Сверкающий купол - Страница 42

- Мы переработали три вонючих часа, - орал Куница, а солнце падало в Тихий океан, который они не могли увидеть в лос-анджелесских сумерках, будь они даже на пятидесятом этаже, а не на втором, из-за естественной облачности и неестественного смога.

- Я хочу подежурить еще немного, - сказал Хорек. - Этот узкоглазый придет сегодня в ресторан. Я чувствую.

- Ты чувствуешь... Чувствуешь! Ты кто, гуру с Сансет стрип?

- Если чувствуешь, надо верить. Я не знаю, как объяснить.

Правильная карма.

- Карма! Карма! - Куница топал по крыше мотоциклетными ботинками, пиная ленивых голубей, слишком глупых, чтобы убраться с его пути. - Почему бы тебе не поехать в Малибу и не вступить в секту, которая молится жирным индийцам в летних костюмах и белых туфлях? Карма!

- Можешь идти. Я остаюсь, - сказал Хорек.

- А на чем я поеду? Может еще такси взять?

- Бери "тойоту".

- А как ты попадешь обратно?

- Возьму такси. Проголосую. Пойду пешком.

- Во-первых, у тебя на такси нет денег. Во вторых, никто не остановится, когда голосует такая рожа, как ты. В третьих, ты не ходил пешком с тех пор, как Иуда продал Иисуса Христа!

- Пошел вон с моей крыши, - сказал Хорек. - Ты мне не нужен.

- Я не оставлю тебя одного на этой крыше, - сказал Куница.

- Ты собираешься меня унести? - сказал Хорек, и положение стало критическим.

Мяч был на куницыной половине поля. Последовала минута напряженной тишины, и он сказал, - Мне кажется, я знаю, что ты чувствуешь. Этот парень сунул тебе в лицо твой же револьвер. Это ведь не вонючий Вьетнам. Это твой город. Одно дело, когда тебя укокошат на войне. Одно дело, когда попадешь в аварию. Но совсем другое дело, когда тебе кто-то угрожает в твоем собственном городе. Я хочу сказать, что это очень дрянная и паршивая вещь оказаться убитым. Ты это чувствуешь? Что-то в этом роде?

Хорек повернулся спиной к Кунице и посмотрел вниз на тайский ресторан. Туда входил маленький человечек. На нем был серый костюм и черно-белые туфли. Это был не убийца. Стоя спиной к Кунице, Хорек сказал, - Это... личное. Во Вьетнаме лично я не имел ничего против врага. Я тебе что-то скажу, потому что знаю, что ты никому не расскажешь. Когда той ночью я пришел домой, я... заплакал. Первый раз в жизни я понял, какая это горестная вещь, - быть убитым.

Куница с минуту помолчал, а потом сказал, - У меня в ботинке заначка шесть долларов. Пойду куплю пива. Мне все равно сегодня нечего делать, кроме как смотреть по ящику "Даллас". Хорек кивнул и Куница спустился с крыши. Еще один человек точно такого же сложения вышел из "форда" на освещенное место перед входом в тайский ресторан. Он повернул голову. Бинокль прорезал сумерки, и Хорек увидел его во всех деталях. Он не был убийцей.

12. РАСКЛАДНАЯ ДЖИЛЛ.

С наступлением темноты даже Хорьку захотелось спуститься с крыши. Глаза его болели, и он чувствовал себя измотанным. Ему хотелось пойти домой и упасть в постель, не поужинав. Одна хорошая черта у его бывшей жены: она умела готовить. Консервированный томатный суп и сэндвичи с сыром на сегодняшний гурманский ужин?

- У меня не хватит сил пернуть, - сказал он на обратном пути в участок.

- Я очень рад это слышать, - сказал Куница.

- По-моему, сегодня я засну в одежде, как вонючий пожарник, - сказал Хорек. - Я не смогу сдвинуться с места, если ты подожжешь мне бороду.

Сегодня ничто не сможет его взволновать, думал он. Но только меньше, чем через час он будет бегать по бульвару Голливуд, разбивая окна и поднимая тревогу: "Мафия идет!"

Бакмор Фиппс с Гибсоном Хэндом почти закончили рассказ о Гладстоне Кули, когда в комнату детективов вернулись Куница с Хорьком, не ожидавшие в этот час увидеть на своих рабочих местах уличных чудовищ и команду по убийствам.

- Все, что вам надо сделать, - это позвонить завтра в Кэмп Пендлтон, сказал Гибсон Хэнд. - Рядовой первого класса Кули. Ха! Вот что происходит с нашей проклятой страной! Морской пехотинец в черных трусиках. Дайте мне стофунтового паренька из любой уличной банды с винтовкой 22 калибра, и он перестреляет к чертовой матери батальон таких морских пехотинцев. Один тощий мексикашка со своим мексиканским маузером. И я!

- Когда я служил в морской пехоте, - сказал Бакмор Фиппс, - у нас таких зараз не было. Он всего лишь часть теперешней молодежи. Это все демократы. Если у нас будет президентом еще один демократ, ливийский флот может спокойно брать Нью Йорк.

- Мы завтра поговорим с нашим молодым морским пехотинцем, - сказал Мартин Уэлборн. - И я хочу поблагодарить вас, ребята, за помощь.

- У вас что, крупное убийство? - спросил Куница, в то время как Хорек зевал и делал последние записи в журнале.

- Просто один настоящий мужчина встретил смерть лицом к лицу, - сказал Гибсон Хэнд.

- Не забудьте имя и приметы проститутки Джилл, - сказал Мартин Уэлборн уличным чудовищам. - Слишком часто нам встречается этот телефонный номер. Потом он повернулся к Кунице с Хорьком и добавил, - Я собирался сказать вам это завтра: опять вынырнул телефон, который потерял ваш подозреваемый, когда вы брали Бозвелла.

- Это телефон киностудии?

- Он самый, - сказал Эл Макки. - Этот телефон, похоже, носит с собой куча уличного народца.

Когда уличные чудовища уже выходили, Эл Макки сказал как бы в раздумье, - Посматривайте парня в черном "бентли", который любит кидаться деньгами.

Что заставило Хорька мигнуть полусонными глазами, - Какой черный "бентли", - спросил он детективов по убийствам.

- Какой-то парень в "бентли" дал телефон маленькой блондинистой проститутке, которая дала его другой проститутке, которая сегодня в мотеле до смерти затрахала одного парня, - объяснил Эл Макки. - Это немножко сложно. Дело в том, что этот телефон Бакмор нашел у одного морского пехотинца. Это тот же телефон...

- Черный "бентли"? - сказал Куница Хорьку. - Друг Томми-Консервной банки?

- ... что потерял ваш узкоглазый, - продолжал Эл Макки.

- Мы знаем, что какой-то любитель ставить на лошадей ездит на черном "бентли", - сказал Хорек, полностью проснувшись. - Может тоже кокаиновый дилер, но все это наверно чепуха. И тем не менее по бульвару катается не так уж много черных "бентли". Им не нравится выводить их из Беверли Хиллз без бронетанкового эскорта.

- Может, это один и тот же парень, - сказал Куница.

- Ладно, мы идем домой, - объявил Бакмор Фиппс. - Выйдете на этого узкоглазого, возьмите нас с собой. Гибсон никого не убивал уже две или три недели, с тех пор, как его выгнали из отдела.

- Мы дадим вам знать, - пообещал Эл Макки.

- По-моему, люди, которые водят "бентли", просто выпендриваются, заметил Бакмор Фиппс своему напарнику, когда они выходили.

- Да конечно же, Бакмор! В этом и заключается жизнь! - сказал Гибсон Хэнд. - Я тебе сейчас все объясню...

- Ты думаешь, парень в черном "бентли" связан с узкоглазым, который хотел меня замочить? - спросил Хорек у Мартина Уэлборна.

- Не знаю, - сказал Мартин Уэлборн. - Все, что мы знаем, - это у всех, кто нам попадается есть телефон этой киностудии. Проститутка, которую зовут Джилл, получила его от человека в "бентли". У морского пехотинца, который позирует скульпторам, оказался телефон и имя нашей жертвы. А еще одному парню, который любит кататься на роликах, назначили таинственное свидание в том месте, где умерла наша жертва. Поскольку мы знаем только об этих, не исключено, что еще не у одного десятка есть этот телефон. Почему именно эта киностудия? Что здесь общего с нашей жертвой? Для начала мне бы хотелось найти Джилл и парня в "бентли".

- С Джилл мы вам помочь не можем, - сказал Хорек. - Но мы, возможно, сможем найти парня по имени Ллойд, который разъезжает по бульвару в черном "бентли".

- Мы же не можем просто войти в ресторан к Флеймауту Фарреллу и попросить его как букмекера дать нам список его клиентов? - сказал Куница.

Хорек встал и стал ходить взад-вперед по комнате. Он посмотрел на Эла Макки и Мартина Уэлборна. Он посмотрел на Куницу. Потом он нехорошо усмехнулся.