Свет во тьме - Страница 62

Тяжело дыша, Сара помчалась по дороге к главным воротам. Слезы унижения набежали ей на глаза, когда она обнаружила, что ворота заперты и почувствовала себя как в ловушке Но тут, словно по волшебству, створки распахнулись, выпуская ее. Она слышала, как ворота захлопнулись за ней, но даже не обернулась продолжая бежать, подгоняемая страхом.

Он поднялся в сумерках и тяжело зашагал по ступеням наверх.

Она ушла, что ж, тем лучше.

Он повторял эти слова вновь и вновь, проводя ночи, уставившись в огонь камина или разъезжая на Некроманте. Иногда приходил в спальню и стоял там, вспоминая, пока это не становилось слишком болезненным. И тогда он выходил блуждать по пустынным ночным улицам. Невидимый никем, перелетал с невероятной скоростью из одного конца города в другой. Случайным прохожим казалось, что это лишь дуновение холодного ночного воздуха.

Гнев восставал в нем, подталкивая убить, но он отказывался от этого и насыщался, когда уже совсем терял силы, отбирая лишь немного крови. Он казнил себя голодом, желая заглушить невероятную тоску по Саре.

Прошла неделя, и ярость его возросла, подогреваемая мыслью, что он может заставить ее принадлежать ему в любое время.

Разве он не вампир? В его власти загипнотизировать ее, заставить примчаться к нему, где бы она ни была в этот момент. Она будет желать его, будет испытывать любовное томление постоянно, изнемогая, не в силах остыть, отключиться от него. Она не сможет противостоять его воле.

Он может заставить ее действовать как зомби, выполняющего каждое его желание. Она будет получать его приказы на расстоянии и подчиняться им. Она будет искать ему жертвы, убивать, не переставая боготворить его.

Он может передать ей свой Черный Дар, сохранив ее тем самым для себя навеки.

Но не в его силах заставить ее любить его. Осознав это, он преисполнился яростью. И именно эта ярость привела его к ее двери.

Сара сидела в уголке дивана, уютно укрывшись пледом и глядя старое повторение шоу Дика ван Дейка. Этот эпизод она видела, по меньшей мере, дюжину раз, но никогда не уставала от него.

Досмотрев шоу до конца, она переключила на канал кантри-музыки; мысли ее продолжали виться вокруг Габриеля. «Вечно этот Габриель, — тоскливо подумала она, — едва узнав, его невозможно забыть». Он заполнял ее мысли и сны. Ночные кошмары. Где-то в подсознании промелькнула мысль, что она нездорова. Только это могло объяснить характер ее снов. То она была в Англии, то во Франции, говорила по-французски. Танцевала. Любила Габриеля. Только это была не совсем она, а как будто другая женщин с такими же, как у нее, белокурыми волосами, но с голубыми глазами.

Однако были и сны, которые сильно пугали ее. Саре даже пришлось спать одно время с включенным светом, но она все равно пробуждалась как от толчка; образы окровавленных клыков и горящих, как угли, глаз намертво отпечатались в ее памяти.

А вчера ночью ей приснилось, что она похоронена заживо.

Закрыв глаза, Сара глубоко вдохнула, пытаясь успокоиться. В конце концов, это всего лишь сны. На деле ей не было причинено ни малейшего вреда.

— Сара.

Это был его голос, низкий, звучный, проникновенный.

Она открыла глаза — он стоял прямо перед ней, у двери в комнату. Высокий и весь в черном, как в ее ночных видениях. Удивительно, почему она не испугалась его? Но затем ей стало ясно — она ждала этого появления с того самого мо-'• мента, как сбежала из его дома неделю назад.

— Что ты здесь делаешь? Взгляд его серых глаз, казалось, пронизывал ее насквозь.

— Я пришел за тобой.

— Что это значит?

— Ты не догадываешься?

Сара скомкала плед, глаза ее расширились от ужаса. Она медленно качнула головой, словно отказываясь верить в то, что читалось в его глазах.

А затем он поднял ее с дивана — она даже не заметила, как он успел подойти к ней, — и понес, закутанную пледом. Они двигались через ночь с невероятной скоростью. Слезы застилали ей глаза. Магазины, дома и люди сливались в одно пятно.

И вдруг они оказались у него дома, в гостиной: она сидела в кресле перед камином и уже не помнила ничего — ни того, как он появился у нее, ни того, как доставил ее к себе.

Сара видела, как Габриель оглянулся через плечо и пристально взглянул в камин. Какой-то неопределенный мягкий, шелестящий звук — и в камине запылал огонь.

«Магия, — подумала она, — это какой-то вид колдовства».

— Взгляни на меня, — сказал он, и, казалось, голос его эхом отдается в стенах комнаты, в ее сознании, сердце.

Она сжала руки, чтобы они не тряслись и встретила его взгляд.

— Всю эту неделю я думал лишь о тебе — произнес он несчастным тоном. — Об одной тебе.

— Я… я тоже думала о тебе.

— Думала обо мне?

Она уловила нотку надежды в его голосе

— Да.

— Ты видишь сны, Сара?

— Конечно. Как и все.

— Меня не интересуют все, — отозвался он. — Расскажи мне свои сны, Сара.

— За этим ты и притащил меня сюда? — спросила она голосом, полным сарказма — Чтобы послушать о моих снах?

— Расскажи мне их.

Сара попыталась отвернуться, но ей не удалось спрятаться от его взгляда.

— Рассказывай. — Это прозвучало, как приказ.

— В основном, мне снился ты, — сказала она. — Разные ночи, где мы с тобой вместе

— И это все?

— Нет. Иногда я видела кошмары, это было ужасно.

Габриель не шевельнулся, но ей показалось будто он подался вперед.

— Расскажи об этом, — снова попросил он

— В них не было никакого смысла. Я ощущала себя в снах другой девушкой, видела ее глазами, слышала и чувствовала то же что она. Будто меня и не было.

Она уставилась на него, ожидая, что он уверит ее, что все это нормально, и она не сошла с ума.

— Иногда я говорила по-французски. — Она подняла руку и тут же беспомощно уронила ее. — Но ведь я не знаю этого языка… Почему же тогда во сне я произносила французские слова и знала их значение? — Она потупилась и сглотнула. — И еще там, там, где ты, там всегда были кровь и смерть, они следовали за тобой по пятам… А прошлой ночью… — Ногти ее впились в ладони. — Прошлой ночью мне снилось, что я похоронена заживо, И что ты пришел и спас меня.

— Сара. — Голос его был хриплым и полным боли. Теперь он без всяких сомнений знал, что перед ним Сара-Джейн.

— Что бы все это могло значить? — тихо спросила она.

Габриель отвернулся, желая скрыть жадный голод, который, он знал, был отпечатан-теперь на его лице.

— Ты уверена, что хочешь знать?

— Я схожу с ума? — встревоженно спросила она, — Все дело в этом?

— Нет.

— Зачем ты принес меня сюда? Чего ты от меня хочешь?

— Я хочу предложить тебе выбор.

— Что еще за выбор?

— Я собираюсь спросить тебя, хочешь ли ты быть моей добровольно, и если ты скажешь «нет», я могу предложить тебе стать моей рабой или равной мне.

Сара не выдержала и рассмеялась. «Стать его рабой или равной ему? Что он о себе возомнил?» Но тут она в полной мере ощутила силу и властность его взгляда, и смех замер у нее в горле.

— Ты не подшучиваешь надо мной?

— Нет.

— Как тебе удалось разжечь огонь? Он удивленно приподнял черную бровь.

— Странный вопрос в такой момент.

— Как тебе удается передвигаться так быстро?

— У меня много талантов, — ответил он, небрежно пожимая плечами.

— Может быть, ты в некотором роде волшебник? — спросила она, вовремя отбросив слово «колдун», ассоциировавшееся у нее со слишком страшными образами.

— Ты веришь в перерождение душ?

— Не хочешь ли ты сказать, что ты Гарри Гудини?

— Отвечай!

— Нет, я не верю в перерождение душ. Не верю и в духов. И в прочее в том же роде.

Пройдя через комнату, Габриель раздвинул шторы и уставился в ночь. Пора положить этому конец, так или иначе. Много лет назад он думал, что отпустит Сару и никогда не возникнет вновь в ее жизни, но с этой, новой Сарой он был уже не в силах приказать себе это. Он не мог оторваться от единственной женщины, которая любила его. «Проклятый эгоист, — думал он, — ты намерен получить желаемое любой ценой».