Свой среди своих (СИ) - Страница 71

- Послушай еще раз. Он не желает быть со мной, а я не желаю быть с ним. О чем разговор, Балин?

- Ладно, я вижу, что ты упрямишься. Но ребенка подгорного короля не должны воспитывать эльфы.

- Он выбросил меня из своей жизни вместе с ребенком. Найди ему подходящую невесту, Балин, пусть рожают и будут счастливы. Торин еще молод. И я больше не желаю говорить об этом.

- Хорошо, хорошо, - закивал Балин, поднял ладони. Дружески похлопал Бильбо по плечу:

- Прости немолодого гнома, я, наверное, сказал лишнего.

- Ты хотел сказать именно то, что ты хотел сказать.

- Я сам не свой с тех пор, как началась эта свистопляска с камнем. Не знал, что у вас с Торином все так закончится. Но я-то по-прежнему твой друг.

Бильбо смерил его взглядом.

- Если тебе нужна помощь, - сказал Балин, - любого рода, я к твоим услугам.

- У меня такое чувство, что весь мир решил оказать мне помощь, - неловко улыбнулся Бильбо и все же обнял Балина, - спасибо, у меня все есть. Через год или два, возможно, жить станет проще, и тогда я приглашу вас с братом в гости на чашку чая.

- Премного благодарен, - усмехнулся Балин.

***

Прощание вышло совсем грустным. Гномы, кроме Торина, подошли поболтать и попрощаться, и Бильбо понял, что зря так далеко уселся от них на пиру - все же он здорово скучал по их обществу. Только Торин не подошел его проводить, и Бофур куда-то запропастился. А Бард, мрачный, как осеннее небо, о чем-то долго разговаривал с Балином. Эльфы стояли, высокие и прекрасные, готовые двинуться в путь, и Бильбо осознал вдруг, что сильно привязался к холодному, скрытному, но все же доброму и заботливому Трандуилу, к его сыну, и другим эльфам. Расставание резануло, как ножом по сердцу, и никакие заверения в дружбе, никакие обещания встретиться вновь не могли заглушить боль разлуки.

Река переливалась под луной, поблескивала, словно огромный и длинный змей, волны тихо бились о берег.

- Пора и честь знать, - буркнул Бард, бросив последний взгляд на эльфийскую кавалькаду.

- Да, пожалуй, - кивнул Бильбо, забрался в лодку сам, без посторонней помощи. Как приятно все же было разрешиться от бремени и вновь чувствовать себя свободным, легким и ловким!

Лодка чуть качнулась, когда Бард уселся на место. И, в последний момент, когда они уже были готовы отчалить, раздался оклик из темноты причала:

- Стойте!

Бильбо чуть не опрокинулся за борт, чтоб нырнуть поглубже, затаился, замер, сердце забилось чаще. Вгляделся в невысокий силуэт на мостках, но тут гном встал под фонарь, и Бильбо узнал Бофура:

- Возьмете меня?

- Садись, - махнул рукой Бард, - мы налегке.

- А я не очень, - Бофур скинул с плеч в лодку тяжеленный рюкзак, сверху добавил тюк с барахлом и после уселся сам. Лодка отчалила, и течение понесло ее вниз, к Эсгароту.

Бильбо молчал, держась за борта и разглядывая Бофура. Тот улыбался, раскуривая трубку.

- Надоело, - объявил Бофур, понимая, что от него ждут объяснений, - не могу больше на все это глядеть, хватит с меня.

- Ты о чем?

- О Торине. Я все ждал, что он скажет что-нибудь о тебе на пиру, и думал, быть может, ему хватит смелости извиниться при всех.

Бильбо вскинулся, поглядел на Бофура - неужели тот верил, что подобное возможно? Видимо, Бофур был законченным идеалистом, слишком добрым и простым парнем. Сегодняшняя беседа показала, что Торин больше не тот странник, который однажды постучался в круглую дверь. Торин прошел свой путь и стал королем. А с королем Торином Бильбо не знал, что делать. Он даже не был толком с ним знаком.

- На кой ляд ему извиняться, - хмыкнул Бард, - у него все хорошо.

- Да просто замечательно, - воскликнул Бофур, - но устал от него, а он от меня. Хватит драк и споров. Не волнуйся, Бильбо, я не стану досаждать тебе, - улыбнулся Бофур, - но и в Эреборе я жить больше не стану. У вас ведь можно купить дом по сходной цене?

- Отстроить, - поправил Бард, - отстроить можно, я препятствовать не стану.

- Вот и славно. Я столько лет толкался среди людей, что мне теперь и непривычно жить в горе. Отстрою дом, открою мастерскую, и все пойдет привычным чередом. И не придется больше топтать мозг Торину, чтоб была возможность увидеть тебя.

Бильбо пожал плечами и ничего не сказал. Речной дракон тихо тек вниз, на юг и нес лодку на своей спине.

========== Часть 29 ==========

Ночь ничего не изменила. Бильбо по-прежнему чувствовал себя шмелем, которого обвязали ниткой, делал одно и то же, думал одно и то же, не в силах оторваться и улететь далеко. А тело словно взбесилось, вышло из-под контроля: то засыпало, как земля под снегом в ожидании весны, то просыпалось и требовали любви. Бофур, который ненавязчиво поселился в пристрое, помогал по мере сил – заваривал остро пахнущие травы, горькие, как разбившиеся мечты. Бильбо пил их залпом, чтоб не чувствовать, не смаковать мыльно-горький вкус, и чувства отшибало наглухо. Это было хорошо, иначе пришлось бы просить Бофура съехать поскорей.

Настойки едва хватало на несколько часов, и часто Бильбо просыпался перед рассветом, ощущая склизкую липкую лужу меж бедер. Раньше никогда таким не занимался, а теперь пришлось. Как удачно выразился Торин, «пользовался подручными средствами». Уходил на чердак, запирался там и тихо стонал, распластавшись на продавленной старой кровати. Выгибался, словно кошка, выставляя зад, терся о стену, представляя себе известно кого. Воображаемый Торин в роли подручного средства.

Пока проделывал это, мозг милостиво отключался, все казалось правильным и хорошим, даже приятным – ровно до тех пор, пока теплое семя не изливалось на ладонь. Затем оно остывало, волнами набегал стыд, заливал румянцем щеки. Приходилось быстро убирать все, замывать следы и уходить в постель, лежать в ней, дожидаясь утра.

Можно было бы и проще, но, кажется, Бильбо, заразился от Торина неумением идти легким путем. А может, и не заразился. Может, он всегда был таким – по-своему упрямым, неуступчивым, сам всегда лучше знал, чего желает.

Бофур не лез, не прикасался, и держался на почтительном расстоянии, за что Бильбо был благодарен. Не хватало еще наброситься на него в похотливом чувственном угаре, а потом бормотать слова извинения.

Гэлион, единственный из оставшихся в Эсгароте эльфов, поначалу очень неприязненно отнесся к новому жильцу, поглядывал на Бильбо осуждающе, мол, зачем ты привел этого гнома в наш дом? Потом, правда, поостыл, заметив, что Бофур не претендует и не посягает, стал более приветлив с ним.

И, конечно, жизнь с присутствием Бофура переменилась. Он в первый же день попросил, чтоб Бильбо показал ему сына, и Бильбо почему-то не смог отказать. В конце концов, Бофур был единственным, кто никогда не критиковал его и не желал зла.

- Как тебя зовут? – улыбнувшись, спросил Бофур, когда Бильбо привел его наверх, к колыбели.

- Его зовут Фродо.

- И что означает его имя?

- Строго говоря, - сказал Бильбо и взял малыша на руки, потому что тот проснулся, услышав голоса, - это старинное имя означает «мудрый, умный». То, чего не хватает многим из нас. Но вообще, я назвал его так, потому что мне нравится, как звучит… Одновременно истинно хоббичье имя, с другой стороны, подходит и гному.

- Это верно, - кивнул Бофур, не сводя глаз с Бильбо.

- Я не могу отрицать того, что он наполовину гном, - вздохнул Бильбо и стиснул сына в объятьях, - но я так люблю его, что мне все равно, гном он или нет.

Фродо недовольно закряхтел, и Бильбо перестал тискать его, просто прижав к себе.

- И как тебе живется, красавец Фро? – усмехнулся Бофур, разглядывая хорошенькое личико малыша. Бильбо усмехнулся. Фродо уже не был тем крохотным недоношенным младенчиком, Фродо был красивым малышом с ясными голубыми глазками, темными волосами и длинными темными ресницами.