Святой против Треугольника - Страница 16

– Не беспокойтесь, – проворчал тот, – вот, возьмите.

Из-под полы пиджака он вытащил револьвер и протянул его адвокату. Саймон, не спуская с него глаз, сделал шаг вперед, и Джейсон, выругавшись, вытащил из кармана автоматический пистолет.

– Это игрушка, – попытался пошутить он.

– И очень неплохая, – согласился Саймон.

Он взял в руки пистолет, вытащил обойму и проверил, не остался ли патрон в казенной части, потом вернул оружие Джейсону.

– Ну вот, теперь это действительно игрушка, и ты можешь поиграть в войну. Что ж, в путь!

Он устроился за рулем, а Мэри села рядом с ним. На заднем сиденье расположились Фергус и кипящий от ярости Джейсон. В первый момент, увидев Мэри, он решил покорить ее своей внешностью, которую считал неотразимой. Ради нее он надел еще более удивительную рубашку, чем накануне. Джейсон недовольно смотрел на Мэри – взгляд молодой девушки не отрывался от этого проклятого Темплера.

Сначала они ехали по большой дороге, потом свернули на узкую, которая вилась между холмами.

Джейсон слегка наклонился к Фергусу. Он надеялся, что Темплер, занятый управлением машиной, его не услышит, и шепнул адвокату:

– Вы знаете, кто этот человек... этот Темплер?

– Джейсон, если вы будете шептаться в обществе, я остановлю машину, чтобы публично отшлепать вас!

Саймон говорил спокойным тоном, и Джейсон со злостью отодвинулся от адвоката. Еще одно оскорбление!

– Фактически этот маленький мошенник прав, – обратился Саймон к Фергусу. – Будет лучше, чтобы вы знали. Меня часто называют Святым! И я ненавидим всеми джейсонами на земле. Но ненависть этой маленькой гадины меня не пугает. Теперь направо?

– Да, направо, – тихо вздохнул адвокат.

Фергус ругал себя, что ввязался в это дело, полное неожиданностей, он просто не понимал, как согласился стать советником этого старика. Ведь именно во дворец старого Бартона они и ехали. Через дикие края, по дороге, где проезжало не более трех машин в неделю.

После очередного поворота показалась возвышенность и расположенное на ее плоской вершине строение, похожее одновременно на феодальный замок и на гнездо аиста. Саймон нахмурился.

– Дворец Бартона? – спросил он. – Я думал...

– Дворец Бартона, – благоговейно прошептал Джейсон. – Амоса Бартона.

– Да, – просто ответил Фергус.

Амос Бартон, обладатель фантастического состояния, человек, до которого пытались добраться все репортеры Соединенных Штатов и который встречал их ружейными выстрелами. Бартон, человек, перед которым преклонялись и которого боялись, был одним из самых богатых людей в мире, может быть, даже самым богатым. Невероятнейшим образом его имя встречалось повсюду, где были деньги: в Иране, где текла нефть, или на Аляске, где обнаружили уран, или в Претории на алмазных приисках, или на Борисо, где обнаружили золото. И, разумеется, он появлялся повсюду, где дрались, повсюду, где деньги решали вопрос жизни и смерти. И этот человек был тем самым клиентом, к которому Фергус вез своих спутников.

Машина преодолела последний подъем, и стал виден во всей своей дикой красоте огромный замок. Окруженный неприступной зубчатой стеной с караульными башенками, он напоминал изображения крепостей, в которых раньше скрывались сеньоры, спасаясь от нападения. Одному хроникеру из Нью-Йорка однажды удалось проникнуть туда – он прикинулся опытным лакеем, – но этим все и закончилось. Он не остался и недели в замке: старый Бартон разоблачил его. Хорошо еще, что репортеру удалось спастись!

– Замок Бартона, – пробормотал Саймон. – Я должен был сразу сообразить, что это дело касается старика. В общем-то, я даже рад встретиться с ним. Что касается вас, чудовище, – прибавил он, обращаясь к Джейсону, – имейте в виду: Бартон хорошо разбирается в людях. Особенно если ему приходится общаться с бандитами. Нюх никогда его не обманывал.

– Ну что ж, его ожидает приятный сюрприз в вашем лице, – быстро отпарировал Джейсон.

Автомобиль въехал на площадь перед замком, тяжелая решетка без малейшего скрежета поднялась...

– Какой прогресс в этом средневековье, – заметил Святой, нажав на акселератор.

Автомобиль въехал в крепостные ворота. Никто их не встречал, все казалось вымершим.

– Не беспокойтесь, – пояснил Фергус, – здесь так всегда. Вне сомнения, за ними наблюдали, так как одна из дверей медленно повернулась, а подъемный мост встал на место. Из динамика, спрятанного в кладке столба, раздался скрипучий голос:

– Добро пожаловать!

Фергус вышел первым и поднялся по ступенькам террасы. Перед ним отворилась дверь, и на пороге появилась фигура лакея, одетого по моде прошлого века, в напудренном парике.

Смешение стилей, как видно, не коробило Бартона.

– Мистер Бартон вас ждет, – объявил лакей.

Действительно, снова раздался тот же искаженный динамиком голос:

– Входите, входите! Вот уже семьдесят лет я жду этого момента... и у меня осталось мало времени. Входите!

Прибывшие прошли в огромный зал. Сине-зеленый таинственный свет проникал через три высоких окна с витражами и выхватывал из полумрака огромный камин, возле которого стояло кресло-каталка с сидящим в нем человеком. Несмотря на сильную жару снаружи, в камине горели целые бревна: отблески танцующего пламени смешивались со светом, проникающим в окна, и благодаря этому зал имел совершенно фантастический вид. Вдоль стен стояли доспехи всех времен и народов, а сами стены были сплошь увешаны оружием. В дальнем углу возвышалась конная статуя закованного в доспехи рыцаря, как бы приготовившегося к турниру.

Мэри шла во главе группы, она едва передвигала ноги – так на нее подействовала обстановка.

– Ну, идите же! – проворчал голос. – Кого вы собираетесь мне представить, Фергус?

Старик развернул кресло и довольно ловко поехал навстречу своим посетителям. Некоторое время он разглядывал их, слушая, как адвокат представлял прибывших:

– Вот Мэри Грин и Крис Джейсон, мистер Бартон.

Острый взгляд старика переходил с одного на другого, потом он скривился, изображая улыбку:

– Мэри Грин... внучка Дэниса Грина, я полагаю?

– Да, мистер Бартон... – выдавила из себя Мэри.

Он кивнул головой и что-то пробормотал.

– А вы? – спросил он, рассматривая Криса.

– Мой дед – Билл Джейсон.

– Старый Билл, – пробормотал Бартон.

Его голова поворачивалась с быстротой, поразительной для такого старого человека. Он был похож на грифа, возраст которого было трудно определить. Бартон повернулся, чтобы посмотреть на Святого.

– А ты? – спросил он. – Тебя я не приглашал. Кто ты? Репортер? Меня не удивит, если ты окажешься авантюристом – ты предчувствуешь запах миллионов, да?

Святой вынул сигарету и закурил.

– Ты тоже мне нравишься, Амос Бартон, – с улыбкой заявил он.

– Браво! – одобрил старик. – Иди, садись сюда. Держу пари, что ты интересуешься этой девочкой. Садись и ты, Мэри Грин. Ты мне нравишься, малышка...

Один момент он смотрел на нее: нежная улыбка преобразила его морщинистое лицо, насколько это было еще возможно. Потом пронзительный взгляд его блеклых глаз устремился на Джейсона.

– Садись ты тоже, мой мальчик. А вы, Фергус, оставайтесь там!

Он командовал, и никто не собирался возражать ему. В нем чувствовалась личность. Лакей в костюме прошлого века молча подвинул столик на колесах, совершенно современный, на нем стояли бутылки, стаканы, ведерко со льдом. Он осведомился о желании каждого и занялся напитками. Амос Бартон уронил подбородок на грудь, но он не спал, это было видно по его пальцам, которые время от времени сжимались. Наконец он поднял голову:

– Не спрашивайте меня ни о чем! Ни о чем не спрашивайте меня! Я сам расскажу, как семьдесят лет тому назад убил ваших дедов, одного и другого.

Взгляд старика переходил с Криса на Мэри, он снова улыбался. Он ждал протестов, но их не последовало. Только Мэри задрожала, а Святой заерзал в своем кресле. Старый человек искоса посмотрел на него и подмигнул.