Свет несущая (СИ) - Страница 25
Но все вело его сюда. На эту башню. Вновь, как и после расставания с Магнусом, он стоял на крыше в одиночестве. Только в этот раз бросили его, и эта пустота внутри угрожает высосать из него все силы. Прямо как та, что и устроила ему эту веселую жизнь.
С высоты было видно, как город готовится к обороне. Алек знал, что Джейс и Клэри попросили мать Саймона, примитивную, присмотреть за малышкой Селин, до тех пор, пока они не вернутся. Если вернутся. А сам Саймон сейчас где-то неподалеку, вместе с Изабель помогает наносить новые защитные руны, что придумала Кларисса. Все были заняты и старались не думать, чем кончится бой.
Спустя несколько дней после ухода Морены, им пришла записка, написанная чем-то красным, подозрительно похожим на кровь. Её прислал Себастьян, который довольно вежливо пожелал им всем и Клэри, в частности, уносить ноги туда, где он не сможет их найти, иначе он вырежет любого, кто встанет на его пути. В постскриптуме, будто недостаточно было угроз, Себастьян издевательски интересуется, не познакомилась ли Клэри с их единоутробной сестрой Мореной, а то в прошлый раз как-то не довелось ему о ней рассказать.
Назвав его ублюдком, Кларисса сожгла письмо в камине.
До рассвета оставалось чуть меньше часа и тревожный звон вот-вот может разорвать тишину столицы, оповещая о начале битвы. А Алек все продолжает стоять.
Что было не так с ней? Почему она ушла к этому демону, изнасиловавшему её? Может… Может, она любила его? Он слышал об этой болезни из мира примитивных, она называлась «Стокгольмский синдром». Тогда почему она убеждала Алека, что не сможет влюбиться ни в кого, кроме него самого? Она лгала?
«Фэйри не лгут» - противным голосом шепчет подсознание, и Алек чертыхается. Это не должно было закончиться вот так! Возможно, он обидел её или кто-то другой, или… Он не знал, что еще могло случиться. Морена Моргенштерн просто ушла, оставляя Александра Лайтвуда с разбитым вдребезги сердцем.
Тревожный звон раздался слишком внезапно для его ушей, хотя Алек и ожидал его всю ночь. Звон прорезал улицы, заглядывая в каждый уголок. В тишине он прокатился по всей столице, поднимая за собой волну голосов и криков. Алек бросился вниз в поисках семьи.
Никто не собирался держать оборону Аликанте. Все Сумеречные Охотники и члены соглашения, оставшиеся с ними, высыпали за ворота столицы. Гам, поднявшийся с сигналом, только нарастал. Повсюду слышалось шипение наносимых рун и перезвон оружия.
Алек отыскал глазами Джейса, рядом с ним стояли Клэри и Джослин. Иззи нигде не было видно, видимо, еще не вышла из Аликанте.
Вдалеке, где стояли вражеские палатки, полыхали огни. Фэйри оставались довольно старомодным народцем, так что никто не удивился бы, если бы они действительно освещали лагерь факелами. Впрочем, рассвет быстро вступал в свои права и вскоре свет на том конце погас.
Иззи, наконец, показалась в рядах Охотников, гордо вышагивая под руку с Саймоном, прямо навстречу их отцу. Алек криво усмехнулся, глядя на бесстрашную сестру. Роберт Лайтвуд был в ярости, когда не обнаружил дочь Валентина и сестру Себастьяна, убившего их маленького Макса, в Институте. Он оставался в Нью-Йорке неделю, командуя вместо возмущенного Джейса и бросая все силы на поиски «девчонки». Сейчас Инквизитор с грозным видом рассматривал дочь и Льюиса, идущих рука об руку. Алек готов был поклясться, что сейчас произойдет ссора, но тут прогремел еще один тревожный звон.
Все разом обернулись к лесу и заметили, что враг направляется прямо на них, а впереди уже можно было рассмотреть облаченного в черное всадника на таком же черном коне – Себастьяна Моргенштерна. Охотники и нежить тут же схватились за оружие, смыкая ряды.
И над поляной раздался громкий голос. Её голос.
- Не принуждай меня оставить тебя и возвратиться от тебя.
В их рядах послышались перешептывания, люди кивали куда-то влево. Алек, стоящий в первых рядах, мог видеть, как фигура всадника замерла, а после он ответил.
- Но куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты жить будешь, там и я буду жить. – Прокричал в ответ Себастьян.
Брожение усилилось.
На горизонте слева появились тени, вскоре переросшие в армию с всадником, одетым в алый плащ.
- Народ твой будет моим народом, и твой Бог – моим Богом. – Кричала Морена, ведя за собой людей.
Себастьян полностью развернулся в её сторону и снова прокричал в ответ:
- И где ты умрешь, там и я умру и погребен буду!
- Смерть одна разлучит меня с тобою, Джонатан. – Кричит девушка последнюю фразу, снимает красный капюшон и направляет на него Геосфорос.
И Алек все понял. Понял, почему она ушла.
Он готов был больше никогда не видеть солнце, если у него будет возможность всегда видеть её такой – прекрасной, воинственной и верной ему. Морена не сбежала к брату, она ушла уравнивать их шансы в этой битве и сейчас стояла так далеко от него, хотя ему нестерпимо хотелось к ней прикоснуться, во главе собственной армии фэйри.
- Я так рад видеть тебя, принцесса. – Действительно радостно замечает Себастьян и спрыгивает с лошади. – Я вижу в твоей руке Геосфорос, тогда как в моей – Фаэсфорос, и не могу представить момента прекраснее для воссоединения с моей парабатай.
Алек слышал потрясенные возгласы рядом с собой, но все его внимание поглощала Морена.
- Что за странный наряд, Морена Аурелия? – Весело продолжает тем временем Себастьян. – Красный – безусловно, твой цвет, но ты должна носить черный.
- Я ничего тебе не должна, Джонатан. – Резко кричит в ответ девушка. – Я – кровная принцесса Благого Двора, и этот плащ – дань всем тем храбрым фэйри, что присоединились ко мне в борьбе против чудовища.
- Я всегда знал, что ты принцесса, любовь моя. – Издевательски бросает Себастьян, и Алек дает себе зарок, что лично вырвет из его поганого рта язык, как только окажется рядом.
Картину разбавляет еще один всадник, скачущий со стороны леса. Король Неблагого Двора доезжает до Себастьяна и что-то резко ему объясняет вполголоса. Тот, не переставая улыбаться, отвечает что-то сердитому фэйри и указывает назад. Лошадь Короля встает на дыбы, но Себастьян даже бровью не ведет, вновь оборачиваясь к сестре.
- У, видишь ли, нам хотят помешать. Мои нынешние союзники торопят меня. И хотя я не люблю решать такие дела впопыхах, вынужден спросить в лоб: ты присоединишься ко мне?
- Ни за что! – Разрывает поляну голос Клэри, и она выходит вперед, отмахнувшись от предостерегающего крика Джейса.
- Моя маленькая Клэри! – Взвизгивает демон вне себя от радости. – Я, несомненно, разберусь и с тобой, но, видишь ли, у нас с твоей старшей сестрой гораздо более крепкие семейные узы, не так ли, принцесса?
- Кларисса права, Джонатан. Твой Бог никогда не был моим Богом, а мой народ никогда не станет твоим. Единственное, что я теперь хочу оставить от нашей клятвы, так это момент, где смерть разлучает меня с тобой.
- Как будет угодно. – Разочарованно тянет Себастьян и тут же командует «В атаку!».
«В атаку!» - кричит Клэри и синхронно с ней раздается голос сестры.
Это похоже на хаос в самом исконном его понимании. Алек даже не понимает, кто на чьей стороне, просто убивает всех без разбора, пока не оказывается на самом краю битвы, чтобы наблюдать худшую её часть.
Медленно, словно во сне, он смотрит как Морена, лихо крутанув в руках Геосфорос, приближается к брату. Себастьян в точности копирует жест сестры, на его лице почти дьявольская усмешка. Когда родовые мечи Моргенштернов сталкиваются, звон оглушает Алека почище всех других звуков. Ни один из противников не отступает от удара. Вот Мор, пригнувшись, уворачивается от атаки Себастьяна. Вот сам Моргенштерн, крутанувшись для большего замаха, отбивает удар сестры. Если раньше, глядя на поединок Морены и Джейса он думал, что они дерутся как двойники, то сейчас был готов забрать свои слова назад – вот оно, настоящее совершенство. Они были продолжением друг друга, смертельно опасным зеркалом. Их ритм, удары, комбинация атак и защита – все было идентичным и идеальным. Мечи с изображением звезд с лязгом сталкивались, чтобы вновь разойтись и последовать воле владельцев. И, казалось, их схватке не будет конца.