Святилище - Страница 97

икасаясь, лицом к лицу две фигуры; мужчина низким ласковым голосом произносил одно непечатное слово за другим, женщина стояла неподвижно, словно в мечтательном забытьи сладострастного исступления. Возможно, именно в последний миг мы осознаем, смиряемся с тем, что у этого зла есть своя закономерность, что мы уходим из жизни, думал Хорес, вспоминая то выражение, какое видел в глазах мертвого ребенка и в глазах других мертвых: остывающее возмущение, угасание жуткого отчаяния, исходящее из двух пустых сфер, в глубине которых таился застывший, уменьшенный мир.

В отель Хорес не пошел. Отправился прямо на станцию. В полночь можно было сесть на поезд. Выпил кофе и тут же пожалел об этом, потому что выпитое легло в желудке горячим комом. За три часа пути до Джефферсона ком не разошелся. Хорес вышел в город, пересек пустынную площадь. Ему вспомнилось другое утро, когда он проходил здесь. Казалось, времени, протекшего с тех пор, не было: то же самое положение стрелок на освещенном циферблате, те же самые хищные тени у домов; может, это и есть то самое утро, он только прошел по площади, повернул назад и теперь возвращается; все это в каком-то сне, наполненном кошмарными призраками, на создание которых ушло сорок три года, сгустившихся теперь в его желудке горячим комом. Внезапно Хорес зашагал быстрее, кофе трясся внутри, словно тяжелый, горячий булыжник.

Хорес неторопливо шел подъездной аллеей, ощущая доносящийся из-за ограды запах жимолости. Дом стоял темный, тихий, словно вынесенный в пространство отливом всех времен. Насекомые гудели низко, монотонно, везде и нигде, казалось, этот унылый звук являет собой удушье какого-то мира, окоченевшего и гибнущего за гранью отлива той атмосферы, в которой он жил и дышал. Вверху стояла луна, но без света; внизу лежала земля без тьмы. Хорес открыл дверь и ощупью стал пробираться в комнату, к выключателю. Голос ночи - хор насекомых, еще невесть что - проник вслед за ним в дом; Хорес вдруг понял, что это трение земли о свою ось, приближающее тот миг, когда ей придется решать, продолжать ли вращение или замереть навсегда: недвижный шар в ледяном пространстве, и вокруг него вьется, словно холодный дым, густой запах жимолости.

Хорес нащупал выключатель и зажег свет. Фотография стояла на туалетном столике. Он взял ее и стал разглядывать. Лицо Маленькой Белл, окаймленное узким отпечатком снятой рамки, дремало в мягкой светотени. Благодаря какому-то свойству света или, возможно, неуловимым движениям его рук, его собственному дыханию лицо, казалось, дышит в его ладонях, в неглубокой ванне яркого света, над которой клубилось благоухание невидимой жимолости. Осязаемый, почти зримый аромат наполнял комнату, и маленькое, словно бы застывшее в чувственном томлении лицо постепенно затуманивалось, таяло, оставляя легкий расплывчатый след заманчивости, сладострастного обещания и тайного подтверждения, ощущавшийся будто запах.

И тут Хорес понял, что означало то ощущение в его желудке. Он торопливо положил фотографию и бросилсяОригинальный текст книги читать онлайн бесплатно в онлайн-библиотеке Knigger.com