Свой среди своих (СИ) - Страница 47

- Нет, но вам не кажется, что это чересчур, Ваше Высочество? - градоправитель тоже оказался не лыком шит. Проглядев смету Торина, он принялся сдвигать засаленные костяшки на счетах, громко щелкая ими, и, добравшись до четвертой линии костяшек, замер, яростно и часто дыша.

Торин же был сама невозмутимость - попивал вино, разглядывая языки пламени в камине.

- Это чересчур! - выдохнул градоправитель, не желая успокаиваться. - Ваши запросы необоснованно высоки!

- Ничего подобного. В смете все расписано.

- Конечно, чужие деньги легче тратить. Я не согласен!

- Так дела не делаются, - спокойно заметил Торин, - я вас не неволю. Расходимся?

- Нет, нет, - покачал головой тот, - но поймите, у меня нет таких денег.

- Деньги не грибы, - сказал Кили, - можно и зимой найти.

Градоправитель уставился на Кили непонимающе, но тот улыбнулся широко и обезоруживающе.

- Всегда можно взять взаймы, - намекнул Торин, - или у вас так мало денег, что никто не согласится ссудить?

- Не поймите меня неправильно, но ваше появление как туман, - забормотал градоправитель, - так зыбко и призрачно…

- Вы что, сомневаетесь?! - Торин поднялся, уперся руками в бока, и градоправитель, забормотал извинения, засопел, зафырчал, как сердитый кролик. Вытащил из сапога засаленную тряпку и положил на стол перед Торином. Глухо звякнуло золото.

- Это все, что я сегодня могу вам дать!

Балин с легким интересом развернул тряпку, быстро сосчитав монеты.

- Маловато будет, - едва заметно фыркнул Кили.

- Похоже, что денег и правда нет, - усмехнулся Фили ехидно, - даже на кошелек.

- Если денег нет, то и кошелек не нужен. Может дядя найдет кого-нибудь посолиднее?

- Нет, нет, нет, - хлопнул градоправитель ладонью по столу, - это исключено.

- Тогда возьмите смету, - кивнул на бумагу Торин, - и постарайтесь обеспечить недостающее. Я гарантирую, что в накладе вы не останетесь.

Градоправитель взял бумагу, пересчитал все еще раз, не унимаясь - и разговор пошел по второму кругу. Торин не упускал ни единого медяка.

“Кажется, я все-таки спутался с бакалейщиком”, - подумал Бильбо, скучая у окна. По стеклу ползли капли дождя, медленно как слизняки. На него никто не обращал внимания, словно все забыли о его существовании. Там, где говорили деньги, чувства молчали.

А слушать все это не хотелось, от слова “деньги” уже звенело в ушах. Бильбо зевнул, подтянул себе торинову кружку и принялся попивать вино, пока присутствующие не успокоились.

- По рукам, - заявил, наконец, градоправитель, - вы, видно, превосходный делец и знаете цену деньгам.

Торин от похвалы, как ни странно, помрачнел.

- Буду с нетерпением ожидать вашего возвращения! Надеюсь, вы не заставите нас волноваться.

- Разрезание. Потрошение, - пробормотал хоббит, - испепеление.

- Что?

- На горе сидит дракон, - улыбнулся Кили, - не так-то просто будет с ним сладить.

- Вы обязательно вернетесь, вашество, - улыбнулся градоначальник, поглядывая на хоббита. А Торин вдруг неприязненно сощурился. Словно осознал что-то, что раньше упустил из виду.

***

- Что может быть лучше полсотни золотых? - спросил Кили, когда компания вновь собралась наверху. - Что, мистер Бэггинс?

- Понятия не имею, - буркнул Бильбо.

- Конечно, сотня! - усмехнулся Фили, а потом глянул на дядю. - Когда мы выступаем?

- Завтра он найдет деньги, - сказал Торин, расхаживая по комнате задумчиво, - значит, послезавтра можно будет отправиться к Одинокой Горе.

- Ура! Наконец-то! - обрадовался Кили, выхватил у брата меч и взмахнул им, едва не разрубив подоконник.

- Эй! - воскликнул Нори. - Нашел место!

Но Кили не унимался, рассказывая в подробностях, как какой-то древний гномий царь убил дракона - самолично, без чьей либо помощи. Бильбо подошел к Торину, который все еще думал о чем-то, стоя в стороне.

- Ты недоволен? - негромко поинтересовался Бильбо, взяв его за руку, внутренне похолодев от ощущения предстоящей разлуки.

- Не хочу тебя оставлять.

- Так не оставляй.

- Надо, - Торин взял его лицо в ладони, поглаживая медленно и осторожно. Бильбо зажмурился, чтоб почувствовать это прикосновение, сохранить в памяти.

- Это должно случиться нескоро, - заговорил Бильбо, - времени еще много.

- Нет, ты должен остаться в безопасности. Этот тип весьма скользкий, но о походе на Эребор не может быть и речи.

- Тогда не трепи мне душу, - буркнул Бильбо, недовольный всем. Плана, как выступить вместе с остальными, у него еще не было. Потом он вспомнил о градоправителе и поднял взгляд:

- Он назвал тебя дельцом. Тебе это не понравилось.

- Я могу быть дельцом, - вздохнул Торин, обнял хоббита, - могу ковать, могу чинить и чистить украшения, могу охранять купеческие подводы в пути…

Он не договорил, прикусив губу, и Бильбо не заставил его продолжать. Представил вдруг себе его жизнь, длинную, полную событий, тревог и тяжелого труда, всего, что заставило очерстветь его сердце. Кажется, Гэндальф говорил об огне внутри - таким огнем для Торина был Эребор. Маленькое, теплое пятнышко света, танцующее как огонек свечи. Горько было сознавать, что не любовь, не будущий ребенок - а Эребор. Но иначе и Торин был бы не Торин. Он изначально был слишком высоко для домоседа хоббита из Шира, и оставался все так же высоко - в чем-то недосягаемый, хоть такой близкий, желанный одновременно. Как звезда в ночи.

Бильбо поймал себя на мысли, что он ходит по кругу, который день размышляя об одном и том же. Торин и его гора.

Эребор, близкий как никогда раньше, бросал свою тень на них двоих.

- О чем задумался? - тихо спросил Торин.

- О том, что я люблю тебя, как идиот, - шепнул Бильбо, хоть в комнате и было шумно: Бифур завел песню про дракона на древнегномском языке, и молодежь слушала с интересом.

- Почему идиот?

- Потому что ты Король-под-Горой.

- А ты мой хоббит, - сказал Торин, положив ему ладонь на живот, - и ты будешь моим всегда. И наш ребенок родится здоровым.

- Ты так решил? - усмехнулся Бильбо, потерся об него ухом. - Мой король…

Мысль о том, что Торин вновь станет настоящим королем Эребора, казалась такой же сказочно-невозможной, как и о будущем ребенке - но с другой стороны, почему бы и не помечтать!

***

Долгие проводы - долгие слезы. Так объяснил Торин, поцеловав его в щеку на прощанье, а Бильбо в этот момент почувствовал себя совсем паршиво, вроде ребенка, которому пообещали поездку на ярмарку, но обманули. Торин и компания уходили в поход, в приключение, на этот раз без него. И Бильбо вовсе не манил уют и тепло богатого дома градоправителя, о нет, как раз именно сейчас ему хотелось вместе со всеми выступить, выйти на дорогу, оставив город за спиной. Гномы тоже смотрели на Бильбо с горестью и грустью - без взломщика, который умел ходить бесшумно и невидимо, придется несладко. И, наскоро попрощавшись, ведь долгих проводов точно не выдержать, Бильбо отправился наверх - там, где его уже поджидала жена градоправителя, охочая до всяких сплетен.

- Говорят, у гномов-то все плохо с детками, - проговорила она, с интересом разглядывая Бильбо. - Говорят, совсем они не родят.

- Наверное, - пожал плечами тот, усевшись у окна. Эребор возвышался на северо-западе.

- Говорят, оттого, что женщин у них и вовсе нет.

- Не знаю. Не видел.

- А вы, господин Бэггинс, чьих будете?

- Ториновых, - буркнул он, не оборачиваясь.

- Нет, я хотел спросить, вы гном? А то вы странный какой-то гном. Или у них все, кто родят, без бороды ходят? - заговорила она, не выпуская из рук вязания.

- Не положено на сносях бороду носить, - брякнул Бильбо.

- Ах, вон как! Прямо не положено?

- А у вас положено? Вы вот, будучи на сносях, брили бороду или нет?