти так далеко, требовалось много времени и целеустремлённости; теперь практически не оставалось шансов, что кто-то из нас провалится.

Это не означало, что я не нервничала из-за того, что будет дальше. На предыдущих ротациях я получила превосходные отзывы и хотела, чтобы так продолжалось и дальше. Чем лучше я справлюсь здесь, тем выше шанс, что я смогу в числе первых выбрать назначение после выпуска.

Я едва вошла в комнату, как Молли подвинулась ко мне. Мы подружились в самый первый день, когда нас поставили в пару на первом же занятии и учили искать характерные улики на зернистых записях с камер видеонаблюдения.

Молли изначально поступила в ряды полиции, чтобы показать средний палец своей семье. Её родители, похоже, считали, что ей надо найти себе мужика и осесть, устроившись на частичную занятость в школу или магазин, а не бегать по грязным улицам Лондона и не внедряться в его криминальный мир. Вскоре она осознала, что в процессе бунта против семьи нашла своё истинное призвание.

Я со своей стороны избегала её вопросов о причине вступления в ряды полиции и бормотала что-то про мечту детства. Молли была достаточно умна, чтобы понимать, что этим дело не ограничивается... и достаточно добра, чтобы не выпытывать у меня подробности.

— Мне тут птичка на хвосте принесла, что во время последней смены в ДУР у тебя выдался тот ещё денёк, — она ущипнула меня за руку. — Так держать, девочка! Я же говорила, что ты отлично справишься. Ты схватила очень плохого парня.